Еще по другим мы узнаем себя. Я бы даже сказал: от (!) других. Я выбираю одно – ты предпочитаешь другое. Так я узнаю, что мой выбор не единственно возможный, и могу задуматься, почему мой выбор таков. Я реагирую так – ты иначе. Я понимаю, что моя реакция определяется не стимулом, одинаковым для нас обоих, а чем-то внутри меня. И могу научиться реагировать полезнее.
Что-то в других раздражает – потому что я такой же и мы конкурируем за одну и ту же роль? Или потому, что он проходит там, где я видел стену? Или потому, что за это меня ругали или высмеивали в детстве и я себе это запретил? Или потому, что я верю: я тут главный, а он поступает не так, как я назначил правильным? Это вопросы. И поиск ответов на них позволяет добавить в жизнь света.
В близких отношениях мы получаем все это гарантированно. На близкого не прикрикнешь, указав ему на его социальную роль, как это бывает в работе. Или он рявкнет в ответ. Над близким нет власти, но бывают конфликты интересов, вкусов и правил. Вы знаете его лучше всех. И он знает вас. Близкий живет в твоей голове, влияя на все твои решения. И здесь будет так трудно, что ты станешь человеком.
Итого:
• роботы прогибаются под тебя, оставляя тебя в одиночестве;
• только среди людей ты становишься человеком;
• люди сопротивляются – ты становишься умнее и сильнее;
• на фоне людей, по контрасту с ними, ты лучше видишь себя;
• именно в близких отношениях польза от других максимальна.
Введение в самогипноз
Кто кому гипнотизер?
Сам себе? Если задуматься, звучит странно: я хочу себя гипнотизировать. Кто кого? Меня у себя, получается, больше одного. Ведь если бы я был один, для гипноза не было бы места, так? Мне же не надо проводить переговоры со своей рукой, чтобы почесаться! Беру и чешу. Но выходит, что так не со всем? Да, однозначно. Например, если чешется «неприличное» место.
Вам ведь приходилось себя уговаривать? А ругать? А убеждать? А оправдываться перед собой? А обещать «златые горы»? Уверен: да. Вы не всегда собой довольны. Вы временами собой гордитесь. Вы не совсем в себе уверены. Вам часто приходится себя заставлять. Извечная разделенность: есть тот, кто, и тот, кого или кем. В каждом из нас.
А вот вам другая история. Один и тот же человек брызжет слюной и размахивает кулаками в сторону отсутствующего врага, и он же смиренно и покаянно «прикидывается ветошью», когда враг оказывается на расстоянии столь вожделенного удара. Один и тот же? Вы уверены? Вы бы еще сказали, что одна и та же девушка недовольно смотрится в зеркало и лопает лишний пирожок!
Есть, разумеется, и приятные истории. Например, вы решаете задачку. Не дорешали: отвлеклись, заняты совсем другим делом. И вдруг – ответ! Сам нашелся! Как бы сам. Инсайт называется. Как так? А дело в том, что, пока сознательно вы были заняты новым делом, бессознательно вы продолжали решать задачу. И в определенный момент – результат! Приятно.
Короче говоря, человека удобнее всего уподобить организации с большим количеством сотрудников. У каждого – свой функционал. Каждый трудится во благо вам, как он его понимает. Один отвечает за отношения, другой – за карьеру, третий – за здоровье, четвертый – за развлечения, пятый – за развитие, шестой, седьмой, восьмой… Сколько их, никто не сосчитает: много.
Сознание при этом на всех одно. Это не значит, что каждому сотруднику досталось по чуть-чуть, нет. Просто в каждый конкретный момент времени вы отождествляете себя с одним и только одним сотрудником организации, которой вы являетесь. Остальные в этот момент обходятся без вашего сознания и составляют бессознательную часть вашей психики.
Именно поэтому вы, будучи «в здравом уме и трезвой памяти», можете с легкостью отстаивать противоположные точки зрения в разные моменты времени. Сознание сместилось! Теперь вы осознаете другие свои ценности, за которые отвечает тот «сотрудник», с кем вы отождествляете себя сейчас. Ну и что, что вчера я хотел начать бегать по утрам, – сегодня я хочу спать! «Я бывают разные!»
Итого:
• личность не едина, а состоит из множества субличностей;
• каждая субличность приносит пользу в рамках своего разумения;
• субличности могут мешать и противоречить друг другу;
• сознания хватает только на одну субличность за один раз;
• так что многие хватаются за самогипноз в надежде сесть на трон в своей голове.
Я б в диктаторы пошел!
Если человека долго гнобить, ему захочется неограниченной власти. Чтоб всем показать! Этакий обиженный ребенок или раб, мечтающий о своих рабах. Вот и мы, утомленные слишком частыми поражениями в борьбе с собственным бессознательным, начинаем судорожно искать орудие помощнее. Чтоб даже пикнуть боялись!! Чтоб все-все меня слушались!!!
Прямо под рукой у нас есть знаменитая сила воли, и некоторым с ее помощью даже удается установить внутреннюю тиранию. Но таких «счастливчиков» мало – остальные с надеждой обращаются к самогипнозу. Оно и понятно: власть киношных гипнотизеров фантастична – гипноз самого себя должен помочь! И тогда мы заживем! Радостно и эффективно. И «ни одна падла» не посмеет пикнуть!
Что не так? Откуда во мне столько сарказма? Чем меня не устраивает идея централизованного управления? Только одним: вы теряете все ради одного. «В СССР все ради человека, все для человека, все во имя человека, и чукча был на Съезде и видел этого человека!» Если все в вашей жизни подчинено, например, карьере, все остальные ценности остаются не у дел: ни друзей, ни семьи, ни здоровья…
Вы замечали, наверное: если в стране диктатура, все регионы начинают работать на столицу. Разумеется, правители стараются не допускать голодных бунтов, но не всегда у них получается. Где-то протухают излишки еды, а где-то грибы по лесам собирают, чтобы хоть что-то. И пухнет штат чиновников. Потому что «голова не резиновая» и обо всем не упомнишь. Какие бы органайзеры вы ни использовали.
Но страна – это ладно: чужую боль можно и перетерпеть. Зато в собственном организме ничего чужого нет! И если ваша субличность оказалась обделена ресурсами, страдаете от этого вы лично. Вы же помните, что сознание не привязано жестко к конкретной субличности? Так что сейчас ты радуешься, как лихо заставил себя работать на износ, а минуту спустя сам же чувствуешь себя изнасилованным. Брр!
И да, силовой метод ущербен по определению. Тот, кто привык всегда продавливать свое решение, кто аргументирует, ссылаясь на авторитет, совершенно беспомощен перед любым, кто его сильнее, или там, где сила неприменима. Как здоровенный бугай перед агрессивной бабулькой: вломить нельзя, а что делать – неизвестно. А вот гибкость, чувствительность, сообразительность его бы спасли!
Именно поэтому я и говорю, что неспособность себя принудить и повсеместная непобедимость матушки-лени – благо. Да, ты не получаешь того, что хочешь. Не выполняешь план, отстаешь от идеала. Но ты живой и почти не помятый. А самое главное, что принуждать себя не так уж и нужно – ты вполне можешь внутри себя договориться! По крайней мере, именно этому мы и будем учиться на десятках страниц.
