Гарри пожал плечами и поднялся, чтобы пожать Беллмер руку.
– У меня выходной.
Дейл прыснул смехом. Беллмер улыбнулась во все зубы, но в лице читалось подобие обиды. Гарри взял её руку. Мозоли на ладони целительницы лишили рукопожатие изящества.
– Вы намного живее, чем когда я видела вас в прошлый раз, – сказала она.
– У меня крепкая комплекция.
– Несомненно. Но спешу вас предупредить, мистер Д'Амур. Я осмотрела не только ваши физические раны, но и кое-что поважней. Волю. Душу. Господи, должно быть, вы пережили невообразимые злоключения. Вы как один большой ментальный шрам. Никогда в жизни такого кошмара не видывала.
– Век живи – век учись.
Дейл изо всех сил старался скрыть улыбку, но представление ему явно нравилось.
– Дейл, повзрослей, – огрызнулась мисс Беллмер. – Педовка тупая.
– По крайней мере, эта педовка всё ещё может сказать тебе «отсоси», – хмыкнул Дейл.
Теперь настал черед Гарри бороться с улыбкой.
– Дети. А ну не балуйте, – нахмурился Соломон.
Мисс Беллмер вздохнула, приложив руку ко лбу.
– Сол, дорогуша, не найдётся ли в твоём баре водки?
– Несу, – сказал Сол и отправился на поиски выпивки, позволив мисс Беллмер и Гарри продолжить разговор.
– Так как вы себя чувствуете? – спросила целительница.
– Живым, – ответил Д’Амур, а затем он наклонился поближе и зашептал: «И благодарить тебя не за что. Признайся – ты удивилась, увидев меня. Я помню твой голос. Помню, что случилось после твоего визита. И что-то мне подсказывает, что если бы та отвратительная тварь из кошмара поймала меня, мы бы сейчас не разговаривали. Так что мне бы хотелось узнать, кому и за сколько ты продала свою душу.»
Мисс Беллмер улыбнулась, прочистила горло и сказала:
– Могу вас уверить, детектив, я не имею ни малейшего представления, о чём речь.
– Так я тебе и поверил.
Д'Амур отвернулся от Беллмер и осторожно поковылял обратно к дивану.
– Фредди, дорогуша, тебе бы не мешало румян подрисовать. Бела, как простыня, – заметил Дейл.
– Отъебись, Дейл, – огрызнулась Беллмер уже более басовитым голосом. – Что до тебя, Д'Амур, я бы не нарывалась. У меня влиятельные друзья. Пиздец какие влиятельные. Ты и мечтать не мог о такой крыше.
– Да им плевать на такую дребедень, как мы, уж поверь, – сказал Гарри. – Для них мы лишь пушечное мясо.
– Ты не знаешь, кто они.
– Как скажете, сер. Но могу тебе гарантировать, что придет день, и окажешься с носом, как и я.
Ответ Гарри заронил в мысли мисс Беллмер сомнение, и она смолкла.
Она так плотно стиснула губы, будто изо всех сил старалась не дать Д’Амуру стройматериалов для её же эшафота.
– Никогда ещё не видел тебя такой тихоней, Фредди, – подковырнул её неугомонный Дейл. – В чём дело, куколка? Хер проглотила?
Беллмер пригрозила двум мужчинам длинным наманикюренным ногтем.
– У меня есть управа на подобных дебилов. Шавок, вроде вас, нужно хоронить сразу. Сами выроете себе по яме, уж я прослежу. Затем я дам вам по подсрачнику и притрушу сверху землёй. Аккуратно. Дёшево. Анонимно.
– Господи Всемогущий, – поразился Дейл, – откуда ты этого набралась?
– Ты уже однажды попыталась меня убить, – молвил Д'Амур, – и если попытаешься ещё раз, мне это может не понравиться.
– Посмотрим, как тебе понравится землю жрать, хреносос. Прислушайся к моему совету. Укатывай домой.
Из кухни явился Соломон с открытой бутылкой водки и четырьмя шотами – как раз вовремя, чтобы услышать конец тирады.
– Фредди? Что на тебя нашло? – удивился он.
Фредди обернулась и увидела разочарование на лице старого друга.
– Сол, – заговорила Беллмер, пытаясь взять себя в руки. – Я пришла тебя предупредить. Этот человек опасен. Я думаю…
– А я думаю, что тебе пора уходить, – перебил её Сол.
Фредди Беллмер с секунду переваривала сказанное Соломоном. Когда стало ясно, что он не собирается брать слова обратно, она хлестнула через плечо локоном длинных волос и посмотрела на казавшиеся крохотными на её грубом запястье часы.
– Какая досада, – сказала она, стараясь сохранить спокойствие. – Уже опаздываю к следующему пациенту.
И, не попрощавшись, она выскочила на улицу. Зависла тишина. Её развеял Дейл:
– Я всегда знал, что она – хуйло.
12
На следующий день Гарри сел на полуденный рейс из Нового Орлеана. Он попытался отплатить Соломону с Дейлом за их доброту, но они, естественно, не приняли ни цента. Гарри понял, что лучше на них не давить. Он попрощался, оставил визитку и отправился в серый, дождливый Нью-Йорк.
Когда Гарри вернулся домой, он был рад найти квартиру как раз такой, какой он её любил. В помещении царил хаос, и кухня была завалена банками от пива и коробками от китайской еды, содержимое которых дозрело в несколько маленьких экосистем плесени. Гарри решил оставить всё на потом. Ему хотелось лишь отоспаться, и на этот раз он надеялся обойтись без смертоносных снов. Он снял куртку, ботинки, проковылял в спальню и повалился на кровать. Не успел Гарри натянуть покрывало, как сон победил, и усталый детектив благодарно погрузился в его пучины.
Проспав почти двадцать шесть часов, Д'Амур позволил залежавшемуся телу постепенно привыкнуть к состоянию бодрствования, и после небольшой паузы, наполненной привычными внутренними дебатами, он выбрался из кровати и сонно пошаркал в ванную.
Гарри пустил воду и представил, что она смывает не только естественное скопление телесных масел, но и события последних нескольких дней. Пока вода боролась с воспоминаниями, Гарри думал о своих новых ранах. Он глянул вниз и обнаружил, что бёдра почти зажили, хотя, несомненно, на их месте появится несколько новых блестящих шрамов. «Всё в порядке вещей», – подумал Гарри.
Полчаса спустя – чистый, в свежей одежде, с удобно припрятанным и заряженным револьвером – он вышел на улицу и отправился к Норме. Гарри нужно было многим с ней поделиться. Дождевые тучи унесло, и город мерцал в лучах клонившегося к закату летнего солнца.
У Гарри было хорошее, даже оптимистическое настроение, что случалось довольно редко. Да, Гуд порядочно наврал, но хотя бы деньги в камере хранения оказались настоящими, и благодаря этому Гарри мог, наконец, выплатить задолженность по квартплате (накопилось её месяца за три-четыре) и купить пару крепких ботинок. Но он знал, что после этих трат опять выйдет на ноль.
Главной проблемой в карьере детектива, чьё благосостояние постоянно подрывалось неподвластными Гарри сверхъестественными силами, было не то, что стычки с паранормальными феноменами портили ему одежду, а то, что с оплатой не ладилось. Но при этом Гарри не отрицал удовольствие от осведомленности о тайной жизни любимого города: дорогие красотки, прохладой отвечавшие на его восторженный взгляд, или же начальники высшего эшелона со стрижками за тысячу долларов – они жизнь проживут, но так и умрут невеждами.
