Ранним утром четвертого дня после сражения на стрежень речного простора одна за другой потянулись ладьи. Дружно ударяли о воду двуручные весла, глухо рокотали барабаны, задавая ритм гребцам. Едва ладьи скрылись из виду, из лагеря потянулись пешие и конные дружины, за ними арбы, запряженные волами, караваны верблюдов с тяжелой поклажей, табуны лошадей. Прошло немного времени, и на том месте, где еще недавно был лагерь огромного войска, остались лишь дымящие кострища, мусор, обглоданные кости, а на широком поле и холмах где произошла сеча, неубранные трупы врагов. И куда не бросишь взгляд, всюду он наткнется на унылые картины разора и погрома. На островах, еще недавно наполненных жизнью цветущих городов, виднелись лишь одни дымящиеся развалины, среди которых бродили бывшие рабы, по немощи своей не взятые в войско победителей, да бездомные собаки, лишившиеся своих хозяев.
И долго еще над степью висело бурое облако пыли, постепенно смещаясь в сторону камышовых зарослей, и лишь одно воронье нарушало своими криками и мельтешением установившийся мертвый покой.
Лишь по осени войско князя Святослава вернется в Киев, обремененное богатой добычей, оставляя за собой разоренные города и селения, руша стены сторожевых крепостей, протянувшихся вдоль левого берега Танаиса до самой Таврии. Оставшиеся без руководства итильских каганбеков, орды степных кочевников разбегались в разные стороны, едва прослышав о приближении войска князя Святослава.
После этого похода Святослава Хазарскому Каганату не суждено было подняться вновь, хотя попытка такая предпринималась иудеями, избежавшими мечей войска Святославова. Но едва до Киева дошла весть об этой попытке, как младший сын князя Святослава Владимир предпринял новый поход и окончательно похоронил мечту иудеев возродить Израиль на берегу Итиля.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Много веков с тех пор миновало, много битв отшумело на Руси, и сама Русь изменилась со времени Святослава, превратившись в Россию, а мы, потомки его, можем оглядеть пройденный народами Руси путь и сказать, не кривя душой перед истиной: не завершись поход Святослава победою над Хазарским каганатом, впасть бы Руси в еще более тяжкую зависимость от него, и не было бы крещения князем Владимиром, а там уж близок и закат Византии, и нашествие монголов, и кто знает, чем бы все это обернулось для нарождающегося государства и его народов. А потому подвиг князя Святослава по праву стоит не ниже подвигов его великих восприемников: князей Александра Невского и Дмитрия Донского, великих полководцев России Александра Суворова, Михаила Кутузова, Георгия Жукова.
Конец Москва, 2007–2011 гг.
