– А вы говорили с работниками кухни? Я видела, как один из них пялился на девочек на пляже. Это был дурной взгляд.
– Дурной?
– Он не думал, что пялиться на шестнадцатилетнего подростка неправильно.
– Так это мужчина?
Я твердо киваю:
– У него на фартуке было написано имя «Марвин». Со мной были две женщины, они тоже работают на кухне. Они все видели.
– Я порасспрашиваю. – Флинн записывает все.
Я рада, что он это делает. Значит, я помогаю. Чувствуя прилив сил, я беру чашку и делаю глоток горького кофе.
– Давайте поговорим про то, что случилось пятнадцать лет назад, – говорит Флинн. – Мне сообщили, что вы были тут, когда пропали другие девочки. Это так?
Я неуверенно на него смотрю.
– Думаю, что вы знаете, что это так.
– Вы жили в том же коттедже, верно?
Я слышу подозрение в его голосе, на этот раз – почти открытое.
– Да, – говорю я, готовая обороняться. – Кстати, ни одна из них не относилась к тому большинству, которое возвращается домой в целости и сохранности.
– Мне это известно.
– Тогда зачем вы меня про них спрашиваете?
Флинн притворяется, что не слышал, и продолжает:
– Тогда еще один ребенок сказал, что вы поссорились с одной их пропавших.
Бекка. Конечно, она рассказала полиции о том, что слышала. Я даже сердиться на нее не могу. На ее месте я поступила бы так же.
– Мы поспорили, – слабо отзываюсь я. – Не поругались.
– И о чем?
– Я не помню.
Это ложь. Я орала на Вивиан из-за Тео. Я была глупой девочкой и орала из-за мальчика.
– Как вы сами сказали, о них больше никто ничего не слышал. Как вы думаете, почему?
– Я не специалист в области исчезновения людей.
– И все-таки вы сомневаетесь, что сегодня девочки просто убежали.
– Я их знала. Они бы так не поступили.
– А что насчет тех, кто пропал пятнадцать лет назад? Вы ведь знали и их тоже.
– Да.
– Вы их очень хорошо знали. Они могли вас заставить рассердиться.
– Только одна из них.
Я тянусь за кофе и пригубливаю его, чтобы успокоиться.
– Возможно, рассердиться и прибегнуть к насилию.
Я не могу сделать глоток. Кофе застревает у меня в горле и душит меня. Я коротко и резко кашляю, и изо рта летят кофейные капельки вперемешку со слюной.
– Вы на что намекаете? – спрашиваю я, набирая в грудь воздуха.
– Я просто пытаюсь разобраться, мисс Дэвис.
– Может, вам лучше начинать поиски Миранды, Кристал и Саши? Разбирайтесь с этим.
Я смотрю в окно. Полицейские на месте, будто охраняют здание. Не хотят кого-то впускать.
Или выпускать.
Я наконец понимаю, что происходит. Я знаю, почему никто не ищет девочек. Почему детектив Флинн расспрашивает меня о наших отношениях. Я должна была догадаться, еще когда проснулась и поняла, что Миранда, Саша и Кристал исчезли.
Я подозреваемая.
Единственная.
– Я не трогала девочек. Ни тех, ни этих.
– Это чересчур для совпадения, разве нет? Пятнадцать лет назад из вашего коттеджа пропадают все, кроме вас. И вот мы снова здесь. Пропало три девочки. Вы нет.
– В первый раз мне было тринадцать. На что способна девочка-подросток?
– Моей дочери тринадцать, и вы очень удивитесь моему ответу.
– А сейчас что? – Я морщусь от того, насколько истерично звучу – и от головной боли. – Я художница. Я учу девочек рисовать. У меня нет причин кому-то вредить.
В голове со мной общается куда более спокойный внутренний голос. Эмма, не нервничай. Мысли ясно. Перебери данные. Думай.
– И да, тут есть и другие люди, бывшие в лагере пятнадцать лет назад.
Например, Кейси, хотя я сомневаюсь, что она может навредить шестерым девочкам. Она и мухи не обидит. Ну и Бекка, конечно. У нее были причины ненавидеть Вивиан, Натали и Эллисон.
Я думаю о Тео. О том, как увидела его в душе с Вивиан. О том, как стала молотить кулаками по его груди. Где они? Что ты с ними сделал?
Но у Тео было железное алиби. А вот у Френни… Отрывки из дневника Вивиан лезут мне в голову.
Я близка к тому, чтобы найти ее темный грязный секрет.
Я знаю правду.
Мне страшно.
– Я думаю, вам следует поговорить с Френни.
– Почему?
– Вивиан… Это та девочка, что пропала пятнадцать лет назад. Так вот, она искала кое-что. Расследовала.
– Что расследовала? – Нетерпение в голосе Флинна вполне осязаемо.
Мне самой не терпится узнать. Вивиан оставила кучу подсказок, но я не могу понять, что прячет Френни.
– Какую-то тайну Френни.
– Постойте. Вы говорите, что миссис Харрис-Уайт сделала что-то с девочками из вашего коттеджа? Не только сейчас, но и пятнадцать лет назад?
Звучит просто нелепо. Но это единственная причина, которую я могу придумать, ведь простые варианты мы уже отмели. Все, что я знала, вернувшись сюда, указывает на это. Вивиан что-то искала. Возможно, что-то, связанное с лечебницей «Тихая долина». Она нашла это что-то и попросила помощи Натали и Эллисон. И все трое сразу исчезли. Это не совпадение. Я возвращаюсь, иду по ее следу, и тут исчезают Миранда, Кристал и Саша. Слишком странно.
Возможно, Вивиан наткнулась на страшный секрет Френни. Из-за которого можно убить. Возможно, я тоже слишком близко к нему подошла. Это очередное предупреждение.
Мне на память приходит история про сапсанов. Она поэтому ее рассказала? Чтобы напугать меня? Чтобы я прекратила поиски? Она ее и Вивиан успела поведать? После случая в Особняке?
– Куда логичнее, чем валить вину на меня.
– Вы сейчас говорите о хорошем человеке. – Флинн откладывает блокнот, достает платок и промокает лоб. – Черт, да она самый крупный налогоплательщик в этом округе. Вся эта земля, только представьте, сколько она платит каждый год. И столько же она отдает на благотворительность. Наша главная больница… знаете, чье имя на здании?
– Я знаю, что я этого не делала. Ни в тот раз, ни в этот.
– Вы так говорите. Но никто не знает правду. Мы можем полагаться только на ваши слова. Извините, но они звучат подозрительно.
– Здесь творится что-то странное.
Детектив убирает платок в карман и выжидательно на меня смотрит:
