— И как этот дружок умудрялся удерживать свою голову «на плечах»? — поразился подошедший ближе Миллерс.
— Она полая внутри, легкая, — со знанием дела произнес Вессенберг.
Кожа у существа была серого цвета. Огромные, миндалевидной формы глаза, словно кошачьи, располагались на голове несколько под углом и почти сходились у крошечного носа. Но, в отличие от кошачьих, эти глаза были глубокого черного цвета, без каких-либо зрачков. Скорее, они выглядели как инкрустация гематитом. Нос же едва выступал на поверхности лица. Впалые щеки пришельца можно было разглядеть только сбоку. Ушей у существа не имелось, во всяком случае там, где они могли бы быть по земным меркам восприятия. Ни на лице, ни на теле не наблюдалось никакой растительности. Необыкновенно маленький рот больше походил на небольшую прорезь или углубление и, так же как и нос, очень слабо выделялся на нечеловеческом лице.
— Вот те раз… — еле слышно пробормотал Решетников. — А эти-то, похоже, настоящие…
— Здесь у нас хранятся тела и фрагменты тел существ, прибывших из других миров, — сухо, словно сто раз объяснявший это туристам экскурсовод, сообщил доктор Штреллер. — К сожалению, живым удалось добыть лишь одного, в шестьдесят седьмом году, но он умер от ран спустя полчаса. Как вы понимаете, земная медицина в данном случае была бессильна. Идемте в соседний зал, там у нас помещаются их летательные аппараты.
Оставив Вессенберга метаться от капсулы к капсуле, они прошли в следующий зал. Ничего общего с «кинематографической» (и Гумилев только сейчас в полной мере осознал ее фальшивость) тарелкой из «музея» тамошние аппараты не имели. Группа застыла, оглядывая огромное помещение. Миллерс даже разинул рот в совершеннейшем изумлении, чего за ним никогда не замечалось. Медленно, словно на экскурсии в музее, они пошли по периметру, всматриваясь в чуждые конструкции. Аппараты, собранные здесь, вызывали удивление и массу вопросов. Один походил на легендарный американский самолет F-117, скорее всего, с этого НЛО затем и «слизанный». Другой, изрядно покореженный, вообще напоминал огромную каплю расплавленного металла, расположенную горизонтально. Третий состоял из двух шаров диаметром метра по три, соединенных тонкой штангой. В углу, за металлическим ограждением, лежали рассортированные части разрушившихся при падении объектов.
— Какое богатство, — восхитился Решетников, — жаль, не на ходу. А то сейчас бы…
— Увы, — строго прервал его фантазии Штреллер, — это невозможно. Хотя некоторые принципы передвижения мне удалось разгадать. Например, изучение внутренней части вот этого аппарата выявило наличие отделения, похожего на атомный двигатель. Но этот процесс не похож на высвобождение энергии в наших атомных бомбах. Существует следующая теория: пролетая через атмосферу, летательный аппарат поглощает водород и в процессе индукции генерирует реакцию атомного синтеза. Чтобы аппарат двигался, воздух вокруг него должен быть ионизированным…
— Простите, что перебиваю, — вежливо прервал Штреллера Гумилев, поняв, что нужно остановить этот словесный поток сейчас, иначе очумевший от отсутствия общения доктор закатит им многочасовую лекцию, — а вы здесь все это время?…
— Я, собственно, военно-космический специалист, — скромно улыбнулся доктор Штреллер, солидно покашливая. — Чтобы не сойти с ума, я каждый день работал, занимался исследованиями. И добился очень многого. Все результаты моей работы — вот здесь. Записи, графики, снимки…
Доктор любовно похлопал ладонью по ноутбуку, лежавшему на столе.
— Есть еще несколько носителей плюс данные, собранные моими коллегами. Если мы эвакуируемся с базы, я считаю, что все это нужно забрать. В противном случае я отказываюсь…
— Конечно, заберем. Конечно, — торопливо пообещал Гумилев.
Доктор с рассеянной улыбкой принялся снимать с полок какие-то пухлые папки, и его пришлось остановить.
— Простите, но давайте возьмем лишь то, что необходимо. Остальное мы сможем забрать, когда вернемся.
— Разве мы не уничтожим базу?! — удивился Штреллер.
— Зачем? Я же говорю: возьмем самое важное, а за остальным приедем позже.
— Но вы говорили, что база захвачена террористами, — напомнил на сей раз доктор. — Я не уверен, что следует оставлять им подобные вещи. Если они попадут не в те руки…
В зал вошел Вессенберг. Эстонец зачарованно вертел головой, поблескивая очками. Пистолет он по-прежнему держал в руке.
— Это что-то неописуемое! — крикнул он, заметив Гумилева. — Я просто не ожидал такого увидеть!
— А вы уверены, что это не фальшивка? — осторожно спросил Миллерс.
— Абсолютно! Я уже сунулся в электронный микроскоп, с которым кто-то недавно работал…
— Это был я, — сказал доктор.
— Совершенно иная клеточная структура! Такое подделать невозможно, я гарантирую.
— Вы, видимо, ученый, мистер Вессенберг? — с уважением поинтересовался доктор, одергивая свой замызганный халат.
— Ксенобиолог, — солидно ответил эстонец.
— Помогите нам, Индро Юльевич, — попросил Гумилев. — А вы, доктор, отберите, пожалуйста, самое важное. Самое-самое.
— Вот носители. — Штреллер положил рядом с ноутбуком металлический чемоданчик. — Я думаю, этого достаточно. И я все-таки настоятельно советовал бы вам уничтожить базу. Если это достанется террористам…
— А что, базу так вот запросто можно уничтожить? — осведомился Решетников.
— Я ведь говорил, здесь резервный блок. Идемте.
Доктор подвел их к неприметному с виду пульту, закрытому непрозрачной крышкой. Набрал код на панели, откинул крышку.
— Вот это — система открывания дверей, — показал он.
Решетников и Гумилев переглянулись.
— То есть вы могли открыть двери и выйти? — недоверчиво спросил Андрей.
— Да, разумеется.
— В любое время?
— Господи ты боже мой… — уныло пробормотал доктор Штреллер, быстро пробежался пальцами по клавиатуре, нажал несколько кнопок, сняв с них защитные пластиковые колпачки. Где-то зашипела гидравлика. — Двери открыты.
Штреллер нажал другую кнопку.
— Теперь закрыты. Полагаю, не стоит пока оставлять их открытыми, мало ли что предпримут эти ваши террористы.
— Но почему вы не выбрались?! Столько времени… И несчастный лейтенант, который застрелился…
— Я выполнял инструкцию, — сухо сказал доктор. — Согласно инструкции я не имел права выйти наружу до получения информации. Когда появились вы, инструкция приказала долго жить, потому что стало ясно: база в прежнем ее виде уже не существует. А что до лейтенанта, то он все равно наверху сошел бы с ума, подцепив вирус.
М-да, а доктор-то совсем плох, подумал Гумилев. С одной стороны, сидел здесь, имея возможность в любой момент выйти на поверхность вместе с товарищем, с другой — поверил первым попавшимся людям, что они представляют собой специальную миссию ООН, вручил им секретные данные… Это, конечно, хорошо, было бы куда хуже, начни сумасшедший палить в них из своего дробовика. Как бы то ни было, выход открыт, хотя где-то впереди еще люди Роулинсона. Ладно, это следующий шаг, станем решать проблемы по мере их поступления.
