Книга Девять совсем незнакомых людей, страница 19. Автор книги Лиана Мориарти

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Девять совсем незнакомых людей»

Cтраница 19

Она не хотела верить, что раньше было лучше. Если так, то ее мать оказалась права, а это само по себе было для нее невыносимо.

Бен перевел вентилятор в более спокойный режим. Джессика убрала подушку с лица, закрыла глаза и почувствовала, что ее сердце бьется от страха перед чем-то неизвестным и не имеющим названия.

Это напомнило ей тот головокружительный страх, который она испытала в день ограбления. Два года уже прошло с того дня, когда она вернулась с работы домой и обнаружила, что их квартира на первом этаже разорена, их вещи разбросаны повсюду с агрессивным, злобным остервенением, все ящики открыты, на белой футболке черный отпечаток подошвы, всюду осколки стекла.

Бен появился дома несколько минут спустя:

– Какого дьявола?

Она не знала, подумал ли он тогда о своей сестре. А вот она подумала.

У сестры Бена Люси были проблемы с душевным здоровьем. Этим эвфемизмом пользовалась милая страдалица-мать. На самом деле сестра Бена была наркоманкой.

Жизнь Люси представляла собой бесконечные русские горки, вверх и вниз, вверх и вниз. Люси пропала. Никто не знал, где она. Люси вернулась посреди ночи и разгромила дом. Матери Бена пришлось вызывать полицию. Они решили провести курс лечения. Но иначе, чем предыдущий, на сей раз все должно было получиться. Люси вела себя пристойно. Говорила о реабилитации. Люси поместили в реабилитационный центр. Люси выписали из центра. Люси снова попала в аварию. Люси снова забеременела. Люси была в жопе, и конца этому не предвиделось, и, поскольку Джессика не знала, какой Люси была прежде, Люси, о которой говорили, что она забавная, умная и добрая, Джессике было трудно ее не ненавидеть.

Люси была причиной подспудного беспокойства, разлитого в воздухе каждый раз, когда семья Бена принимала гостей. Появится ли она в очередной раз, будет требовать денег, или выкрикивать оскорбления, или проливать крокодиловы слезы, «ведь она всего лишь хотела быть настоящей матерью двоим своим детишкам», которых она не способна была воспитывать?

Все знали, что Люси ворует. На барбекю в доме Бена деньги нужно было держать при себе. Так что вполне естественно, первая мысль Джессики, когда она в тот день вошла в дом, была о Люси.

Джессика изо всех сил пыталась не говорить этого, но не смогла удержаться. Всего одно слово. Ей бы хотелось забрать его назад. Она произнесла его даже не с вопросительной интонацией, а как утверждение. Она жалела, что не сказала хотя бы «Люси?».

Она помнила, как Бен отрицательно покачал головой. На его лице застыло мрачное выражение, было ясно, что ему стыдно.

Джессика тогда подумала: «Откуда ты знаешь, что это не она?»

Но оказалось, он был прав. Это ограбление не имело к Люси никакого отношения. Сестра Бена в тот день находилась в другой части страны. Потери их были невелики, потому что и терять-то им особо было нечего: старый айпад с треснутым экраном, ожерелье, которое Бен подарил Джессике на двадцать первый день рождения. В нем была крохотная бриллиантовая подвеска, и стоила эта вещица двух его месячных жалований. Она любила это ожерелье и до сих пор оплакивала его потерю, пусть это и была дешевенькая безделушка с бриллиантиком всего в четверть карата. Остальные драгоценности Джессики воры отвергли, и для нее это было унизительно. Джессика и Бен тяжело переживали, что кто-то пришел в их дом, облазил его, насмешливо перебирая их вещи, словно барахло в третьесортной лавке.

Страховая компания без проблем выплатила премию, удержав пятьсот долларов. Это вызвало негодование Бена и Джессики: они ведь не напрашивались на это ограбление.

Происшествие было вполне себе заурядным, но в результате привело к тому, что их жизнь коренным образом изменилась.

– Что это ты так на меня уставилась? – спросил Бен. Он стоял в изножье кровати и смотрел на нее.

Джессика поморгала:

– Как – так?

– Будто хочешь отрезать мне яйца ножом для сыра.

– Что? Я даже не на тебя смотрела. Я думала.

Дожевывая остатки яблока, он вскинул бровь. В первый раз, когда они встретились на уроке математики мистера Мунро, он сделал то же самое: невозмутимое, лаконичное движение левой бровью. Это в буквальном смысле был самый крутой жест, какой она видела за всю жизнь, и, может быть, если бы он вскинул обе брови, а не одну, она бы в него не влюбилась.

– У меня даже нет ножа для сыра, – сказала Джессика.

Он улыбнулся и выбросил яблочный огрызок в мусорную корзину в другом конце комнаты, потом взял их приветственный пакет:

– Что, прочтем?

Он вскрыл пакет, из него вылетели бумаги. Джессика сдержалась – не стала хватать их и раскладывать в прежнем порядке. За бумажные дела отвечала она. Если бы не она, они бы никогда не получали возврата налогов.

Он открыл конверт с сопроводительным письмом.

– Так, значит, тут у нас «путеводитель» нашего «путешествия к здоровью и духовной гармонии».

– Бен, – сказала Джессика. – Из этого ничего не получится, если мы не…

– Знаю, знаю. Я отношусь к этому серьезно. Я проехал по этой дороге, разве нет? Разве это не говорит о моем ответственном отношении?

– Бога ради, не начинай опять про машину. – У нее слезы навернулись на глаза.

– Да я только хотел сказать… – Рот у него скривился. – Ладно!

Он пробежал письмо глазами, потом прочел вслух:

– «Добро пожаловать в ваше путешествие к здоровью и духовной гармонии – и т. д. и т. п. Ваш оздоровительный курс начнется с периода молчания, который продлится пять дней, в течение которых не будет никаких разговоров, кроме как на консультационных сессиях, не будет прикосновений, чтения, письма, глазных контактов с другими гостями или вашими спутниками…» Какого черта?

– Об этом написано на сайте, – сказала Джессика.

Бен продолжил читать вслух:

– «Вы, возможно, знакомы с термином „обезьяний мозг“. – Он посмотрел на Джессику, но та лишь пожала плечами, и он продолжил чтение: – Говоря „обезьяний мозг“, мы имеем в виду мозг, который перепрыгивает от мысли к мысли, как обезьяна перепрыгивает с ветки на ветку».

Бен изобразил обезьяний крик и поскреб себя под мышкой в качестве демонстрации.

– Спасибо. – Джессика почувствовала, как ее губы растянулись в улыбке.

Иногда у них все было хорошо.

– «Чтобы привести обезьяний мозг к молчанию, требуется не менее двадцати четырех часов. Период благотворного молчания и размышлений успокаивает разум, тело и душу. Наша цель будет состоять в том, чтобы прийти к тому прекрасному состоянию, которое в буддизме и называется „благородное молчание“».

– Значит, следующие пять дней мы будем избегать глазных контактов и не будем говорить? – поинтересовалась Джессика. – Даже когда одни в комнате?

– Ну не то чтобы у нас совсем не было такого опыта, – сказал Бен.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация