— Ли, на тебе хоть трусики есть? по-прежнему тихо спросил он, а я, взглядом замерла на любимых губах, желая прикоснуться к ним и ощутить ту сладость, которую мог дарить только этот мужчина.
— Что? наконец-то спросила я, но лишь для того, чтобы нарушить молчание.
— У меня такое ощущение, что эту тряпку держат твои торчащие соски, а не та хрень на шее, — он пальцами подцепил бретельку, и задел мою горящую, в его присутствии, кожу.
Я вздрогнула, а он словно специально опустил руку и большим пальцем коснулся сквозь ткань и так чересчур напряженного соска. Глубоко вздохнув я подняла глаза, осознав, что мы вместе смотрим на мою грудь, и увидела, как сильно был возбужден Дамир. Его состояние выдавали расширенные зрачки, раздувающиеся ноздри и напрягшиеся желваки, а жилка на шее часто подрагивала. Мне понравилась его реакция.
— Лифчик не надела, подумал, и трусики забыла, — наконец-то добавил он, и я, глубоко вздохнув процедила:
— Так надо, под это платье не надевают лифчик.
— У тебя вся грудь на виду, я не хочу, чтобы все на нее пялились.
— А ножка? почему-то вдруг игриво спросила я, и, подобрав платье, показала в разрезе ногу, облаченную в чулок.
— Лия, — прошипел любимый, неотрывно смотря на бедро, — хватит дразнить, иначе мы опоздаем.
— Ладно, — лукаво улыбнувшись, я опустила ткань платья, позволяя ему упасть на оголенную ногу, и, развернувшись, добавила: — Тогда обую туфли и поедем.
— Лия! прорычал Дамир, отчего я резко обернулась к нему.
— Что?
— В этом ты никуда не поедешь! тем же тоном произнес он, и схватив меня, крепко прижал к груди, руками касаясь голой спины.
— Нравится, да? обольстительно спросила я, и губами потянулась к его лицу.
— Нравится! И я готов тебя сейчас же тра*нуть. Но у нас мало времени. Потом наденешь его для меня.
— Конечно, надену, — томно прошептала я, и, отстранившись наконец-то обула туфли.
— А сейчас надевай вот то красное и поехали.
— Ты серьезно?
— Конечно! Голой останешься дома.
— Вот так всегда: часами готовишься, а в итоге не то, — наигранно расстроенно пробубнила себе под нос, но сама направилась к красному платью.
— Малышка, — прошептал он, и я тут же почувствовала крепкие руки у себя на груди, — все очень то, просто не смогу видеть, как всякие уроды пялятся на твою грудь, милая.
— Значит, красное
— Красное, — левая рука крепче прижала к себе, а правая спустилась ниже, и сквозь ткань коснулась низа живота, — так хочу тебя
— Неужели крутому боссу нельзя опоздать?
— Только ради тебя. Согласна на быстрый секс? тут же всполошился он, увлеченный моей идеей.
— Да, — прошептала я, поежившись от горячего дыхания на шее.
Дамир осторожно перекинул бретельку через голову и миг подождав, позволил платью упасть к моим ногам, оставляя меня лишь в трусиках, чулках и туфлях. Он жадно припал губами к изгибу шеи и плеча, и я попкой подалась назад, желая быть ближе к нему.
— Пойдем, — сказал он, и подвел меня к комоду, у которого недавно я прихорашивалась, — руками упирайся в комод, и раздвинь немного ножки.
