Я снова кивнула, ужасаясь. Что, если я наврежу фьордам? Только не это! Нервно сжала пальцы. На миг удивилась, какими они стали тонкими… от меня прежней не осталось и следа.
— К сожалению, и в Конфедерации не все согласны с программой переселения. Вас уже навещал господин Грей, он ярый сторонник не только прекращения программы, но и других, более… хм… радикальных мер в отношении фьордов. Ваши слова о пещере с золотом… и фигурка, которую нашли в вашей одежде, поспособствовали тому, что у Грея появилось много сторонников.
— Фигурка? — удивилась я. Привычно сунула руку в карман и вытащила хрустального хёгга. Каким-то чудом подарок Рагнвальда пережил мои безумные приключения. — Но причем тут она? Это просто хрустальная статуэтка!
Андерс посмотрел как-то странно.
— Значит, вы даже не знали… Это не хрусталь, Энни. Это алмаз. Фигурка дракона сделана из цельного алмаза. И ни один эксперт не сможет назвать способ подобной огранки. Потому что в Конфедерации ее не существует. Это сделал кто-то из риаров. Ледяной дракон. Лишь они способны на подобное.
Я изумленно подняла руку. Грани хёгга отразили луч света, синие глаза блеснули, словно живые. Алмаз.
— Его стоимость огромна, как вы понимаете, — добавил Эриксон. Он устало вздохнул. — Ваше возвращение, можно сказать, вызвало международный скандал.
— Но я не хотела возвращаться!
— Ваш жених, к которому вы уехали, бесследно исчез. Его мать и сестры пишут жалобы в совет Варисфольда. Вы же… Вы попадаете под закон о разглашении секретных данных.
Я открыла рот, и Эриксон поднял руку, не давая сказать.
— Я знаю, что вы не виноваты. Вас нашли в ужасном состоянии, в бреду. Чудо, что вы остались живы. Но… закон есть закон. Простите, но какое-то время вам придется пожить здесь. Я сделаю все, чтобы ваше пребывание здесь было комфортным.
— Я арестована?
— Это не тюрьма, — снова вздохнул гость. — Но вы должны потерпеть, Энни.
— Господин Эриксон! Но я хочу вернуться на фьорды! Пожалуйста! Прошу вас! Там моя жизнь, вы не понимаете!
— Я понимаю, — мягко ответил мужчина.
Я задохнулась. Он понимал. Ну конечно. Судя по всему, Андерс бывал на фьордах. Видел, слышал, осязал их. Да, он понимал…
— Пока я не могу вам помочь, Энни. Поверьте, я стараюсь. Но… я не всесилен. Конфедерация пока запретила вас выпускать. К тому же… принимающая сторона вас отвергла.
— Карнохельм меня отверг? — изумилась я.
— Варисфольд, — после паузы произнес Эриксон. — Ваша принимающая сторона — Гудрет из Варисфольда. Или его семья.
— Но мне надо в Карнохельм! Сообщите риару Карнохельма, что я жива! Прошу вас! Там… Там…
Кто?
Я осеклась. Что если Рагнвальд мертв? Если остался навечно под завалами ледяного логова?
— Какое сегодня число? — вдруг осознала я.
Андерс назвал, и я застыла. Билтвейд произошел больше двух месяцев назад. Два месяца!
— Энни, — мужчина осторожно коснулся моей руки. — Вы расскажете мне, что произошло? Как вы оказались в горах, так далеко от Варисфольда? Как нашли путь через скалы? Кто вас ранил? Что с вами случилось?
Я молчала. Алмазный хёгг рассыпал разноцветные искры, греясь в солнечном луче. Рассказать? Но могу ли я доверять этому человеку? Я не знала.
— Я оставлю свой телефон, Энни. Позвоните, если захотите поговорить. Мы еще увидимся.
Второй посетитель явился на следующий день и был далеко не так приятен, как Андерс Эриксон.
Непрошеный гость вошел без стука, уселся на стул рядом с кроватью и уставился в мое лицо бесцветными глазами. Я уставилась на него. Молодой мужчина, одет в серую форму с воротником-стойкой и без опознавательных знаков. Русые волосы уложены на пробор. Черты лица правильные, глаза — светлые, с неуловимо меняющимся цветом радужек. То ли серые, то ли светло-голубые. Губы сжаты в прямую и строгую линию. Выправка выдает военного, а взгляд и методы — безжалостного мерзавца.
Некоторое время мы играли в молчанку. Очевидно, гость ожидал от измученной девушки иной реакции, потому что в его светлых глазах на миг появилось удивление. Но так же быстро погасло.
— Мое имя Этан Грэй, — говорил он сухо и отрывисто. — Я — первый командор разведки и внешней безопасности Конфедерации, — озвучил гость то, о чем я уже и сама догадалась. — Как вы пересекли границу между Конфедерацией и фьордами?
— Заблудилась в горе и меня вывели летучие мыши, — честно призналась я.
— Летучие мыши? — недобро прищурился командор.
Я кивнула с самой искренней улыбкой на лице.
— А вы не из робкого десятка, госпожа Вилсон.
— Видимо, вы не очень страшный, господин Грэй.
— Особенно по сравнению с драконами, так? — прищурился он. — Или заточением в пещере с чудовищем. Или прочими ужасами фьордов, о которых вы мне по-дружески рассказали.
Я похолодела. Господин в сером костюме был опасен. Я ощущала это нутром. Он угрожал не только мне, он угрожал фьордам. От него разило гибелью, и на миг мне стало нечем дышать.
— Я вам ни о чем не рассказывала.
— Как же? Возможно, вы просто забыли. В вашем положении это и неудивительно. Столько мучений и ужасов! — командор положил на столик плоскую коробочку, щелкнул кнопкой.
И из динамика полился мой хриплый голос: «…Пещера… Просто огромная пещера… я ищу, ищу… Я думала, там лежит человек… страшно-то как! Голова! Какая огромная у него голова! И клыки! Это чудовище! Это… дракон! Дракон! Там был дракон…»
— Я бредила, — оборвала я прослушивание. — И видела галлюцинации. Я провела в пещерах много времени, надышалась ядовитыми испарениями. Немудрено, что несла всякий вздор!
Командор откинулся на спинку стула, сверля меня прозрачными глазами.
— Вот как… вижу, вы уже пообщались с представителями фьордов, и они успели вам что-то пообещать. Ну я скажу вам правду, госпожа Вилсон. Конфедерация отправила вас за Туман. Обещая лучшую жизнь. Ответственность за вашу жизнь взял на себя фонд переселения. И ваш знакомый господин Эриксон. Но судя по вашему так называемому бреду, он выполняет свои обязанности отвратительно.
— Он ни в чем не виноват! — вскинулась я. — Просто фьорды… иные…
— Кардинально иные. Я знаю, насколько, уважаемая госпожа Вилсон. На фьордах вы чуть не погибли. Вашу жизнь не просто подвергли опасности, вас там мучили. У любого нормального человека ваш рассказ вызовет ужас. Несколько месяцев назад вы были румяной веселой девушкой, посмотрите на себя теперь.
Командор наклонился ко мне, проникновенно заглядывая в глаза. И я ощутила себя крохотной птичкой перед удавом.
— Вы раздавлены. Истощены. Измучены. Вы голодали. Вас били и терзали. Вот правда, госпожа Вилсон. Та правда, которой не надо стыдиться. Не надо покрывать безответственность фонда переселения. Фьорды ужасны и отвратительны, но с вашей помощью мы положим конец этой дикости. Мы навсегда похороним фьорды…
