– Да, это, безусловно, самая последняя соломинка. Учитывая, что выяснилось вчера, Киму Слейзнеру следовало бы сразу созвать пресс-конференцию. Но вместо этого он дает эксклюзивное интервью «Экстра Бладет», что отнюдь недостаточно для того, чтобы восстановить доверие. Поэтому завтрашняя пресс-конференция ему совершенно необходима.
Дуня Хоугор не была ни капельки удивлена. Все, что касалось Слейзнера, ее больше не удивляло. После его последнего хода из нее словно вытекла вся энергия. Она взяла пульт и переключила с галстуков на молодую Джулию Робертс, стоящую на Голливудском бульваре у красного «Феррари» вместе со своей подружкой-проституткой. «And remember, don’t mouth off. They don’t like that»
[49]. Эту сцену из фильма «Красотка» она видела минимум сто раз, так, что, судя по всему, этот фильм показывали по телевизору гораздо чаще остальных.
Сама того не желая, она переключила обратно.
– И, по-твоему, о чем будет идти речь?
– Вероятно, он объявит о своем уходе и попытается сделать вид, что это его собственный выбор.
– Означает ли это, что его на самом деле уволили?
– Да, вероятно. Но люди с опытом и компетенцией Слейзнера всегда востребованы. Поговаривают даже о том, что он может стать нашим следующим министром юстиции. Так что кто знает, что он припас.
– А если на пресс-конференции не будут говорить о его уходе?
– Тогда он должен предъявить что-то конкретное по расследованию. Что показывало бы, что расследование продвигается и что он по-прежнему сила, с которой считаются в полицейском ведомстве.
– Но это маловероятно?
– Да.
Дуня выключила телевизор, вытащила батарейки из пульта и отшвырнула их, чтобы не поддаться искушению вставить их снова. Она точно знала, о чем пойдет речь на маленькой пресс-конференции Слейзнера.
Фото преступника.
Ее фото.
Он будет бить себя в грудь и проводить мысль о том, как хорошо работал отдел под его руководством. Что дело скоро будет раскрыто, а преступник схвачен. Не шведами, а датчанами.
Как будто Ким мать его Слейзнер хоть сколько-нибудь радел о деле.
Все это просто игра. Спектакль с целью отвлечь внимание от его личных скандалов. Согласовать свои действия со шведами и посмотреть, к чему они пришли, прежде чем бить в литавры, не для него. Эта пресс-конференция посвящена ему самому и никому другому. И плевать на все.
И глазом не моргнув, он солгал ей прямо в лицо и пожертвовал и ею, и ее работой. Еще не успели высохнуть чернила на ее заявлении об уходе, как он отобрал у нее ключи, бейджик, пропуск и служебное оружие. Дал ей две минуты собрать личные вещи в ящик и все время, как ястреб, маячил у нее за спиной.
Точно так же, как Фабиана Риска, ее выбросили за дверь, и так же, как и он, она не отступит. Она ни за что не отойдет в сторону и будет идти дальше, пока дело не перестанет быть открытой гнойной раной.
Дуня не знала, какие последствия будет иметь завтрашний спектакль Слейзнера. Но предполагала худшее. Преступник, вероятно, уйдет в подполье, и его будет почти невозможно найти. Чем дольше он пребывает в неведении относительно того, сколько известно полиции, тем лучше. Это увеличивает шансы, что он, в конечном итоге, потеряет бдительность, начнет халтурить и допустит роковую ошибку.
Необходимо что-то предпринять. Она не может помешать Слейзнеру обнародовать фото, но может сделать так, что шведы получат его раньше. Она взяла свой мобильный и нашла номер Фабиана Риска. Послышались гудки, но никто не ответил. Было только двадцать минут десятого. Не слишком рано, но и не слишком поздно для звонка. Она сделала новую попытку, оставив на этот раз короткое сообщение. Что у нее есть одна вещь, на которую ему следует посмотреть, и что она едет в Швецию, чтобы показать ее.
Поскольку существовал риск, что кто-то еще прослушивает его автоответчик, она не сказала, что это. Она не собиралась говорить, что поедет в Швецию. Еще меньше она собиралась ехать. Но подумав, решила, что оно того стоит. Конечно, у нее есть его мейл, но, как и с автоответчиком, она не была уверена, что только Риск имеет доступ к своей почте.
Дуня открыла компьютер и кликнула на электронную почту, чтобы увидеть фото. Но почта со всеми ее мейлами не открылась, и ее попросили ввести пароль. Она напечатала «Shawarmapaj55» – пароль, который использовала в слишком многих местах и который надо было сменить, как только у нее будет время.
На дисплее появилась надпись на английском:
НЕПРАВИЛЬНЫЙ ПАРОЛЬ.
Она попробовала еще раз.
НЕПРАВИЛЬНЫЙ ПАРОЛЬ.
Неужели этот подонок приказал сменить ей пароль?
– Реннинг слушает…
– Ты сменил пароль на моем мейле?
– Привет, красотка. Послушай, я сейчас немножко занят, – зашептал он. – У меня люди, и мы только что закончили есть суши, и…
– Микаэль, какого черта, – прервала его Дуня. – Это важно. Это ты сменил пароль?
Она услышала, как он вздохнул. На заднем плане слышался саундтрек к фильму «Титаник».
– Я слышал, ты уволилась.
– Слизняк не оставил мне выбора, а сейчас я должна войти в мою почту.
Раздался новый вздох.
– Он пришел ко мне, как только ты ушла, и приказал мне сменить пароль. Чисто юридически эти мейлы не твои.
– Микаэль, мне очень важно получить доступ к одному из моих писем именно сейчас. Не позже. Сейчас. Понятно?
– Почему?
– Чем меньше ты знаешь, тем лучше. Ты должен просто-напросто положиться на меня. Тебе только надо дать мне новый пароль.
– Сорри, но так не пойдет. Наверняка именно в эту секунду Слейзнер просматривает твою входящую почту. Завтра у него пресс-конференция. И он сразу же увидит, что в почту пытаются войти с другого адреса IP, и как только до него дойдет, что это твоя почта, он поймет, что я тебе помог.
Он прав. Проклятие.
– Но… У меня было чувство, что ты позвонишь, и я сделал копию всего твоего компьютера до того, как Слейзнер вцепился в него зубами. Я могу поместить копию в Dropbox.
– Прекрасно. Лучше всего прямо сейчас.
– Похоже, мы пришли к консенсусу.
Через двадцать пять минут Дуня смогла перекинуть фото преступника на флэшку, а еще через пятнадцать почистила высохшие картриджи и распечатала фото. Спустя десять секунд она вышла из квартиры на улице Блогордсгаде и поспешила на станцию метро «Неррепорт».
84
– СИЗО? – переспросила Тувессон.
– А почему бы и нет? Только на выходные, – сказал Утес. – Он же охраняется, и нам не надо ждать, пока Мальме выделит людей. В понедельник посмотрим, есть ли более подходящее решение.
