Это было правдой.
— Благодарю, командир, — сказала Ксения. — Вы правы, а мой вопрос был некорректен по форме и содержанию. Я рада приветствовать экипаж «Твена».
Старший помощник пробормотал себе под нос очень тихо, однако Ксения услышала: «Все животные равны, но некоторые животные более равны, чем другие».
Сидящая за столом особь Халл-3 издала тихий урчащий звук. Видимо, Халл-3 нашел в словах старшего помощника что-то смешное, но не обидное. Ксения решила, что будет необходимо изучить произнесенную фразу, в ее культурном коде она отсутствовала.
— Еще два члена экипажа прибудут к утру, — продолжал командир. — Оружейник и врач. Могу вас заверить, что они — квалифицированные и достойные люди. Оба были в экипаже моего предыдущего корабля и показали себя прекрасными специалистами.
— «Енисей»? — уточнила Ксения. — Вы говорите о рейсе, после которого попали под трибунал?
На миг наступило неловкое молчание.
— Совершенно верно, Третья-вовне, — сказал командир. — После рассмотрения вопроса трибунал Соглашения снял с меня все обвинения. Взаимодействие отражающих полей корабля с магнитным полем планеты было непредсказуемым. Тем более это уже происходило в прошлом — во время визита исследовательского корабля Халл-три, — командир кивнул особи Халл-3, — и во время визита инспекционного зонда Ракс. Причины возникновения феномена были выяснены, но в нашем полетном задании не имелось никаких запретов на включение отражателей во время магнитной бури.
Ксения кивнула:
— Вы совершенно правы, командир. Вы не виноваты. Насколько нам теперь известно, в предыдущих случаях феномен, получивший у местных обитателей название «Крылья Ангела», также приводил к серьезным социальным потрясениям. На данный момент вопрос закрыт, командир.
Если Валентин и не был вполне удовлетворен этим ответом, то развивать тему не стал. Вместо этого он дружелюбным жестом указал на вторую половину стола.
— Тогда позвольте представить ваших коллег, Третья-вовне. Уолр, представитель уважаемой цивилизации Халл-три. Специалист по… — командир улыбнулся, — гуманоидам.
Грузное существо, покрытое с ног до головы коротким жестким мехом, слегка приподнялось над низким, явно предназначенным для его вида креслом. Розовый кончик носа, единственное, что не было покрыто мехом, затрепетал — рефлекторное приветствие Халл друг другу.
Опознать в Уолре представителя Халл-3 было несложно. В отличие от народа-прародителя Халл-3 приветствовали генетические изменения. Рудиментарные глаза Халл различали лишь свет и тьму, Халл-третьи часто обзаводились полноценным зрением. Наверное, это было очень сложно психологически для расы, которая сотни тысяч лет назад полностью перешла на подземный образ жизни.
— Рад вас видеть и обонять, Ксения, — добродушно пробасил Уолр. — Не имел чести знать вас раньше и рад буду как можно скорее не знать снова. Уверен в ваших глубоких знаниях и высоком духе.
— Вы очень любезны, Уолр, — признала Ксения. — Все зависит от того, как быстро мы исполним нашу миссию.
Сухощавый высокий мужчина, с кожей местами загорелой, а местами бледной, сидящий рядом с низенькой полнолицей азиаткой, кашлянул при слове «миссия». И с вызовом посмотрел на командира, будто его негромкий кашель был демонстрацией протеста.
— Профессор Бэзил Николсон, из… — Командир замялся. — Вы прилетели из Лондона, но мне казалось, что вы работаете в бразильском университете?
— Все сложно, — слегка сконфуженно ответил профессор.
— Лучший специалист Человечества по системе Невар, — закончил командир.
— Искренне рад знакомству. — Профессор ловко выбрался из-за стола и, прежде чем Ксения успела удивиться, пылко потряс ее руку. — Знаете, я в юности выбирал, кто станет предметом моего изучения, Ракс или Невар. Я выбрал Невар лишь потому, что Ракс уже находится в зените своего могущества и развития, а перед Неваром все впереди. Уверен, что Невар — следующий член Соглашения!
Оставив Ксению размышлять, являются ли слова Бэзила о «зените могущества и развития» комплиментом, профессор вернулся за стол.
— Профессор Мэйли Ван. Лучший специалист Человечества по фелиноидам.
Женщина привстала и коротко поклонилась. Сказала:
— Я испытываю большой интерес к нашей совместной работе, Третья-вовне.
— Взаимно, — ответила Ксения.
В профессоре Мэйли ее что-то напрягло. Интонации, выражение лица… за этим нечто было. Точнее, совершенно ничего не было и потому — было. То ли великолепно скрытое недоброжелательство, то ли опасение?
Или же это именно то, чем является, — равнодушие?
Впрочем, нельзя исключить и того, что Ракс плохо воспринимают эмоции и скрытые мотивы азиатов. Даже у самих людей всю их историю возникали проблемы со взаимопониманием рас.
— А теперь прошу всех к столу, — произнес командир. — Наша замечательная Лючия собиралась угостить нас блюдами своей родной итальянской кухни. Смею заверить наших гостей, в первую очередь вас, Ксения, что итальянские блюда очень популярны среди людей. Что же касается вас, Уолр…
— Нет-нет, никаких особых блюд! — гигантский крот взмахнул лапой. — Во-первых, наш рацион не пробуждает аппетит у людей. Я знаю, что вы тоже едите насекомых и продукты их жизнедеятельности, но я-то предпочитаю есть их живыми. Во-вторых, мой пищеварительный тракт прекрасно модифицирован для питания вашей пищей. И в-третьих, чтобы понять кого-то — надо понять, что он ест!
* * *
Сказать, что Тедди наслаждался происходящим — значило ничего не сказать. Ужасное, нелепое происшествие в космопорте осталось позади. Более того, по мнению Тедди, случившееся пошло ему только на пользу. Может быть, Лючия была бы счастлива совершить зачетный полет на большом научном корабле, где к ужину и впрямь можно было бы надеть туфли и платье. Может быть, Алекс хотел поработать в паре с другим генетически модифицированным навигатором. А вот Тедди свою работу единственным системщиком на новом корабле иначе чем чудо воспринять не мог. Мама перед полетом навестила его и пообещала молиться, чтобы все сложилось наилучшим образом. С точки зрения Тедди, женщина, которая имела двух мужей и ребенка, собранного из ее яйцеклетки и сперматозоидов двух мужчин (увы, без всяких улучшений, Тедди был сыном двух отцов, но никаких «особых» возможностей генные хирурги ему не придали), вряд ли соответствовала классическому образу христианки. Церкви более ортодоксальные так вообще не признавали Американскую Прогрессивную Церковь, что, впрочем, ничуть не смущало ее прихожан. Тедди к религии относился с полным равнодушием, в его мире логических конструкций и ментальных цепочек ни для Бога, ни для чуда места не оставалось. До сего дня самым большим приближением к чуду Тедди полагал стабильность кубитов в квантовом компьютере при сверхсветовом перемещении — впрочем, такого же мнения придерживался весь научный мир.
Но сейчас, пообщавшись несколько часов с искином «Твена» и осознав в полной мере, что он — настоящий и единственный системщик корабля, Тедди с благодарностью вспоминал мамино обещание молиться за него. В конце концов, молитва ведь не могла помешать! Тедди понимал, что находится опасно близко к агностицизму, но в данный момент готов был с этим смириться.
