Кин попытался говорить, кричать, – но не мог. Жизнь уходила из него.
Держа руку на его сердце, Бранвен сказала:
– Одна Ивериу. Навсегда.
Черный дрозд улетел и унес Кина с собой.
Внутри – снаружи
Бранвен уставилась на искалеченное тело Кина. Когда она отошла, ее губы раздвинулись. Она нагнулась, и ее вырвало на каменный пол рядом с головой воина.
А потом она побежала. Побежала быстрее любого зверя из Другого мира.
Бранвен оказалась у противоположной стороны замка прежде, чем ее голова вновь начала соображать. Она не могла позволить, чтобы тело Кина было обнаружено кем-то из королевской гвардии. Он был телохранителем Эсси; могут решить, что кто-то покушался на ее жизнь, и тогда мир с Кернывом будет всего лишь фарсом.
Захлебываясь от гнева, Бранвен попыталась отдышаться. Она убила человека. Она убила Кина, чтобы защитить Ивериу; но, если кто-то об этом узнает, это может и уничтожить любой шанс на мир. Был ли Кин ценой, которую Древние потребовали за Кубок Любви?
Бранвен нужно было быстро соображать. Вены на шее напрягались и пульсировали. Был только один человек, которому она могла доверять, чтобы сохранить эту тайну.
Тристан никогда не узнает об этом; как он может любить ее, если узнает, что она отняла жизнь? Если бы он увидел, на что она способна? А Эсси… Эсси думала о Кине, как о брате. Она не должна узнать, что он хотел уничтожить ее репутацию во имя личной мести.
С крепостных валов донесся лай. Лиса.
«Что? Что ты хочешь сказать мне?»
Просто бесполезный скулеж. Ладони вспотели, и Бранвен вытерла их о подол.
Она подошла к ближайшему факелу и поднесла к нему слова любви Эсси. Любви, которая стоила Кину жизни. За письмом быстро последовал носовой платок. Неуклюжие стежки загорелись и исчезли.
Осталось только одно доказательство.
– От имени короля Марка Кернывского я с радостью принимаю эту гарантию союза, – объявил Тристан королю Энгусу и всем собравшимся, написав свое имя на договоре, который он привезет с собой домой через Иверикское море. – Сын, родившийся от этого союза, навсегда объединит наши народы как законный наследник обоих королевств.
Громовые аплодисменты и крики «ура» потрясли пиршественный зал.
Бранвен зачесала волосы за уши, пытаясь придать себе приличный вид. Глаза королевы Эсильты нашли ее сразу, словно сердце племянницы взывало к ней. Бранвен кивнула в сторону коридора, и королева в ответ наклонила голову. Затем она проскользнула обратно в темноту.
С каждой секундой ужас сжимал грудь Бранвен все сильнее.
«Надеюсь, Тристан был слишком занят с королем, и не заметил мое долгое отсутствие».
Эсси была уверена, что Диармайд вернулся. Бранвен же оставалось только молиться, чтобы кузина не искала ее; она не представляла, как принцесса может вынести такую тайну. Тайну смерти.
Ожидая, Бранвен закрыла глаза, представляя, что не она только что убила человека. Девушка попыталась представить Кина таким, каким он был на турнире претендентов, гордо выступающим на поле боя. Но все, что она смогла увидеть, это его изможденное в муках лицо – как будто оно было заживо сожжено изнутри. И этот запах горелой плоти…
Она снова наклонилась, задрожала и сползла на пол.
– Бранни? – мягко сказала королева. Теплая рука погладила ее по спине.
Полная стыдом и слезами, Бранвен едва осмелилась взглянуть на королеву Эсильту.
– Что случилось? Скажи мне, – попросила ее тетя.
Вытерев нос, Бранвен глотнула воздуха. Столько, сколько, как она понимала, может потребоваться, чтобы не лопнуть. На миг ей захотелось исчезнуть, испариться. Взорваться.
Она сказала:
– Я сделала ужасную вещь.
Тетя присела рядом.
– Что бы это ни было, Бранни, мы это исправим.
– Не это. – Она еще раз вдохнула. – Не это.
Королева Эсильта взяла в ладони лицо Бранвен, поглядела ей в глаза.
– Это сэр Кин. Он, он… – голос Бранвен сорвался. Несуразная помеха.
– Он – что? – В голосе королевы был страх.
Как Бранвен объяснит своей тете о просьбе Эсси? Она не хотела, чтобы кровь Диармайда тоже была на ее руках. Королева была бы вправе потребовать голову никчемного лорда на блюде из-за свидания с принцессой после ее обручения с королем Марком. По крайней мере, он отправился бы в ссылку. Бранвен не хотела, чтобы об этом кто-то узнал, – не из-за Эсси, а после того, что она сделала.
Схватив королеву за руку, девушка сказала:
– Он не верит в мир.
– Я знаю. А где сейчас сэр Кин?
– На служебной лестнице. Только…
Поднятая бровь.
– Только – что, Бранвен?
– Он мертв. – Она помолчала. – Я убила его.
Нет ответа.
– Это был несчастный случай. Я не хотела, клянусь, не хотела!
Взгляд королевы на миг затуманился; она выдернула свободную нитку с края рукава. Из пиршественного зала донеслась неистовая мелодия в сопровождении мелодичного баритона Тристана. Бранвен взглянула на пучки медового света, исходящие из зала в коридор. Казалось, мир, к которому она больше не принадлежала, отличается от ее мира. Она едва могла дышать в ожидании слов тети.
Наконец, королева Эсильта сказала:
– Как? Как ты его убила?
Лицо Бранвен вспыхнуло под взглядом королевы.
– Не знаю, леди королева. Я была напугана. Он угрожал мне. Он не слышал голоса разума… – Слова застревали у нее в горле, царапали горло, как когти. Ее подбородок трясся, зубы стучали, в ушах раздавалось ритмичное «клак-клак». – Я… Я приложила ладонь к его сердцу, и он начал гореть. Все произошло так быстро.
Губы королевы раскрылись, и на миг шок стер ее хладнокровие, ее непроницаемый взгляд.
Новые слезы покатились по щекам Бранвен.
– Я убила Кина, леди королева. Это было ненамеренно, но я это сделала.
Она не собиралась убивать Кина, она была уверена, что нет. Ей просто нужно было его остановить. Бранвен только хотела, чтобы он остановился. И еще: за страхом являлось новое, темное возбуждение.
Королева Эсильта прижала руку к ее лифу.
– Рука Бриги.
Брови Бранвен поползли вверх.
«Рука Бриги?»
