К счастью, с предложением руки и сердца Этьен больше ко мне не приходил. Иначе было бы крайне неудобно отказывать ему раз за разом, но я была благодарна за заботу и часто спрашивала себя, что было бы, если бы он не протянул мне руку помощи. Где бы я тогда сейчас была? Смогла бы как-то выжить? Или меня вернули бы к матери, и она заставила выйти замуж? Варианты выглядели один безрадостнее другого. Что бы не двигало Этьеном, он спас меня и дал ту необходимую передышку, в которой я так нуждалась.
Дождь прекратился, и даже ненадолго выглянуло солнце.
— Хороший знак, — пробормотал Вильям, по грязи шлепая к алтарю.
Точно, хороший. Так во всех поверьях говорилось. Мы расставили на алтаре угощение, и я замерла, закрыв глаза. Светлые боги, прошу, пусть ко мне вернется Анри.
Обещаю больше не беспокоить вас своими просьбами, только верните его. Сохраните и защитите в пустоте и укажите путь домой.
— Что ты загадала? — тут же заерзал Вилли.
— Секрет, — улыбнулась я. — А ты?
— Тоже секрет, — фыркнул он и побежал домой, поднимая море брызг. Сколько в нем энергии! Особенно теперь, когда не надо скрываться от отца. А герцог Дареаль ждал нас на пороге.
— Если бы мы знали, что ты так быстро освободишься, взяли бы тебя к алтарю, — как раз говорил ему Вилли.
— Я не верю в сказки, — усмехался Этьен. — А чтобы желание исполнилось, надо стараться самому, сынок, а не полагаться на чудо.
— Капля чуда еще никому не помешала. — Я вклинилась в разговор. — А ты бы пошел и все-таки принес дары богам. Может, стало бы меньше срочной работы.
Этьен улыбнулся и посмотрел на меня так же, как смотрел на сына — с теплотой, которую испытываешь к близкому человеку. Не возлюбленному, нет, а родственнику или ребенку. Спасибо, Этьен.
— Раз уж у меня появилось время, может, поедем в город? — предложил он. — Даже по такой дороге здесь не более получаса езды. Купим подарки.
Вилли тут же будто ветром сдуло. Еще бы! Какой ребенок не любит волшебного слова «подарки»?
— Жаль, что я ничего не смогу вам подарить, — вздохнула я.
— Почему это? Ты и так много сделала для нас, Полли, — ответил герцог. — Поэтому не выдумывай, а иди собираться. Иначе Вилли убежит в город без нас.
Это точно! Собиралась я быстро, и, как и обещал Этьен, чуть менее часа спустя мы уже шагали по городским улочкам, оставив экипаж под присмотром у ворот. С удивлением поняла, как же я отвыкла от жизни! Город казался слишком оживленным, а ведь это не столица, всего лишь провинциальный городок, в котором раз в десять меньше населения.
Всюду бурлило веселье, болтали люди. Распахнутые двери лавок ждали покупателей.
Манили уличные балаганы. У Вильяма сияли глаза, и если бы Этьен сжимал его руку менее крепко, мальчишка уже сбежал бы от нас.
— Пап, ну пойдем туда! — тащил он отца к очередной диковинке. Я только посмеивалась. Ведели бы в столице, как умело вьет веревки из грозы тайной службы двенадцатилетний мальчишка. Вилли достиг в этом сложном деле мастерства. Конечно, Этьен ему позволял сам, и оба получали радость, а вместе с ними и я. Так давно не чувствовала себя частью семьи! А Этьен и Вилли снова подарили мне это ощущение. Я думала о хорошем, прогоняя дурные мысли.
— Папа, смотри!
Этьен нырнул в толпу следом за сыном. Я засомневалась, стоит ли повторять их подвиг, и решила подождать. Все равно без меня не уйдут. Четверть часа спустя Этьен и Вилли выбрались из толпы обратно. Оба страшно довольные, как два заговорщика.
— Что вы уже задумали? — спросила я.
— Дома узнаешь, — улыбнулся Вильям во весь рот и умчался к очередной лавчонке.
— Он никогда не устает, — то ли пожаловался, то ли похвалился герцог Дареаль. — Неугомонный. Весь в мать.
— Я думаю, не только в неё, — ответила с улыбкой. Легко было представить герцога Дареаля в том же возрасте, что и Вильям. Такого же неугомонного и неуемного. Особенно сейчас, когда сам Этьен раскраснелся от легкого морозца и многочасового блуждания по городу. Он сразу стал казаться младше. Самое удивительное, что на нас никто не обращал внимания. Видимо, горожане редко вцдели хозяина замка Дареаль и никак не могли подумать, что он станет покупать подарки в маленьких уличных магазинчиках, а не закажет где-нибудь в столице.
Наконец, мы вернулись в экипаж. Этьен тащил огромную гору свертков. Когда кучер увидел хозяина, то охнул от удивления и кинулся помогать. Видимо, он тоже не ожидал подобной картины. Домой мы ехали довольными и счастливыми. Вилли трещал без умолку, тыкал пальцем в окно, выслушивал лекцию, что это некрасиво, и тыкал опять. То на причудливое дерево, то на птицу на ветке. А замок за время нашего отсутствия преобразился еще больше. Он весь сиял и светился. Наверное, давно здесь не встречали праздники с таким размахом.
— Ух, ты! — радостно воскликнул Вильям. — Красиво!
И правда, было красиво. Иллюминация в саду, которая ночью должна была выглядеть просто восхитительно, многочисленные огоньки в окнах, гирляцды из живых цветов.
Удивительно.
— Отдохни, Полли, — говорил герцог Дареаль. — Через час подадут праздничный ужин, а потом придут музыканты. Ты любишь музыку?
— Конечно. Кто её не любит?
— Я тоже так подумал. Поиграют нам, а потом пусть прислуга веселится. Так странно.
Я думал, буду ждать этого дня с ужасом, а оказалось, что еще можно быть счастливым.
— Потому что Вилли счастлив. И это так заразительно!
— Ты права.
Я попрощалась с Этьеном и поднялась в свою комнату. Надо было немного отдохнуть и переодеться к ужину. Я прилегла ненадолго. Смотрела в потолок и вспоминала прошлогоднюю ночь смены времен. Как раз начались зимние каникулы — период зимних балов. И тот вечер мы с Анри проводили вместе на городском балу. Уже падал снег, и мы стояли у окна. Анри рассказывал что-то о службе. Сейчас сложно было вспомнить, что. А я упивалась идущим от него светом. Рядом с ним всегда было по-особенному тепло. Нигде и никогда больше я не ощущала себя так спокойно. Вокруг было столько людей, а мы никого не замечали, а потом, наплевав на приличия, скрылись в зимнем саду и целовались, пока не ведят наши родители. Вспомнился граф Виктор Вейран — спокойный, величественный. И его супруга, графиня Анжела в ярко-зеленом платье. Она безмятежно улыбалась. Фила с ними, конечно, не было, как и всегда. Я только сейчас задумалась, почему. Граф Вейран всегда прикрывался возрастом младшего сына, но в конце зимы Филу должно было исполниться шестнадцать. Это скоро у него день рождения. Надо будет, когда вернусь в столицу, попросить Пьера передать ему подарок. Шестнадцатого февраля.
Да, точно. Я улыбнулась воспоминаниям. Они больше не приносили боли. Наоборот, согревали. С Анри я действительно была счастлива.
Поднялась с кровати и подошла к окну. Уже почти стемнело — зимой темнеет рано.
