У Риты набор того, что она «должна», требует поведения, которое является для нее, в сущности, нездоровым. Рита считает, что должна отдавать работе неограниченное количество своей энергии. Помимо этого она заботится о трех детях, доме и больном свекре, а также ведет всю бухгалтерию большой строительной компании мужа. Она чувствует себя изможденной, подавленной, ей кажется, что она все больше и больше не успевает. «Но ведь не помогать – неправильно. И я продолжаю спрашивать себя, что со мной такое, отчего я не могу себя подстегнуть? Я просто ленивая, или это такой темперамент, или… Ведь есть женщины, которые тяжело физически работают в полях. Во всем мире женщины тяжело работают, а я даже с его бухгалтерией не могу справиться».
Статья, вышедшая несколько лет назад в National Enquirer; иллюстрирует эти разные нездоровые «должен». Мужчина только что с нуля выстроил собственный дом на колесах. Он был двухэтажный, размером примерно с автобус Грейхаунд. В течение десяти лет он работал от сорока до пятидесяти часов в неделю и чувствовал огромную гордость, имея что-то такое, что «ни один работающий человек никогда не сможет иметь». Но цена тоже была огромной. Сердечный приступ сделал его инвалидом, его отношения с женой и семьей были натянутыми, он десять лет не ходил в отпуск. Его целью стала навязчивая идея потребителя. Правило «Начатое нужно заканчивать» слишком дорого ему обошлось с точки зрения стресса, семейного счастья и свободного времени для маленьких удовольствий.
Второй способ, с помощью которого все эти «должен» атакуют нашу самооценку, – это нападения моральных понятий «правильно-неправильно» на ситуации, поведение и вкусы, которые в основном ненормальны. Этот процесс начинается в детстве. Родители говорят, что вы хороши, когда следуете их правилам, и плохи, когда их нарушаете. Вам говорят, что одни действия правильные, а другие – неправильные. Дихотомия правильного-неправильного, хорошего-плохого была встроена в вашу систему ценностей и личных правил из-за случайной формулировки. Решение застелить постель или оставить ее неубранной возвышается до уровня морального требования, когда за вашу безалаберность родители называют вас плохим. Семейные правила, которые устанавливаются, чтобы обеспечить безопасность, удобство или эффективность, часто неверно интерпретируются как моральные императивы. Например, для ребенка не является морально плохим запачкать одежду. Это вопрос неудобства и дополнительной работы для родителей. Но пара испачканных штанов может стать причиной морализирующего монолога: «Что с тобой? Посмотри, на что похожа твоя одежда! Сегодня вечером не будешь смотреть телевизор, ты не заслужил, ты плохой мальчик».
Еще хуже склонность многих родителей путать вопросы вкусов и предпочтений с нравственностью. Прическа, музыка, выбор друзей и развлекательных мероприятий часто осуждаются в терминах правильного-неправильного, тогда как это обычные межпоколенческие конфликты вкуса.
Многие родители обозначают ошибки как моральную оплошность. Например, ребенок, который до последнего откладывает выполнение школьного проекта, а потом вынужден сидеть допоздна и сдавать довольно небрежную работу, виноват в недальновидности или плохом контроле импульсов или
в том и другом. Но родитель, обозначая такое поведение как лень, или глупость, или «испорченность», сообщает ребенку, что он морально плох. Когда вы застаете своего девятилетнего ребенка курящим в гараже или играющим со спичками, его неосторожное поведение опасно и вредно для здоровья. Но в этом нет ничего аморального, никакой «плохости» или неправильности.
Чем больше ваши родители смешивали вопросы вкуса, предпочтений, суждений и удобства с моральными вопросами, тем более вероятно, что у вас развилась хрупкая самооценка. Снова и снова вы получали сообщения о том, что ваш вкус, решения или порывы плохи. Те «должен», которые родители передали вам, делают вас заложником невозможной дилеммы: «Следуй правилам, созданным для тебя, согласно которым ты должен выглядеть и действовать, или ты будешь осужден как никчемный и плохой».
Разоблачение ваших «должен»
В этом разделе приводится опросник, который поможет идентифицировать некоторые из ваших «должен» и личных правил. Каждый пункт опросника представляет определенную область вашей жизни. По каждой из них задайте себе следующие четыре вопроса:
1. Есть ли у меня в этой сфере чувство вины или угрызения совести в прошлом или настоящем?
2. Ощущаю ли я конфликт в этой области? Например, разрыв между тем, что я должен сделать, и тем, что хочу сделать?
3. Чувствую ли я, что в этой области что-то обязан или должен?
4. Избегаю ли я чего-то, что должен делать в этой области?
Когда вы распознаете присутствие вины, конфликта, обязательств или избегания конкретной области своей жизни, как правило, будет достаточно легко идентифицировать, какое «должен» за этим стоит. Например, в пункте «дела по дому» вы можете вспомнить, что чувствуете себя виноватым, недостаточно помогая жене с мытьем посуды и стиркой. Вы также можете заметить, что чувствуете конфликт по поводу ухода за детьми; одна ваша часть считает, что надо больше ими заниматься по вечерам, тогда как другая часть хочет выпить стакан пива и почитать новости. Стоящее за этим «должен» имеет отношение к представлению о том, что вы с женой должны разделять работу ровно пополам. В качестве другого примера рассмотрим пункт «друзья». Вы можете заметить, что испытывали необходимость навестить недавно разведенного друга. Вы знаете, что это ощущение происходит из вашего «должен», требующего заботиться о каждом, кому плохо.
Иногда, несмотря на явное присутствие чувства вины или конфликта, бывает трудно обнаружить, что лежит в основе этого. В этом случае для достижения базовой ценности или правила можно использовать метод, который называется «спуск по лестнице». Пример использования внутреннего опыта покажет вам, как это работает. Женщина, заполнявшая опросник, заметила, что чувствует себя ужасно виноватой, рассматривая гневные эмоции, адресованные сыну. Ее раздражала его отстраненность и эмоциональная недоступность, но возникли проблемы с идентификацией стоящего за этим «должен». Она «спустилась вниз» к своему базовому правилу, задав себе вопрос: «Если я злюсь на сына, что это значит для меня?» Ее ответ был таким: она отступает, позволяя ему немного отойти. Продолжив спуск по лестнице, она спросила: «Если я отступаю, что это для меня значит?» Она боялась, что это означает недостаток любви и заботы о своем сыне. В этот момент возник контакт с тем «должен», которое за этим стояло: она должна всегда испытывать любовь к своему ребенку. Ей казалось, что раз гнев и отстранение прерывают любовь, то это, должно быть, неправильные чувства.
Второй пример использования этого метода можно увидеть в ответе молодого человека на пункт «церковная деятельность». Он чувствовал вину и избегание, не отвечая на приглашение к участию в мирском служении. Он спросил самого себя: «Если я не приму участие, что это будет значить для меня?» Это значило бы, что он скуп на свои время и энергию. И снова он спросил себя: «Если бы я не выбрал быть великодушным, что бы это для меня значило?» Это значило разочаровать людей, которые ему нравятся и хорошего мнения о нем. И именно тогда он понял, что «должен»: «никогда не разочаровывать тех, кто любит тебя».
