– Он ничего не докажет! Ничего!
– Тоже надеюсь! Ну как, уже поделилась добрыми вестями с Ларри? С ним провела день? Да?
– Тебя это не касается! Я иду укладываться!
– Еще любишь его, да? Хочешь привезти сюда! А про убийство ему известно?
– Оставь меня!
– Ева, а ты не догадываешься разве, о чем я думаю? Соображаю вот, как безопасно убить тебя. Хочу придушить тебя, вышибить из тела твой лживый дух!
– Ерунда!
– Вряд ли убивать тебя безопасно, – я начал медленно приближаться к ней, – но не воображай, будто тебе все сойдет с рук. Я из-за тебя убил Вестал. Я хотел тебя, как ни одну женщину в мире. Хотел жениться на тебе, и ты обещала. Дурачила меня! Не думай, что тебе сойдет это с рук! И не мечтай!
Ева неожиданно нырнула мимо меня и помчалась к лестнице. Я бросился следом. У лестницы она увернулась, и рука моя скользнула по ее плечу, она шмыгнула в кабинет Вестал. Когда я вбежал туда, она стояла за столом. Наши глаза встретились.
– Оставь меня в покое! – задыхаясь, выговорила она. – Ты рехнулся!
– Я желаю внушить тебе, что обманывать некрасиво. Я изобью тебя. Спущу с тебя шкуру!
Ева рывком выдвинула ящик. Я протянул к ней руку и тут заметил, что она держит пистолет. Я остановился как вкопанный.
– Ну давай, спусти мне шкуру, – мягко пригласила она, ее пальцы сжимали спусковой крючок. Тупой нос тридцать восьмого калибра уперся мне в грудь.
Мы смотрели друг на друга. Ненависть и отвращение в ее глазах ошеломили меня.
– Что? Оказывается, не такой уж ты у нас храбрец! – насмехалась она. – Ты что же, воображал, я такая дура, что явлюсь сюда без всякой защиты? Попробуй подойди только, я прикончу тебя!
Я отступил. Пистолет и выражение ее глаз заставили меня похолодеть.
– Да, Чад, я обманывала тебя. Я использовала тебя. И ты ничего не сможешь поделать. Я знала, что она все деньги оставляет мне. Я на ее жалости сыграла. Притворилась такой же уродиной, как она. И эта идиотка купилась. Когда возник ты, я увидела – вот он, мой шанс. Зачем ждать долгие годы, когда можно все взять сейчас? Ты убьешь ее. – Ева наклонилась ко мне. – Выйти за тебя? Да я ненавижу тебя! Ненавидела даже, когда мы спали вместе. Иногда даже думала, да стоят ли все миллионы того, чтобы притворяться, будто я люблю тебя? Но теперь я их получила. Я заплатила за них. Они мои. И дом тоже! А теперь убирайся! Оставь меня! Передай мистеру Хау, где тебя можно найти, и он перешлет тебе твои вещи. Все, до единой. Я не желаю, чтобы что-то тут напоминало о тебе. Выметайся отсюда!
– Ну смотри, Ева! Я отомщу тебе! Берегись! При первом же случае ударю я! Тебе не увильнуть! Я отомщу!
– Убирайся!
Я вышел в холл и направился к дверям. Вынув из кармана ключ, отпер дверь и распахнул ее. Потом оглянулся через плечо. Ева стояла в дверях кабинета, настороженно следя за мной.
– Спокойной ночи, Ева. Сегодня ночью тебе не будет одиноко. Компанию тебе составит дух Вестал. – И я вышел в темноту.
Половина двенадцатого. В баре у Джека народу битком. Я протолкался к стойке заказать еще порцию виски, четвертую. Идти было некуда, делать нечего. Я решил напиться.
– Хэлло, Чад, милый…
Я оглянулся. Глория. Приветливая, улыбчивая.
Я молча смотрел на нее. Последний раз я видел ее больше года назад. Она начисто вылетела у меня из головы. Мы провели ночь вместе накануне моей свадьбы. Я обещал ей, что мы встретимся, как только я вернусь из свадебного путешествия. Но потом Ева вытеснила ее из моей памяти.
– О, Глория! Это ты…
Девушка улыбнулась, сунула мне ладошку и крепко пожала мою руку.
– Ты что, не рад мне?
– Ну что ты! Конечно рад! Что ты тут поделываешь?
– Сама не прочь узнать. – Глория надулась. – Я-то воображала, что один симпатяга дожидается меня тут, а он и не думает. Не пришел даже.
– Ну, не переживай! Одного симпатягу ты уже встретила. Пойдем куда-нибудь, поболтаем.
Глория кивнула. Мы протолкались к выходу.
– Вон моя машина. Куда поедем, Глория?
– Ко мне. – Девушка забралась на переднее сиденье и скользнула ко мне поближе.
– Третий поворот налево от бульвара Рузвельт. Чад, миленький, ты что же, совсем забыл меня?
Я усмехнулся, стремительно вылетая со стоянки.
– Не совсем. Закрутился просто. А теперь вот смотрю на тебя и понимаю, как соскучился. Как ты поживаешь-то?
– Путешествовала во Флориду. Один премилый старикашечка проявил ко мне интерес, пока ты катался по Венеции. – Она хихикнула. – Его жена настигла его на той неделе. Жены – сущее наказание, верно, Чад?
– А то! – Я свернул с бульвара. – Этот поворот?
– Все правильно. Тормозни у второго фонаря.
– Есть где машину поставить? Ночь я проведу у тебя.
– Вообще-то, тебя не приглашали, но какая разница? Ладно, поставь за угол. Верхний этаж, миленький, и поторопись.
Я оставил машину на пустой площадке на задворках дома и поднялся на лифте на последний этаж. Маленькая спаленка да большая гостиная – вот и вся квартира Глории. Удобная, но ничего выдающегося.
Глория уже ждала меня, когда я вошел. Она переоделась и теперь разгуливала в лимонно-желтом халатике. Такая милашечка, что я удивился, как это, черт подери, я мог забыть про нее.
– Входи же и закрывай дверь, Чад. Ох, как я рада снова увидеться с тобой!
– Нас уже двое. – Я захлопнул дверь и, подойдя к ней, положил руки ей на бедра и притянул к себе. – Как давно мы не встречались, Глория!
– Ужасно! Что случилось, Чад? Все оказалось так паршиво, как ты боялся?
– Достаточно паршиво. Знаешь, что она погибла?
– Читала в газетах. – Глория прижалась ко мне, глядя мне в глаза. – Чад, тебе достались все ее деньги?
– Нет, не все. Она много раздала другим.
– Очень много?
– Порядочно. Давай не будем про это. Есть занятие поинтереснее.
А во время завтрака Глория неожиданно сообщила мне убойную новость. Я размышлял, как все-таки безжалостен утренний свет: проступили все ее недостатки, которых я не заметил вчера. Она стареет; беспорядочная утомительная жизнь, какую она ведет, обильные выпивки, бдения по ночам, щедрые и безоглядные занятия любовью – все это не проходит даром.
– Чад, милый, ты что, влюбился в кого? – спросила вдруг Глория.
Я продолжал жевать яичницу, которую она поставила передо мной, избегая ее глаз.
– Не любопытничай, Глория.
– Просто подумала: вдруг тебе хочется поговорить про это? Ты же знаешь, мне без разницы. Я уж давно оставила надежды, что ты сделаешь из меня честную женщину. Расскажи про нее, если хочется.
