— Ректор грозился лично выпороть того, кто это сделал! — услышала я, как шепотом говорит Нинель — самая большая сплетница в академии. Она обожала находиться в центре событий и сейчас вещала с томным придыханием.
— Неужели еще не сняли? — фыркнула ее подруга.
— Высоко очень, — заявила та со знанием дела. — Сами решили не лазить. Старшекурсники предлагали помощь, но ректор боится. Кто-нибудь из этих лоботрясов сорвется, а ему отвечай. Решил вызвать специальную бригаду. Но пока она доберется из города…
— А где настоящий флаг? Сперли, что ли?
— Не знаю…
Нинель дернула худеньким плечом. Она очень не любила что-то не знать, а мы с девчонками призадумались.
Мы стояли в очереди как раз за сплетницей и, признаться, жаждали слушать ее и дальше.
— А я знаю где!
К компании, стоящей перед нами, подбежал светловолосый хрупкий Тим, один из немногих парней на факультете предсказаний.
— И где?
К нему повернулась вся очередь, и парень, не привыкший к такому вниманию, мигом покраснел.
— Ну… — Он смутился. — В актовом зале стоит статуя основателя академии.
— И?
— Флаг повязали ему вместо плаща. Ректор там уже ругается. Даже люстра на потолке дрожит от воплей.
— Он же на улице думал, как снять флаг? — спросил кто-то из девчонок.
— Ну так придумал. И отправился в актовый зал, — серьезно сообщила Нинель, а я расслабленно выдохнула.
Я опасалась худшего. Повесить флаг вместо плаща основателю академии — это даже не вандализм. Это, можно сказать, оказание уважения прародителю.
Совсем успокоившись, уселась с подносом за столик у окна. Девчонки еще выбирали у раздатки. Я только приготовилась полить сметану на тарелочку, когда услышала за спиной ну очень интересный разговор, который заставил меня подавиться сырником.
— Как тебе мой сюрприз? — нежно ворковала Эссиль. Ее голос я не могла не узнать, и поэтому повернулась.
Обращалась девица к Джевису. Парень с подносом пытался пробраться к столику, который уже заняли его друзья.
— Какой именно?.. — осторожно поинтересовался он, а я вся подобралась.
— Ну, угадай сам… — Эссиль жеманно улыбнулась. — Тот, который даже ректора впечатлил…
«Она совсем обнаглела?» — с возмущением подумала я и уже хотела учинить скандал, но потом взяла себя в руки, так как и на лице Джевиса мелькнуло удивление.
— Сюрприз, который поразил ректора, мне очень понравился, — осторожно произнес парень, но смотрел при этом не на Эссиль, а поверх ее головы, на меня.
Я слегка улыбнулась, прикусила губу и опустила взгляд в кружку с кофе. Не знаю, как он поведет себя вечером, но я видела, он прекрасно понял: флаг — дело рук не Эссиль. Мне хотелось верить, что Джевис поступит честно. Это испытание не только для меня. Но и для него.
— Ты представь, что говорит эта белобрысая метелка!
Стеффи возмущенно бухнула поднос с едой рядом со мной на стол. Лицо подруги выражало такое праведное возмущение, что я не удержалась и хихикнула.
— Будто флаг на башню прибила она?
Я равнодушно отхлебнула кофе, хотя всё внутри клокотало от ярости.
— А ты откуда знаешь? — опешила подруга.
— Она хвалилась Джевису при мне. Точнее, на меня-то она внимания не обратила, но я всё слышала.
— А он? — подключилась к разговору Элси.
— Промолчал.
Я пожала плечами.
— Вот сволочь!
— Подожди навешивать ярлыки, — попросила я. — Он так смотрел на меня…
— Как? — подобрались девчонки, почуяв интересное.
— Думаю, вечером Эссиль ждет разочарование, — уклончиво ответила я. — Мне кажется, он прекрасно понял, чьих рук дело. Я же оставила для него подсказку.
— Надо было подписать! — ревниво заметила Элси, но я только покачала головой.
— А зачем? Джевис и так знает. Следующий ход за ним. Это наш с ним секрет. А Эссиль пусть хвастается. Тем глупее она будет смотреться потом.
Мне хотелось верить в свои слова, но всё же я была в них уверена меньше, чем пыталась показать девчонкам.
— Ну, возможно, ты права, — протянула Элси. — В конце концов, пусть проблемы будут у нее. А у того, кто повесил флаг, они точно появятся, — кровожадно заметила она.
Я согласно улыбнулась и допила кофе.
— Всё, — вздохнула с сожалением и начала подниматься. — Хорошо с вами сидеть. Но у меня сейчас последняя пара по основам бытовой магии. Этот предмет мы мучили два с половиной года, и сегодня я рассчитываю получить экзамен автоматом. Не зря же зубрила к каждому семинару.
— Удачи! — кинули мне вслед девчонки, и я отправилась грызть гранит науки, стараясь не думать, что после трех пар и обеда мне предстоит встреча с магистром Ноксом. Вот уж по кому я совсем не скучала.
— Не забудьте отнести Халяве булку! — велела я, и Стеффи тут же продемонстрировала мне пакет с пирогами.
Глава 13
Мне достаточно было вчерашней пробежки. После нее я чувствовала себя настоящим големом. Ноги вообще не сгибались, и я постоянно ощущала, что у меня есть филейная часть. Никогда бы не подумала, что можно ежеминутно помнить о наличии какой-то части своего тела. Обычно себя воспринимаешь в комплекте. А сегодня отдельно была Вирена, отдельно ноги Вирены и отдельно — страдающая задница. Боль в мышцах постоянно напоминала об отвратительном характере магистра и своей незавидной судьбе.
Ситуацию усугубляло то, что по какой-то совершенно неясной для меня причине вместо Джевиса я нарисовала Нокса. Да еще и татуировки на накачанном торсе изобразила с фотографической точностью. Это до сих пор не давало мне покоя, и я сильно подозревала, что во всём виновато зелье магистра. Только вот как выяснить? Я не знала. Подозреваю, если спрошу магистра напрямую, кроме насмешек, ничего не получу. Да и как спросить? Почему я рисую эротические картинки с вами в главной роли? Бред!
Я даже поежилась, едва представила ситуацию во всех красках. Позорище!
Весь оставшийся учебный день я была тиха и задумчива. Первую пару у нас отменили. Всех собрали в актовом зале, и ректор очень долго орал о чести академии, потрясая огромным флагом, который сняли со статуи в актовом зале.
— Вот вам, студент Денизо, не стыдно? — обратился ректор к блондину.
— А я-то тут при чем? — очень искренне изумился Джевис и нашел меня взглядом.
Я не удержалась и улыбнулась в ответ, а потом опустила голову, уставившись на паркет.
— Как при чем? Теперь же вы у нас символ академии. Соответствовать нужно! Вот заставить бы вас снимать это художество! — в сердцах бросил профессор.