Я сделала, как он сказал и сразу же услышала, что зашуршала одежда, заскользили вниз по его бедрам брюки, а через несколько секунд, он прохладной рукой сдвинул мои трусики и одним движением скользнул внутрь. Ощутив внутри своего лона его горячий и возбужденный член, я шумно выдохнула и прикусила губу. Мне показалось, что из меня разом вышел весь воздух, но лишь застонала, когда Дамир принялся вколачиваться в меня твердой плотью. В этот раз он не занимался любовью, он меня тра*ал, быстро, уверенно, так сладко и жарко, что я с трудом держалась на ногах, которые подкашивались, готовые в любую минуту предать свою хозяйку. И если бы Дамир не поддерживал меня за бедра, ощутимо сжимая их сильными руками, то я бы уже сползла вниз по этим великолепным мужским ногам. Ритмичные толчки становились все быстрее, закручивая внутри меня тугие спирали страсти и вознося вместе с любимым все выше и выше. Я уже стонала в голос, забыв обо всем и чувствуя, что еще чуть-чуть и я взорвусь огненным вулканом в своем освобождении. Тяжелое, возбужденное, горячее дыхание Дамира на моем плече, прохладный воздух в комнате и жар наших тел, создавал невероятный контраст ощущений, с каждой секундой приближая нас к разрядке. Я чувствовала себя на вершине обрыва, снизу и вокруг которого расстилалась голубая гладь океана, поблескивающая от лучей солнца. Я парила над всем этим вместе с Дамиром, готовая отдать все на свете, чтобы продлить наши мгновения, растянуть их на вечность, ощущая в своей эйфории страсти крылья за спиной. Ведомая своим любимым, который не даст мне упасть и разбиться, ведь он был надежной страховкой в этой пучине вожделения, куда меня затягивало все глубже и глубже. В этот момент, покусывая мое плечо, Дамир двумя пальцами коснулся клитора и начал поглаживать мой возбужденный комочек плоти, жадно лаская мокрые складочки, не переставая врываться в меня глубоко и резко, почти выходя совсем и погружаясь обратно на всю длину своего члена. Я почувствовала себя на грани возбуждения и через несколько томительных секунд взорвалась, разлетаясь на тысячи мелких осколков, забившись в любимых руках в пароксизме страсти.
Дамир приподнял меня и, обмякшая я, с трудом приходя в себя, спиной откинулась на его грудь, продолжая ощущать его плоть в себе. Он сделал еще несколько глубоких, быстрых толчков, и содрогнулся, застонав, изливаясь глубоко внутри меня. Мы замерли, тяжело дыша, наслаждаясь моментом нашей близости, а потом он выскользнул из моего лона, и я ощутила пустоту.
— Такого ты мне еще не показывал, — прошептала я, развернувшись к нему и руками взявшись за его лицо.
— Я тебе еще много чего не показывал, — глубоко дыша, ответил он, руками касаясь моей попки.
— Правда? удивилась, вспоминая все наши моменты в постели, и не только там.
— Правда. А теперь, иди одевайся, — ответил Дамир мне в губы, и отойдя, взял с вешалки платье и помог мне нарядиться.
— В этом платье я совсем другая
— В этом платье у меня не будет каждую минуту желания тра*нуть тебя.
— А жаль, — наигранно огорченно ответила я, и, развернувшись, быстро чмокнула любимого в щеку.
— Ничего малышка, я потом тебе все организую. Пошли.
Мероприятие проходило хорошо, я бы даже сказала отлично, не считая того, что здесь находился Шираев. Кого-кого, а его видеть в день открытия, еще и перед новым годом, абсолютно не хотелось. Из-за него появилось желание поскорее уехать с фуршета, но ради Дамира я была согласна оставаться до конца. По ресторану, который находился в гостинице, разливалась красивая классическая музыка, то там, то здесь негромко переговаривались гости, а где-то, из другого конца доносился тихий смех. Сейчас я стояла одна недалеко от окна, и боковым зрением видела, как большие хлопья снега падали на замерзшую землю. Остальное мое внимание было приковано к гостям, которые мило улыбались друг другу. Было ли то наигранно или искренне, я не понимала, но была рада, что у моего мужчины вышло собрать всех важных людей в такой праздничный день. Подняв бокал с шампанским, который я все это время держала в руке, сделала пару небольших глотков, и улыбнулась тому, насколько оно было вкусным. Уверена, что Байер не пожалел денег и на алкоголь, явно купил самый дорогой, чтобы ни в коем случае не показаться жадным. А таковым он не был, уж это я знала точно.
