— Я все компенсирую, малышка. А ротик пройдет.
Взявшись за подбородок, он сладко впился в мои губы, даря жаркий поцелуй. От того, что я доставляла ему удовольствие, и сама очень возбудилась, а потому внизу живота по-прежнему приятно тянуло, и я, центром женственности, потерлась о его все еще твердый член.
— Нет-нет, Ли, в душ и перекус. А после, нас ждет много интересного. Я хочу тебя взять в море, — он прошептал мне это на ухо, словно нас мог кто-то услышать.
Согласно кивнув ему, мы поднялись, Дамир отнес меня на руках в кабинку, и мы вместе наскоро приняли душ.
Вернувшись на террасу, я обратила внимание, что сбоку располагался мини-бассейн, явно с какими-то устройствами для шикарного времяпровождения в воде. Наша хозяйка хлопотала около стола, накладывая большие порции горячих средиземноморских блюд. Одновременно она разговаривала с Дамиром и передавала наполненные тарелки. В какой-то момент Донат звонко рассмеялась, поправляя его произношение, растягивая гласные в слове «медитерра-а-анео-о-о-о», при этом, ставя передо мной тарелку с такой порцией, что можно спокойно наесться одним блюдом на два дня. Я беспомощно посмотрела на гору еды, а потом переведя взгляд, попросила помощи у Дамира, и он забрал мою тарелку к себе, а женщине сказал вторую порцию сделать поменьше. Она недоуменно оглядела (наверняка по ее меркам) мое тощее тело, но послушно выполнила просьбу.
Стоило ли говорить, что еда была хороша? Нет, восхитительна! После того, как я съела все, что было в моей тарелке, я откинулась на стуле, словно надутый шарик. И вдруг неожиданно появился тот же молодой парень, который встречал нас у ворот. Широко улыбнувшись, протянул мне кофе, радостно и громко, словно я была метрах в тридцати от него, а не в нескольких сантиметрах, с какой-то интересной интонацией сообщил мне:
— ЛА-ааа-тте-ее!
Я непонимающе подняла взгляд на Дамира, а он в ответ только фыркнул, словно кот и произнес с усмешкой:
— Итальянцы по жизни такие шумные, говорливые, жизнерадостные и темпераментные. Их энергия не помещается внутри, выплескивается вот так на окружающих.
— А ты не итальянец? поинтересовалась я, делая глоток вкусного кофе.
— Хочешь сказать, что я шумный?
— Хочу сказать, что ты темпераментный.
— Тебе это нравится. Согласись. Лучше быть темпераментным и страстным, чем унылым го*ном.
— Ну, Дамир, мы же за столом! посетовала я, но улыбнувшись, добавила: — Ты прав, будь горячим парнем.
После обеда мы переоделись, я надела маленький синий купальник, который Дамир купил недалеко от киоска с мороженым, и очень угадал с размером. Сам мужчина надел плавки, от которых у меня чуть челюсть не отпала, ведь его шикарная задница прекрасно проглядывалась через ткань, а точнее, очерчивалась. Я уж боялась посмотреть, какой вид спереди, хотя и прекрасно знала: одно дело в интимной обстановке, другое, вот так, чтобы плавать.
Как раз, когда я выходила из ванной, готовая идти на пляж, любимый склонился над чемоданом и что-то в нем выискивал. Я улыбнулась и стараясь бесшумно подойти, смачно хлопнула его по заднице и тут же выбежала из спальни, весело хохоча.
— Лия, вы*бу из тебя всю дурь, — услышала я вслед, но не остановилась, продолжая бежать из дома к морю.
Смех продолжал меня раздирать, я раскинула руки в стороны и подставила лицо теплым лучам солнца, как неожиданно перевернулась, оказавшись висящей на мужском плече.
— Я так понял, моя угроза на тебя не подействовала? прорычал он, и от его шагов мне в лицо попали брызги воды.
— Я уже мечтаю, когда ты меня будешь брать в воде. Поэтому, давай, возбуждайся, а то поколочу, — и я снова принялась ладошками шлепать его по попе, и сама звонко вскрикнула, когда его сильная рука ударила по моим ягодицам. Дамирушка, я уже вся мокрая, опускай в во А! холодно!
Взвизгнула я, когда он резко опустил меня и я по грудь оказалась в воде. Инстинктивно прильнула к его телу, желая уловить побольше тепла, и почувствовала, как его рука пробралась в трусики на моей заднице.
— Плавать умеешь? спросил он, нежно поглаживая ягодицу.
— Нет. Я воды боюсь.
— Доверяешь мне?
— Да.
— Тогда запрыгивай, — и я тут же оказалась сидящей на его бедрах.
Мужчина прошел дальше, и когда вода доставала, при моем росте, примерно до плеч, он удобнее перехватил меня и пальцами поднял мое лицо за подбородок.
— С тобой мне не нужно пытаться возбудиться. С тобой, я всегда на пределе, — прохрипел он, и отпустив подбородок, опустил руку, высвободил член, и сдвинув мои трусики, резко, одним толчком вошел в лоно.
— Ох, ты ж блин! Дамирушка?
— Что, Ли, отличное настроение?
— Очень. Я так счастлива. А ты не боишься потерять трусы?
Дамир замер, прекратив свои движения и поймав мой взгляд, произнес:
— Не боюсь, все равно никто не увидит, здесь никого нет. А там, глядишь, где-нибудь на Украине выплывут, подберем.
— Костер жечь будем из них? Или печку топить?
— Лия, ротик закрой, иначе я его сейчас делом займу.
— Делом нельзя, он еще болит.
— Я имел в виду кляп поставлю. А ты о чем, извращенка?
— Ах, ты об этом, а то думала вечером тебя еще минетиком порадовать.
— Ох и выхватишь у меня, — возобновив движения, произнес он, руками придерживая меня за бедра.
— У тебя все карты в руках, дерзай, — ответила я и подстроилась под его ритм, насаживаясь, когда он делал глубокие толчки.
— Дамир, — позвала меня Ли, когда мы удобно разместились на шезлонгах на берегу.
— Ммм? сделав глоток вина, отозвался я, отставив бокал на маленький пластмассовый столик.
— Я тут, знаешь, что подумала, — ее выражение лица было настолько серьезным, словно она придумала новую формулу вычисления молекул или еще какой прочей хе*ни.
— Что?
— А вдруг бы ты реально потерял трусы, и они бы очутились в Бердянске или вообще в лимане?
— Не думаю, — сделав задумчивый вид, произнес я, и найдя в песке звездочку, протянул малышке.
— Почему?
— Потому что какой-нибудь иностранец выловил бы их раньше и оставил себе.
— Дамир, — надув губки, воскликнула она, и шлепнула меня по руке, — я же серьезно!
— И я серьезно, малышка. Вот, например, их могла бы сгрызть акула.
— Все! Отстань со своими трусами, прилип как банный лист к ж кхм. Налей вина.
— Я вот вообще не прилипал, сама завела разговор, — поднявшись, налил малышке в бокал Poliziano, а сам потянулся, разминая затекшие мышцы.
— Господи, — услышал тихий шепот и посмотрел на Лию, которая как раз делала глоток вина.
