Здесь было не место жалости и, тем более, любви: вокруг царили боль и ужас, с которыми на ложе из стекла и гвоздей рождался Ад завтрашнего дня, тогда как вчерашний Ад умирал, долго, мучительно и бесславно. Жители Новой Преисподней запрудили улицы, преградив все пути к отступлению. Деваться было некуда, и кольцо врагов сомкнулось вокруг путников.
– Каков план, Гарольд?
– Можно умереть, – отозвался Гарри.
– Нет, – сказал Дейл, и в его голосе слышалось больше упрямства, чем страха. – Манал я такие варианты, – с этими словами он двинул в самое густое скопище демонов.
– Дейл! Назад! – крикнул Гарри.
Тот не послушался.
– И стало их твое, – сказала Лана.
Дейл подошел к первому рою проклятых и обезображенных.
– Да пошли вы прочь, – молвил он.
С этими словами он поднял трость и ткнул её кончиком в живот мальчика-демона. Молодая тварь завопила и спешно попятилась, семеня множеством лап. Гарри увидел, что на животе демона появилась круглая отметина. Маленькое чёрное пятно быстро разрослось в клубок чёрных молний, которые стремительно расходились по венам противника. Демон потерял равновесие и упал, растянувшись меж ног своих собратьев.
К Дейлу метнулась демонесса. Он ждал её с тростью на изготовку. Серебряный кончик трости уколол её в разросшуюся гроздь грудей, и дюжина глаз дьяволицы выпучилось из обвисших глазниц. Она взвыла, и её кожа стала неумолимо превращаться в сплетение отравленной плоти. Гарри смотрел, не отрываясь, и начал понимать, что происходит. На его глазах плоть на ране мальчика-демона скрутилась, точно цветочные лепестки, открыв блестящие, влажные мускулы.
Кожа отступала от мяса с чрезвычайной точностью, явив сначала квадрат, чью симметрию портила лишь кровь – она лилась всё обильней, ведь участок открытой плоти продолжал увеличиваться.
Тот же самое творилось и с грудью демонессы, запятнанной неведомой магией. Но скорость, с которой увеличивался квадрат, возросла пятикратно, если не больше, и соцветие грудей полностью лишилось кожи – на решетке из рёбер болтались лишь окровавленные железы.
Дейл уколол ещё одного демона. И ещё одного. Чёрные точки распускались кровавыми цветами, и каждую жертву охватывала агония.
– Что за херня с ними творится? – изумилась Лана.
– Дейл. Ты чёртов гений, – сказал Гарри. – Так бы взял и расцеловал.
– Ох уж эти обещания, – отозвался Дейл, протыкая очередного демона.
Гарри покрепче сжал рукоятку мачете и двинулся к ближайшему скопищу осеменённых демонов.
– Меняем план, – сказал он. – Хватайте оружие и режьте уродов.
– Ты уверен? – переспросила Лана.
Гарри оглянулся и хмыкнул:
– Чтоб мне здохнуть, конечно.
– В такой ситуации можно было бы подобрать слова и получше, но раз так…
Лана достала два ножа, сжала пальцы, скрестила руки перед собой, оттопырив локти, и пошла прямо на подступавший рой демонов.
– Наверное, это и меня касается, – сказал Кез.
Он вооружился и последовал примеру Ланы. Кез взмахнул ножом, полоснув по седьмой руке огромного, древнего с виду демона. Тварь схватилась за порез четырьмя руками, однако это не помогло: из-под сплетения пальцев побежала чёрная сетка, и плоть демона начала расползаться – мускулы распадались, кости дробились, открывая все новые слои дьявольской анатомии.
Гарри и его отряд Разорителей резали направо и налево, прорубая себе путь сквозь разбухшие ряды демонов. Чтобы сразить нападавшего, требовался лишь один удар, и трюк срабатывал безотказно – черный яд никого не щадил. Стар и млад, все демоны падали наземь, сотрясаясь в конвульсиях и отчаянно стараясь поймать убийственную метку, но тщетно. Вскоре вокруг лежала целая армия умирающих монстров. Одна тварь валилась на другую, и местами их тела складывались в кучи по шесть-восемь демонов. Это скопление тел пребывало в постоянном процессе самоосвежевания и утопало в лужах натекавшей из ран крови.
Гарри обвел глазами Дейла, Лану и Кеза.
– Недурно сработали, – сказал он.
Переводя дух, Кез посмотрел на товарищей.
– Кто-то из вас объяснит большому тупому гомику, что за фигня приключилась?
– Ты забыл добавить «роскошному», – обозвался Дейл.
Кез опустил взгляд на Дейла и жеманно улыбнулся, смахнув с плеча несколько отрубленных сосков.
– Да срать я хотела на то, как оно сработало, – хмыкнула Лана. – Главное, что мы всё ещё дышим.
– Очевидно, от чего-то у этих бедолаг начали множиться части тела, – сказал Гарри.
– Ещё бы не очевидно, – кивнула Лана.
– Что бы ни послужило причиной, ему было всё равно, что множить – конечности либо раны. Его единственной целью было напасть и завоевать. Как только мы ранили кого-то из них, пошесть доделывала работу за нас.
– Понятно, – кивнула Лана. – Меня всё устроило.
– Дейл, ты догадывался, что так будет? – вопросил Кез, переступая через небольшую горку окровавленных пёзд.
– Понятия не имел, – ответил тот. – Я лишь знал, что нам надо найти Норму, и Бог бы не позволил, чтобы нас остановили вот так запросто.
– Дейл, сделаешь одолжение? – поинтересовался Гарри.
– Да, милый?
– На этот раз всё прошло хорошо, это да. Но как надумаешь в следующий раз ставить мою жизнь на кон просто потому, что решил, будто Боженька что-то там не позволит, – будь добр, на меня не рассчитывай.
– Обломист, – надул губы Дейл.
Гарри пропустил его ремарку мимо ушей:
– Двигаем.
– И как здесь пройти? – нахмурилась Лана.
– Подумаешь, лужица крови, – сказал Гарри и взял её за руку. – Идём.
Бормоча что-то под нос, Лана пошла с ним. Кез с Дейлом прикрывали тыл. Они пробирались через завалы тел, по ходу отмечая, что в некоторых из них – тех, с которых пока не сошла вся кожа – ещё теплились остатки жизни.
– Вот это было представление, – пробормотал Кез, разглядывая, как расползаются демоны под его ногами.
– Я видал штуки и почудней, – сказал Гарри.
– Ты так всегда говоришь, – фыркнула Лана.
– Не всегда.
– Да ну! Например?
Гарри указал мимо неё, на другой конец города. Лана обернулась. Развеялись последние обрывки тумана, и впервые им открылся сквозной вид на улицу, за последними домами которой высилось невообразимо высокое строение из чёрного мрамора.
– Да уж. С этой махиной не потягаешься, – согласилась Лана.
Не проронив больше ни слова, они двинулись дальше. Ветер заметно усилился и поднимал облака пыли и мусора, а порой, когда дул особенно яростно, хлопал дверьми. В квартале от них, ближе к ставке режима, на одном из домов рухнул грубо сработанный дымоход, и кирпичи посыпались на дорогу, прихватывая с собой обломки карнизов и черепицу. Ветер пригнал и облака – их серые лохмотья трепыхались между домов, точно грязная одежда. Некоторые тучи спускались даже на улицы, и неслись вперёд на уровне карнизов.
