– Уёбок! – процедил он.
– Гарри? – окликнула его Норма.
– Нет! – крикнула Лана и пошла на киновита.
– Прочь, пизда, – сказал ей Жрец Ада. – Иначе я прослежу за тем, чтобы твоё наказание превзошло твои прегрешения.
– Норма. Лана. Не вмешивайтесь, – предупредил Гарри друзей. – Это касается меня да Иглоёба.
У него защипало глаза.
– Господи. Что ты творишь?
Его пульс участился, и вот сердце уже не стучало, а неслось галопом. С каждым ударом глаза детектива кололо всё сильнее – так, словно в них погружали раскалённые добела иглы. Д'Амур попытался моргнуть, но веки отказывались закрываться. Жрец Ада повернулся, чтобы лучше видеть происходящее, и Гарри уловил отблеск холодного, голубого света, что исходил от Люцифера. Боль увеличилась, и, подступая с краёв, зрение Д'Амура начала затягивать чернота.
– Смотри, свидетель, впитывай последние зрелища.
Пускай Жрец не растратил всё волшебство, его чары обессилили, и путы, охватившие тело Д'Амура, не шли ни в какое сравнение с парализующими узами, державшими его в соборе. Гарри воспротивился магии и протянул руки. Его пальцы натолкнулись на холодное, мокрое тело Жреца, и Д'Амуру удалось вцепиться за что-то – либо за обрывки плоти, либо за лоскут украденных одежд… этого он не знал, но ему было не всё равно.
– Чего тебе ещё от меня надо? – спросил Гарри. – На что я тебе? Мне нужны глаза. Я детектив.
– Следовало подумать об этом прежде, чем повернуться спиной к своим обязанностям.
Тьма захватывала глаза Д'Амура со всё возраставшей скоростью, и Гарри уже не мог увидеть лицо Жреца, просто взглянув на него – ему приходилось искать киновита в неумолимо сужавшемся поле зрения. На физиономии демона он не различил ничего, сулившего отсрочку приговора. В глазах Жреца отражалось лишь холодное сияние Падшего Ангела, а его лицо, некогда бывшее по-своему идеальным, превратилось в руину.
«Такова твоя жизнь», – послышался в его нутре холодный, размеренный голос, оставшийся безразличным к хаосу, спутавшему все его мысли. – «Ты бродил среди воплощений зла, в плену болезненной интоксикации, которая подстрекала тебя строить из себя героя, пока ты сам лишь подпитывал эту зависимость». Он не мог вытерпеть эту горемычную правду. Почему его мозг решил вынести такой вердикт именно сейчас? Слова приговора закольцевались и постепенно растаяли во всё сгущавшемся ужасе.
На этом глаза Д'Амура лишилась последних остатков зрения.
13
Со временем шум исхода демонической армии стал перебивчатым и неровным – наконец, поток беженцев стал редеть. Теперь прибывали тяжело раненные, и они хрипло сипели, взбираясь по откосу берега. Кое-то испускал болезненные стоны, а некоторые даже тихонько плакали. Как раз одно из таких стенаний и пробудило Гарри. Лёжа на камнях, он начисто утратил счёт времени. Одну сторону лица саднило от царапин. Куда он упал? И когда?..
– Эй! – кликнул он. – Лана! Норма! Кто-нибудь!
– Гарри! – услышал он приглушённый голос Ланы. – Ты очнулся. О, Господи…
Слова сопровождались звуком её приближавшихся шагов.
– Лана! Это ты?
– В смысле? Вот же я.
Лана присела рядом и коснулась его лица. Гарри открыл глаза, но ничего не увидел.
– Блять. Я… кажется, этот гондон меня ослепил.
– Слава Богу, что ты очнулся, – Гарри услышал боль в её голосе. – Гарри. Это ужасно…
– Эй. Не волнуйся. Меня и другие демоны ослепляли, не впервой.
– Нет, – сказала Лана, едва не плача. – Не в том дело.
Гарри бросило в холод.
– Лана?
– Он…
– Нет! – оборвал её Гарри. – Лана! Скажи, что с Нормой всё в порядке.
Лана не выдержала. Он услышал, как она плачет.
– Лана! Ну йоханый же! Скажи, что стряслось!
– Она всё ещё жива, но состояние… да паршивое у неё состояние! Когда он тебя вырубил, я попыталась его остановить, но… Гарри, я не могла пошевелиться. Он плюнул в меня какими-то сраными словами, и я свалилась, как бревно. Могла лишь смотреть, как он…
– Как он что?
– Блять. Он изнасиловал её, Гарри. Прямо под моим носом. И заставил меня смотреть. Я даже глаза закрыть не могла.
– Прикончу ублюдка. Клянусь, я вырву его сраное сердце. Где она?
– Я отведу, – сказала она и взяла его под локоть.
Пока они шли, Гарри говорил без умолку – не столько, чтобы их не угнетало молчание, сколько чтобы заглушить шум в голове.
– Рано или поздно это должно было случиться, – сказал он. – Сколько раз я должен был оказаться в мешке для трупов, но выходил сухим из воды. Ну, пара переломов. Ничего серьёзного. Норма всегда говорила, что у меня есть ангел-хранитель. Говорила, что порой видит его. Наверное, сегодня у него были другие дела.
– Теперь осторожней, – предупредила Лана.
– Понял, – сказал Гарри и принялся взбираться по откосу.
Камни то и дело выскальзывали у него из-под ног.
– Тихонько…
– Далеко ещё?
– Ещё два-три шага и поверхность выравнивается.
– Видишь Норму?
– Да. Она лежит там, где я её оставила.
– Как она?
– Дышит. Я знала, что она не сдастся, пока ты не придёшь. Слава Богу, что ты очнулся. Ещё пару шагов.
– Норма! Норма! Это Гарри!
Старая женщина что-то пробормотала.
– Тихонько, лежи, – услышал он слова Ланы, однако Норма всю жизнь жила по собственным правилам и не собиралась терпеть приказы даже сейчас.
– Гарри, что он с тобой сделал? Скажи мне. Не ври. Говори правду. Что он сделал?
Гарри услышал боль в её голосе. Его словно под дых ударили.
– Мне всегда было интересно, каково это – видеть мир твоими глазами, – проговорил он. – Теперь знаю.
– О… дитя…
Лана убрала руку и отошла в сторону. Гарри сел, скрестив ноги. Норма сразу же протянула руки и нашла его лицо так легко, словно была зрячей. Она погладила его небритую щеку.
– Болит?
– Нет. А ты как? Лана рассказала мне, что это хуйло…
– Не трать слов, Гарри. Нам с тобой есть, о чём поговорить. Нам вдвоём. Лана, дашь нам минутку?
– Конечно, – отозвалась Лана. – Я буду неподалёку. Крикните, если…
– … если у нас возникнут проблемы, меня и в Детройте услышат, – сказал Гарри.
Он услышал звук её удалявшихся шагов – Лана оставила их обменяться последними словами.
– Гарри, она могла бы стать твоей второй половиной.
