Мое хорошее настроение тут же передалось княжне. Мы мило общались, причем как друзья, хотя бесенята в глазах Даши говорили, что сегодня ночью мне придется отдуваться за все дни депрессивной недееспособности.
За обедом мне пришлось рассказать о том, что же на самом деле произошло в злополучном особняке. Как оказалось, в докладах полиции и жандармов нам с Евсеем и ведьмакам была отведена вспомогательная роль. Нет, они не отрицали того, что вампиршу убил все же я, но, по их сведениям, удалось мне это совершенно случайно и лишь благодаря решительным действиям жандармов. Не будь моей собеседницей и покровительницей любимая доченька императора, захолустный видок так бы и остался малозначительным статистом в этой истории.
Описывая происшедшие события, я неожиданно вспомнил о спасшем нас с Евсеем подарке характерника, который так и остался в теле упырицы. Не откладывая дела в долгий ящик, я попросил Дашу прощупать ситуацию. Пришлось заканчивать обед и перемещаться в кабинет. Там княжна взялась за телефон. Дело неожиданно оказалось сложным. Давешний подполковник включил дурака и сказал, что копаться во внутренностях упырицы не собирался, так что труп отправили в мертвецкую Императорского Медицинского института в том виде, в котором его нашли. Патологоанатом – виднейший светила медицины – на вопрос Даши ответил, что внутри тела не нашлось никаких инородных предметов.
Положив трубку на рычаги, Даша задумалась, и было о чем. Слушая ее переговоры, я прекрасно понимал, что у меня не было бы шансов даже дозвониться до первого абонента. Попал бы на помощников и был послан в длиннющее пешее путешествие по несуществующему здесь МКАДу.
– Они врут, причем оба, – чуть подумав, сказала Даша. – Сейчас попробую позвонить дяде.
Увы, до великокняжеских ушей дяденьки Дашу не допустил кто-то из его адъютантов, а для этого, скажу я вам, нужно иметь стальные бубенцы. Так что отказ был явно санкционирован шефом жандармского корпуса.
– Вот сволочь! – ругнулась Дарья, чуть не разбив о стол трубку телефона.
– Фи, ваше высочество, нельзя же так отзываться о своем дражайшем дядюшке. А еще ты говорила, что он будет мне благодарен.
– Этот старый боров даже мне «спасибо» не сказал, – недобро ощерилась княжна, поглаживая шею рядом с заветной защелкой.
Меня этот жест откровенно напряг.
Как ни странно, мой мимолетный испуг развеселил Дашу. Она засмеялась и буквально запрыгнула мне на колени.
Нет, в кабинете точно придется делать капитальный ремонт…
За ужином к нам присоединились Дава с Антонио. Странно, что не притащили с собой Сержа, но, как выяснилось в разговоре, Даша недолюбливала антрепренера, так что в этом доме он хоть и не являлся персоной нон грата, но все же возникал очень редко.
Кто бы сомневался, что эти двое успеют поссориться, – с Давидом Ароновичем вообще тяжело разговаривать, когда речь идет о деньгах. Так что пришлось их мирить. Мало того, после ужина Дава не дал мне уединиться с Дашей, а зачем-то потащил в мою комнату.
– Игнат, дело мы затеяли серьезное, так что нужно кое о чем поговорить!
Ну да, «мы» затеяли!
Впрочем, на Даву я обижаться не мог, поэтому просто кивнул.
– Ты не потянешь полную долю, – решительно сказал мой нагловатый друг.
– А ты потянешь? – нахмурился я, услышав это неожиданное заявление.
– Моя семья потянет, – ответил Дава и, заметив мой хмурый взгляд, тут же начал объяснять: – Ты не понял, твоих денег хватит, но только если быстро распродать все права на патенты и взять еще как минимум десять тысяч кредита.
Довольно неожиданное заявление. Если честно, влипать в столь затратную авантюру не очень-то и хотелось. Нет, в успехе данного проекта я не сомневался, но все происходило как-то слишком уж быстро и чересчур масштабно. С другой стороны, не давать же заднюю, тем более что вон как у Давы глаза блестят. Похоже, парень нашел свое призвание в качестве кинопродюсера. К тому же я ничем особым не рисковал – в темных щелях моего дома, кои являлись царством Кузьмича, было припрятано китайских монет как минимум тысяч на пятнадцать, так что голышом меня сия затея уж точно не оставит.
– Только мастерские мы трогать не будем.
– Конечно, – со всей серьезностью кивнул новоявленный кинопродюсер, – это было бы форменным свинством по отношению к Леше и Боре.
– Хорошо. Что требуется лично от меня?
– Ты вряд ли сможешь надолго остаться в столице, поэтому нужно подписать доверенность на ведение дел с правом продажи всех твоих активов и оформления кредита.
– Давай, – равнодушно сказал я и, взяв бумагу, которую Дава достал из портфеля, тут же подписал ее.
– Странный ты человек, Игнат, – с задумчивым видом глядя на доверенность, сказал Дава.
– В смысле?
– Мы с тобой, конечно, закадычные друзья, но вот так запросто отдать кому-то право распоряжаться всем своим имуществом…
– Дава, – по-доброму улыбнулся я, глядя на терзания рыжего еврея, – если ты вдруг поведешь себя как-то неправильно, думаешь, я буду жалеть о том, что потерял деньги?
Дава как-то по-детски нахмурился и поджал губы. Затем искренне улыбнулся:
– Ну вот как у тебя получается разбудить в моей душе то, чего там не может быть ни по определению, ни по происхождению?
– Зря ты клевещешь на себя, да и на свой народ тоже, – хлопнул я по плечу своего друга и с намеком начал подпихивать его в двери.
Поняв пикантность ситуации, Дава отправился в гостиницу. Несмотря на утреннюю благодарность Даши, ей не понравилась ссора хитрого дельца с графом, и ночевать во дворце его не оставили, хотя в гостевых комнатах можно было разместить полк гусар.
Глава 2
Прямо спозаранку во дворце Скоцци начался форменный дурдом.
Они здесь в столице совсем с ума посходили от скуки и устраивают бедлам по поводу и без.
На некоторое время я почувствовал себя манекеном в швейной мастерской. Мною манипулировали, практически не давая двигаться самому, – то руку поднимут, то ногу отодвинут в сторону. Портные от Сержа были хотя бы веселыми ребятами, а тут какие-то старые хрычи с постными лицами.
Вырвавшись из рук этих странных кукловодов, я решительно направился в кабинет Даши, где застал ее в аналогичном состоянии. В отличие от меня она служила марионеткой для четырех чопорных дам в строгих платьях. Они тут же зашипели как гадюки, но были быстро осажены Дашей и замолчали.
– Ваше высочество, – хмуро заявил я, не забывая заинтересованно поглядывать на полуодетую княжну, – к чему весь этот балаган? Чем вам не угодил мой мундир?
Портнихи после этих слов замерли, как громом пораженные. И если меня их вытянувшиеся лица озадачили, то Дашу рассмешили.
– Ах, мой друг, – отсмеявшись, сказала она, – как можно выйти на пусть и малый прием к императору в чем-то пошитом не придворными портными?
