Пора завязывать с непонятками, вспомнить ради чего все затевалось, о мести, которая так и горит внутри, рвясь наружу, чтобы опалить огнем тех, кого выбрал на роль жертв. Ради этого я заставлял себя жить тогда, когда рассудок говорил, что невозможно противостоять всему миру. Желание отомстить — вот что держало меня, заставляя сопротивляться, не чувствуя боли, а отсутствие привязанностей делало душевно неуязвимым, давая дополнительные силы для борьбы. А эта пигалица так быстро смогла пошатнуть жизненные устои, которые раньше были незыблемы, никто и ничто не могло воздействовать на меня, и броня спокойствия, деловой собранности и целеустремленности, безупречно защищала от чужих попыток проникновения в личную жизнь.
При таком образе жизни легко забывал тех, кто надеялся на большее, пытаясь залезть в сердце.
Особенно бабы, применявшие столько способов, ухищрений и уловок, что я не мог не смеяться, когда очередная претендентка на сладкую жизнь, заливалась слезами или захлебывалась от негодования на «такую бессердечную скотину, как я». И чем Полина лучше всей этой алчной своры? Да, в ней есть черты характера, которыми можно было восхищаться, если бы не все остальное. Я бы за своего сына тоже горло перегрыз, только посмели б тронуть! Но это инстинкт, также, как ее материнский. Еще неизвестно, как бы Полина повела себя по отношению к другим, чужим детям. Где просыпается желание быть слабее, там начинаются отношения, но кому они нужны, определенно не мне и не в этой жизни. Стареть, что ли начал, если мерзкая погода на улице наталкивает на всякие поганые размышления? Пожалуй, надо к Светке наведаться, что-то со всей чехардой совсем забыл куклу, даже звонки сбрасывал, когда она пыталась напомнить о себе, не до утех было, а сейчас будет кстати неплохо развеяться.
Светка с радостным вскриком бросилась меня целовать, одетая во что-то соблазнительно-эротичное и, выглядя так горячо, что все мое естество воспрянуло и, ожив, потянулось ей навстречу. Прижав ее к стене, зафиксировал руками, еще и навалившись телом, чтобы не могла пошевелиться. Засунул пальцы ей в рот, а она жадно обхватила их губами и начала посасывать, добавив движения языком, как если бы там был мой член, а не пальцы руки. Вот что мне нравилось в этой кукле, что без лишних слов приступала сразу к делу, прекрасно чувствуя мои сиюминутные потребности. Сейчас я совсем не хотел никакой осторожности, а тем более нежности, просто жесткого тра*а. Запустив руки в мои волосы, она прижалась грудью к торсу, потираясь возбужденными сосками о мое тело прямо сквозь одежду, приводя тем самым в неистовство. Зарычав от желания, пронзившего все тело, вздернул ее на себя, позволяя обхватить ногами. Светка начала двигать бедрами, тесно прижавшись, и делая искушающие движения, пытаясь еще больше меня возбудить. Но я уже и так был готов, мой член уперся в ее жаждущую плоть через преграду одежды, еще немного и потеряю контроль, разорвав белье прямо на ней.
Пару раз такое случалось, но, больно врезавшиеся от моей несдержанности в живую плоть всякие тесемочки и резиночки, казалось, только добавляли остроты ощущений Светке, которая, взвизгивая, заводилась еще больше, самозабвенно закатывая глаза и млея от восторга.
Оторвавшись от стены, понес ее в спальню, где, не жалея, бросил на кровать, чтобы снять с себя одежду под жадным взглядом куклы, которая следила за каждым движением, приподнявшись на локтях, и в волнении облизывая язычком свои губы, прерывисто дыша, но не забывая заманчиво выгибаться всем телом, чтобы выгоднее показать свои выдающиеся прелести. Казалось, еще немного, и ее торчащие от вожделения соски порвут тонкую ткань, вырываясь из плена одежды. Я пожирал взглядом возбужденное женское тело, так эротично раскинувшееся на кровати, буквально кричащее о ее желании немедленно получить свое удовольствие. Да, я любил секс со Светкой, фееричный, бесподобный, потрясающий секс, особенно оральное проявление его.
