Жизнь в усадьбе шла своим чередом. Главное, мы знали с помощью магии ошейников, что хозяин жив. В случае его смерти у рабов активировалось бы проклятье слабости.
Мне стал активно выказывать знаки внимания наш молодой конюх, Жанс. Ничего плохого про него сказать было нельзя. Полукровка – наполовину светлый эльф. Недурно выглядит, но и не красавчик. Немного робеет в моем присутствии, что отчасти даже мило. Часто моется, поскольку знает, что мне не по нраву конский запах, которыми конюхи пропитываются с ног до головы. Еще и Широль стала активно уговаривать. Мол, хозяин на нас не смотрит, но жить-то дальше надо. А Жанс вполне неплохой вариант, чтобы иногда расслабиться. Мне же почему-то было не по себе. Никаких явных причин отказываться от свиданий не было, но я не торопилась. Мне казалось это неправильным. Широль заявила, что я, мол, втюрилась в хозяина, но я уверила ее в обратном. Да, я уважаю господина за его силу, магические умения, а также доброту по отношению к слугам. Но никакой любовью здесь и не пахнет. Влюбиться в хозяина само по себе полнейшая глупость.
Приезжали гости, не получившие по тем или иным причинам известий об отъезде эрла. Инквизитор Нумерс привез бутылку дорогого вина. Правда, узнав, что милорда нет на месте, от имени церкви еще раз обыскал поместье. Ничего не нашел – и слава богам. Приезжал наш сосед эрл Хортензи. Милетт развлек господина беседой, повара накормили, после чего он убрался восвояси. Проездом усадьбу Тураннов миновала некто леди Канноверс, младшая сестра эрла Канноверс, чьи земли расположены к западу от топей. В пути у них погнулась ось кареты, поэтому им пришлось обратиться к нам с просьбой переночевать и помочь с ремонтом. Разумеется, отказать ей я не могла. Хотя в душе позлорадствовала, когда увидела ее выражение лица при сообщении об отсутствии милорда. На вид Канноверс была недурна собой, однако ей было уже за двадцать. Ее положение могло говорить о каких-то проблемах с женихами. Или, скорее, о ее скверном характере. Так что леди пришлось довольствоваться ночевкой в пустой постели, а следующим утром она укатила. Скатертью дорога!
Днем двенадцатого дня с момента ухода милорда я услышала радостный визг Лайны и выглянула в окно. По саду мчался знакомый восьмилапчатый силуэт. Но не один, а с седоком. Прислуга высыпала наружу встречать скитальца.
Эйлерт лихо спрыгнул на землю и отвязал от Шуни большой позвякивающий матерчатый мешок. Он поднял его и небрежно сбросил на крыльцо. Из разболтавшейся горловины показалось что-то блестящее.
– Унесите наверх, – распорядился господин.
Выглядел Эйлерт весьма потрепанным: левый рукав туники отсутствовал, на одеждах виднелись прожженные дыры, грязь и пыль. Я первой подошла и заглянула внутрь мешка. У меня зарябило в глазах от обилия сверкающих камней, драгоценностей и дорогих металлов. Серебряные кубки, слитки золота, самоцветы и украшения. Настоящий клад, стоящий огромное состояние!
– Гастен, займись, – скомандовала я. – Шеоклист, а ты что застыл, раззява?! Не видишь, господин голоден?!
– Ох! – повар засуетился и бегом бросился в дом.
– Ух, ну и знатно я набегался, – с улыбкой заметил Эйлерт. – Хочу поесть нормальной еды и помыться.
– Все прошло удачно, господин?
– В целом да, хотя добровольно расставаться с моей компенсацией гномы не захотели. Ссылались на то, что дворфы работали на наших землях без их ведома. Вешали лапшу на уши, короче.
То есть… получается, милорд по сути ограбил гномов Пиковой горы? Ладно, после того, что я видела, меня уже мало чем удивишь.
– Мы рады, что вы вернулись целым и невредимым, милорд. В ваше отсутствие случилось несколько событий.
– О делах потом! Сегодня мы будем праздновать! И рабы тоже! Я давно подумывал над улучшением поместья, да только компонентов не хватало. А свои деньги тратить жаба душила. Но теперь… Кстати, я нашел источник силы под землей. Прямо под особняком. Мои предки, по-видимому, советовались с магом, где ставить дом, но использовать источник так и не смогли. А потом его захапали проклятые коротышки, вот я и не чувствовал главную линию. Превосходно! Мне будет чем заняться на досуге!
Я мало что поняла из слов милорда, но его прекрасное настроение было видно любому. Я невольно улыбнулась:
– Это замечательно, господин.
– Еще бы! Игния, распорядись насчет праздничного банкета для слуг. Вина и эля им выкати.
– Осмелюсь предложить на замену вину брагу. Это более низкосортное пойло, но рабы будут и ему рады.
– Хорошо! На твое усмотрение.
– Будет исполнено, барин.
С возвращением хозяина в усадьбу словно вернулась жизнь. Пока прислуга порхала по дому, милорд успел помыться и переодеться в свежие одежды. Слышались вежливые смешки и восклицания слуг, которым Эйлерт рассказывал о своих приключениях. Широль носилась с одеждой господина, пытаясь как-то ее спасти. Хотя как ее спасти с такими дырами и без одного рукава?! Можно только на тряпки пустить или рабам отдать. Меня также начали вовсю допытываться, раз милорд разрешил открыться. Лайна и Широль ахали, слушая о моих подземных похождениях. Несмотря на то, что я ничего не делала, они меня окрестили настоящей героиней-авантюристкой.
Затем мы все помогали в готовке, перевезли часть припасов на рабскую кухню. Работы на плантациях приостановили. Рабы устраивали гуляния, музыканты вытаскивали свои инструменты и наигрывали мелодии. Свежеприготовленные блюда тут же выносили на столы. Ну а затем полилось рекой спиртное. Рабы его употребляют очень редко, если не принимать в расчет Толле, ну и Негош с Кибруком иногда достают. Воинам Авель также периодически разрешал расслабляться. Остальных же слуг развезло очень быстро. Если сравнивать с господами, привычными к выпивке, то слуги сумели напиться примерно половиной их нормы. Подобные внутренние попойки не были чем-то сверхне-обычным. В том случае, если хозяину удавалось провернуть хорошее дельце или слуги хорошо постарались, то наградить их таким образом считалось правильным. Я выпивать не собиралась, предпочитая следить за обстановкой и прогонять нализавшихся слуг. Жанс, например, пробрался в дом, что конюхам в обычные дни было не положено без веской причины, и стал приставать ко мне. Когда же я его отшила, пригрозив позвать Гастена и спустить с крыльца, он неожиданно переключился на Широль. Горничная была совсем не против немного пофлиртовать за кружкой эля.
Милорд погулял знатно. И в доме со всеми отметился, и в рабский поселок сходил, самолично открыл бочонок браги и разлил в первые чашки. Слуги радовались: раз барин доволен, значит, все хорошо. Приехал Эйлерт уже изрядно уставшим, так что спать направился раньше обычного. Разумеется, продолжать веселиться в таком случае было уже нельзя, поэтому я выгнала почти всех из дому. Остался Гастен, не сильно налегающий на выпивку, да Лайна, которой много не наливали в силу возраста, только давали пригубить.
Постепенно усталость подкралась и ко мне. Я добралась до своей комнаты и, путаясь в застежках, кое-как сняла форму и переоделась в ночнушку. Как я ни старалась держаться от выпивки подальше, мне все-таки пришлось не раз осушить стакан со спиртным:
