— Вы так живете? — Ксения обвела людей взглядом. — Вы все такие?
Казалось, она искренне надеется, что случившееся с ней было исключением, признаком болезни или воздействием прохода через червоточину.
Уолр тихо захихикал. Сказал:
— Уважаемая Третья-вовне… Да, мы все такие. Добро пожаловать в мир живых!
* * *
Ян никогда не любил сено. Сушеная трава, спрессованная в тугие брикеты, пища питательная, но вкуса в ней никакого. Но сено, недорогое и легкое, было пищей не только бедняков, но и непритязательных путешественников.
В продуктовых рядах на рынке Ян поискал фермера, продающего сено с заливных лугов. Таких всегда хватало, но, попробовав пару клочков, Ян покачал головой и пошел дальше. Сено было позднескошенным, в нем оказалось полным-полно грубых деревянистых стебельков. Ни удовольствия, ни пользы…
В итоге он сторговал четыре тюка горного разнотравья, хорошо высушенного и почти приятного на вкус. Расплатился остатками денег, полученных при расчете в школе, договорился о доставке сена и налегке пошел к автобусной остановке. Транспорт ходил плохо. Сразу после перемирия реквизированные на нужды фронта машины вернулись на улицы, но теперь стали помаленьку исчезать. То ли их вновь забирали без особой огласки. То ли цены на дизель и биоспирт взлетели настолько, что мэрия предпочла сократить маршруты, а не повышать цены, вызывая всеобщее недовольство.
Сокращая путь, Ян пошел через пустые ряды, когда-то отведенные для торговли заезжим черным. Тоже нехороший признак. Война официально закончилась, по сути, не начавшись, а торговцы не вернулись.
Уже подходя к забору, Ян услышал возню между деревянными торговыми павильончиками. Помедлил секунду, разрываясь между осторожностью и беспокойством.
Беспокойство победило. Ян нырнул в узкий проход между павильонами.
У щелястого забора мутузились пятеро подростков. Точнее — четверо колотили одного. Ян заколебался. Это были уже не дети, а молодежь возраста средней семьи. Такие вчетвером легко затопчут взрослого. Хватит и сил, и дури в голове…
Отбивающийся от четверых противников подросток дрался молча, не призывая на помощь, хотя не увидеть Яна он никак не мог. Значит, ничего страшного. Значит, никто никого убивать не собирается, обычные молодая удаль и гонор… Ян очень постарался себя в этом убедить, и ему почти удалось. Он даже отвернулся, прежде чем понял, что все нападавшие — черные, а жертва — рыжеволосый. Отбивавшийся мальчишка держал руки у лица, блокируя удары, но не пытаясь ударить в ответ. Значит — боялся. Значит, понимал, что стоит задеть, раззадорить нападающих — и его искалечат пли убьют.
Ян снова посмотрел на драчунов.
Рыжеволосый мальчишка был ему знаком. Именно он чистил ему копыта в тот день, когда Ян познакомился с Адиан.
В этот миг подросток поднял взгляд — и Ян понял, что тот его тоже узнал.
Ну зачем он перестал красить волосы?
— Эй! — окликнул Ян черных. — Хорошо ли — вчетвером на одного?
Черные драчуны обернулись, недружелюбно оглядывая Яна. В этом возрасте взрослых уже не боятся. В этом возрасте взрослым бросают вызов. Жертва прижалась к забору, тяжело дыша и по-прежнему держа руки у лица.
— Тебе-то что, защитник рыжих? — с вызовом спросил старший из подростков. — Или сам крашеный? Давай подходи, поговорим…
Но Ян смотрел на его товарищей. Все трое были из школы, где он преподавал. Один даже ходил на его уроки.
— Не надо… — Один из черных дернул вожака за закатанный по локоть рукав. — Это наш учитель!
Вожак заколебался. Невелико дело избить вчетвером незнакомого сверстника. Совсем другое — взрослого, причем того, кто может и дать отпор, и опознать хулиганов. В таких случаях не бьют, в таких случаях убивают.
Все сейчас зависело от того, насколько велик его авторитет. Слишком большой — он прикажет схватить Яна, и его послушают. Слишком маленький — и он будет вынужден напасть сам, чтобы не лишиться авторитета. Ян перенес вес на одну ногу. Если подросток рванется — придется бить. Копытом в лоб, так, чтобы сразу оглушить.
Второй из учеников взял вожака за руку:
— Слушай, он нормальный. Правильный такой. Сам воевал. Ему положено заступаться, он же учитель.
Вожак презрительно сплюнул, но яростный огонек в его глазах угас. У него появилась возможность отступить не теряя лицо.
— Повезло тебе… — бросил он избитой жертве и, толкнув Яна плечом, прошел мимо него. Следом потянулась его команда. Тот, что ходил к Яну на уроки (он даже вспомнил, что паренек интересовался космическими полетами и мечтал стать космонавтом), робко поздоровался, проходя мимо.
Ян перевел взгляд на рыжеволосого подростка. Сказал:
— И впрямь повезло. Почему краситься перестал?
Паренек сплюнул розовым, пальцем пошатал зубы. Видимо, удовлетворившись результатом, ответил:
— А смысл? У меня мать была рыжая, это все равно видно. В семьи меня не берут.
— Иди через границу, — посоветовал Ян. — Пока еще можно.
— Там я буду черным, — усмехнулся подросток. — Спасибо, что помогли. Без толку, но спасибо.
Он отвернулся, но уходить не спешил. В этом возрасте помощи у взрослых уже не просят, но втайне на нее надеются.
— У меня есть подруга, — сказал Ян. — Мы только что поженились…
— Поздравляю, — буркнул подросток.
— Мы собираемся уйти в свободные земли. В предгорья.
— В дикие степи? — Парнишка повернулся и удивленно посмотрел на Яна. — Зачем?
— Мы считаем, что война снова начнется, — сказал Ян. — Крылья Ангела… они не остановили войну. Только задержали. Я служил в дивизионе «Громов»… эта война — она будет другой.
— Ядерной? — уточнил подросток.
Ян кивнул:
— Города превратятся в ад. Даже те, по которым не нанесут удара.
— Почему? — требовательно спросил рыжий.
— Мы травоядные. — Ян пожал плечами. — Нам требуется много пищи, но посевы будут уничтожены, а логистика нарушена. Дикие степи бедны и опасны, но война их почти не затронет.
Подросток кивнул.
— Ты можешь пойти с нами, — сказал Ян. — У нас материнская семья, мы можем принимать новых членов. И нам плевать на цвет твоих волос.
— У меня есть… друг, — неожиданно сказал подросток. — Возьмете и ее? Она черная.
— Возьмем, — согласился Ян. Он принял решение за Адиан так легко, будто их семье было уже много лет. — Только нельзя медлить. Мы уйдем сегодня же вечером.
* * *
Малая кают-компания оказалась вовсе не такой интересной, как ожидал Бэзил. По сути — уменьшенная копия большой, только без излишеств в виде аквариума и старинных часов. И никаких индивидуальных особенностей, кроме фоторамки на стене, где медленно сменяли друг друга неброские картины русской природы. Бэзил даже ощутил разочарование — на ти-ви и в активных шоу командирская кают-компания всегда выглядела кунсткамерой, сборищем экзотических артефактов и загадочных предметов. Ох уж эта массовая культура…
