— И не только, — сказал я.
— Догадываюсь, — произнес лорд Вильгельм и крикнул своему слуге: — Вина!
Я подарил ему по мешочку перца и лаврового листа:
— Захватили в городе.
— Значит, вечером пир будет острым! — хохотнул лорд.
— Что будем дальше делать? — просил я.
Насколько знаю, граф Глостерский предполагал, что захват Уарема займет не меньше недели. Можно было прогуляться по владениям графа Лестерского и собрать на бедность рыцарям.
— Как что?! — наигранно удивился Вильгельм де Румар. — Утром поспешим в Винчестер, поможем захватить и поделить казну!
— Если успеем, — возразил я.
— Успеем! — уверенно сказал он, принимая у слуги рог с вином.
Я взял второй рог.
— Такой крепкий город они без нас с тобой не захватят! — произнес он, уверенный, что приподнимает меня до своего уровня.
29
На следующий день мы быстрым маршем пошли в сторону Винчестера. Впервые за все время похода никто не отставал, хотя погода была мерзопакостнейшая. Мало того, что все время лил дождь, так еще и ветер дул сильный и холодный. По ночам я так замерзал, что стал закутываться в трофейный ковер. Добравшись до Винчестера, узнали, что оба оказались не правы: город уже взяли, он сдался, выторговав условие не грабить жителей, а замок с казной еще держался.
Город был по местным меркам большой, с населением тысяч пять, если не больше. Стены и башни каменные. Замок, тоже каменный и крепкий на вид, располагался у реки. В центре Винчестера находились очень большой и высокий собор и богатый дворец епископа Генриха Блуаского, младшего брата короля Стефана, который и был инициатором сдачи города. Король Стефан недавно наехал на другого епископа, Роджера Солсберийского, который решил, что ему все дозволено, отгрохал два мощных замка и повел себя, как «новый русский», потому что выбился в люди из приходских священников. Поэтому с ним поступили по понятиям. Это не понравилась попам, в том числе и младшему брату короля. Не знал Стефан, что с этими ребятами надо расправляться руками их паствы, но ни в коем случае собственными.
Я разместился со своими оруженосцами и слугами в бедном доме на окраине, поскольку все хорошие доима были давно заняты. Стены сложены из дикого камня и обмазаны глиной. Крыша соломенная. Одна радость — камин с трубой. Нам не придется дышать дымом. Хозяева, столяр, его жена и шестеро детей спали на одной широкой кровати, которая занимала примерно треть единственной комнаты. С другой стороны комнаты была деревянная отгородка, за которой ночевали две козы. Нам оставалось пространство перед камином между козами и кроватью хозяев. Что ж, здесь хотя бы было сухо.
Утром я пошел к Вильгельму де Румару, лорду Болингброку, чтобы узнать, когда будем штурмовать замок и будем ли? Я не заметил, чтобы кто-то рвался штурмовать высокие каменные стены. Мне тоже не хотелось. Лорд Вильгельм жил в замке епископа, но на этаже для прислуги.
— Садись, сыграем в шахматы, — сразу предложил он.
— А город сегодня не будем штурмовать?! — шутливо произнес я.
— Они уже попытались один раз, потеряли два десятка рыцарей и сотни две остальных, — сказал лорд Болингброк, расставляя красные фигуры. — Решили брать измором.
— У нас для этого есть пара лет, в течение которых король Стефан им не придет на помощь, — сказал я, расставляя белые.
— А что нам остается делать?! — произнес огорченно Вильгельм де Румар. — Им пообещали вознаграждение, если отстоят королевскую казну.
— Предложите им больше, — посоветовал я.
— Зачем?! — удивился де Румар. — Мы захватим замок, и нам достанется всё.
— Если захватите, — возразил я, — а если заплатите им, выиграете темп и этих рыцарей сделаете своими наипреданнейшими союзниками. Король никогда не простит им сдачу казны.
— Интересная мысль! — согласился лорд Вильгельм. — Надо будет сказать графу. Сейчас доиграем, схожу к нему.
Доиграли быстро, потому что Вильгельм де Румар мысленно уже был в гостях у графа Глостерского.
Вскоре защитники замка сдались. Сколько заплатили им — не знаю, а нам — и тем, кто штурмовал замок, и тем, кто захватил Уарем, — выдали по десять шиллингов на рыцаря, пять на сержанта и три с половиной на солдата, к которому приравнивался и оруженосец. В Уареме каждый из моего отряда отхватил раз в десять больше. А с учетом того, что я выручу от продажи специй и благовоний, то у меня получится почти в двадцать.
Наша армия собиралась двинуться дальше на восток, но прибыли послы короля Стефана. Около недели шли переговоры, в результате которых было подписано перемирие до Пасхи, то есть до начала следующего года, который начинался в этот день по местному летоисчислению. Король Стефан снял осаду с замка Эрандель и предоставил императрице Матильде королевский эскорт, который сопровождал ее до Бристоля.
Мы плелись следом. К прибытию в Бристоль закончится срок нашего «контракта». Грабить теперь нельзя, поэтому питаемся только тем, что дает граф Глостерский или покупаем в деревнях и городах. Мои рыцари обсуждают, чем им дальше заняться. Те, кто постарше, считают, что надо пересидеть зиму в теплом месте. По весне перемирие закончится, и для них найдется работа. Молодые рвутся Нормандию, чтобы повоевать там под знаменем графа Анжуйского. Я пока не знаю, куда податься. Многое зависит от того, выполнит граф Честерский обещание, данное его сводным братом или нет. Для этого надо, как минимум, чтобы Вильгельм де Румар рассказал брату об этом обещание. Поэтому на последнем привале перед Бристолем я оказался в шатре лорда, чтобы сыграть в шахматы.
— Говорят, граф Анжуйский зовет наших рыцарей в Нормандию, чтобы там воевать с королем Стефаном, — закидываю я удочку.
— Ему нужны люди, чтобы захватить для себя Нормандию, — говорит Вильгельм де Румар.
— Есть смысл служить у него? — интересуюсь я.
— Смотря кому. Баронам — да, а простым рыцарям — скорее, нет, — отвечает де Румар. — Он в первую очередь награждает своих анжуйцев.
— Каждый бы так поступал, — говорю я.
— Не скажи, — возражает лорд. — Тогда тебя окружат хорошие друзья, а не хорошие воины.
— Ты сам не собираешься туда плыть? — спросил я.
— Я стараюсь плавать только в случае крайней необходимости, — ответил он.
— Страдаешь морской болезнью? — спросил я.
— Нет, — ответил лорд Вильгельм и после паузы произнес: — Наверное, ты не знаешь, но я должен был плыть на «Белом корабле».
— А чем он прославился? — поинтересовался я.
— Он утонул вместе со всеми, кто на нем был — сто сорок рыцарей и восемнадцать дам, — ответил лорд Болингброк.
Видимо, «Титаник» двенадцатого века.
— Среди них был сын и наследник короля Генриха. Если бы «Белый корабль» не затонул, не было бы этой войны, — рассказал Вильгельм де Румар. — Я сошел с корабля в последний момент вместе — ты не поверишь! — со Стефаном, нынешним королем. Мы сказали, что заболели поносной болезнью, а на самом деле из-за того, что нам выделили места хуже, чем прихлебателям принца.