А Светка потянулась, как похотливая кошка, мгновенно повернувшись, встала на ноги и начала свой стриптиз, не спеша снимая халатик, спуская лямочки красного кружевного бюстгальтера по скульптурным плечикам, плавно двигая руками, слегка поглаживая свой животик и высокую, такую соблазнительную грудь, вызывающе смотря при этом мне в глаза. Затем поворачивается спиной и расстегивает бюстик, бросая через плечо мне. Медленные движения одним бедром, не меняя положения второго, чувственный прогиб в спине и эротичное приседание. От открывшейся картины захватывает дух. Она не торопится полностью раздеться, напротив, замедляет движения, оставаясь в микроскопических красных трусиках-танга и черных чулках с резинкой на длинных стройных ногах. Поправляю член в брюках, пытаясь немного ослабить дьявольское напряжение в паху. Сняв черный капроновый чулок, начинает дразнить меня, играя с ним, растягивая в руках, потом так же, не спеша, снимает второй, и оба летят в моем направлении. Ловлю, чтобы сразу небрежно отбросить в сторону. Светка повернулась боком и немного приспустила с этого бока резинку трусиков до середины бедра, чтобы бесстыдно виляя бедрами, сдвинуть их уже ниже ягодиц, а затем и снять. Если учесть, что все это она проделывала, буквально в метре от меня, стоя на кровати и оттого немного возвышаясь, то вид был такой возмутительно-откровенный, что от накатившей похоти становилось темно в глазах. А Светка с энтузиазмом продолжала исполнять эротическое действие, она плавно приблизилась, наклонившись и приподняв снизу свои груди ладонями, прошептав: «Потрогай их!». Я протянул руки к грудям и погладил их, начав мять, тискать полушария и целовать соски. Закрыл глаза в предвкушении ожидающего наслаждения и привычно уткнулся в копну волос, от которых неожиданно пахнуло незнакомым запахом химии и лака. Что за гадость, откуда эта хрень? Я в недоумении открыл глаза, уставившись на белобрысую шевелюру девки.
— Ты что с волосами сделала, дрянь, отчего они воняют химической мерзостью?
— Освежила в салоне цвет, — растерянно отодвигаясь от меня на кровати, ответила Светка.
Мда… это тебе не яблочный запах волос Полины. Так некстати вспыхнувшее воспоминание об этом аромате, холодной волной окончательно вымыли всю страсть и вожделение из моей крови, заставив заскучавший член опасть на полшестого. Меня буквально затрясло от злости. Сплюнув, я начал одеваться, поднимая свои вещи и откидывая Светкины, если они попадались мне в руки.
Химическая стерва настороженно смотрела на меня, не зная, как реагировать на такое неизвестное ей поведение. Сука, у нее что, шампуня с нормальным запахом нет? Какого х*я я плачу по счетам ее салонов красоты бешенные бабки, чтобы вот так обламываться в самый напряженный момент?
— Олежек, что случилось? — заблеяла эта овца, смотря на меня своими лупоглазыми оловянными глазищами.
Вот почему только сейчас заметил, как она нелепо выглядит с этим своим вечерним штукатурным макияжем, не живым, под рассеянным светом дорогущей люстры, более уместной не в обыкновенной квартире, а в каком-нибудь огромном зале элитного особняка. Повернувшись, оглядел окружающий меня интерьер, словно только сегодня увидев его впервые. Где она подбирала эти безвкусные шторы, на каком колхозном рынке ей шили такие пылесборники? Что за мещанская нелепость? Почему почти такая же по площади квартира у Полины смотрится свободной, наполненной воздухом, светом, настроением, а у этой дуры — захламленным мебельным складом? И какого дьявола опять вспоминаю эту занозу? Я же решил перед приездом сюда, что буду приезжать к ней от силы один, два раза в неделю. Нечего башку забивать ненужной шушерой! Вон, завтра надо с Харанским разбираться, а здесь бабы под ногами мешаются.
