Шестилетний Тедди, единственный родной сын преуспевающей триадной семьи техасских фермеров, сидел в домике на дереве и сосредоточенно смотрел в книжку. Был жаркий безветренный день. Домик у Тедди был фиговый, то, что в России называют «из соплей и палок»; единственными, кого домик выдерживал, были Тедди и его пятилетняя сестренка, но зато он построил его сам, не позволив отцам вбить хотя бы один гвоздь.
— Тедди! — позвала из дома мать. Тедди слышал ее голос, но ничего не ответил. Мать знала, где он, отвечать было лишней тратой времени. Надо было принять решение.
Маленький Тедди посмотрел в безоблачное, белесое от жары небо. Сверкающая паутина Космосити как раз сейчас проплывала над головой. Звездный порт сиял в центре паутины, будто паук в своих сетях. Но Космосити — ерунда. До него немногим больше тысячи километров.
Настоящий космос ужасно далеко, до него световые годы, парсеки и мегапарсеки. Там скользили огромные корабли Халл, шныряли таинственные зонды Ауран, перемещались из точки в точку корабли Ракс. Там жили тысячи и миллионы удивительных инопланетян. До этого космоса было десять лет жизни. И ни днем больше — Тедди решил это твердо.
Тедди скомкал книжку и засунул ее в кармашек шорт. Сейчас придется объяснять матери, что осенью он уедет учиться в астроколледж. Потом спорить с отцами — их убедить будет труднее. Но Тедди был уверен, что справится…
Он и справился. Он прошел первый этап обучения и добился редчайшей награды для шестнадцатилетнего кадета — полной практики на не учебном космическом корабле. Красавец «Техас» — пассажирский большетоннажный корабль — шел в рейс на Халл-3 с заходом на восемь обитаемых планет. Полгода в космосе. «Техас» часто использовали для прохождения курсантами выпускной практики — уж слишком показательным был маршрут.
В шестнадцать лет Тедди рассчитывал оказаться в настоящем космосе.
И все это сейчас полетело к чертям.
— К чертям! — выругался Тедди и мысленно укорил себя за ругань. Его родители были очень набожными, и такие слова из уст сына их бы неизбежно расстроили.
— Тедди, да придумают что-нибудь, — сказал Алекс Йохансон. Ему было семнадцать, что тоже весьма неплохо для первой галактической практики. Вся тройка кадетов были парни не промах, включая единственную девушку.
— Тедди, я очень виновата, — извиняющимся тоном сказала Лючия Д’Амико. — Но я искала эти туфли…
— Зачем тебе туфли в космосе? — не выдержал Тедди. — Ну зачем, Лючия?
— Я бы их надела на ужин с командиром. Девушкам разрешено выходить к торжественным ужинам в гражданском. Это улучшает психологический климат.
Тедди смерил Лючию негодующим взглядом. Она была самой старшей и действительно выглядела уже не девочкой, а девушкой — высокая, большеглазая, да еще и светловолосая, что для итальянок редкость. По мнению Тедди, лучшее применение этой внешности нашлось бы на Земле. Космос — он не для романтики или секса. Космос — для приключений.
— И в результате мы опоздали на перестыковку. И «Техас» ушел.
— За нами пошлют шлюпку, у них еще два часа до разгона, — примиряюще сказал Алекс. — Мегера их уговорит.
— Никто их не уговорит, — горько сказал Тедди. — За кадетами, которые опаздывают, шлюпок не посылают. Это непедагогично.
Повисло тягостное молчание.
Все пошло наперекосяк. Все! «Техас» отправили в рейс раньше — какую-то вакцину надо было срочно развезти по колониям. Они могли бы успеть, но в гражданском секторе космопорта Лючия увидела в витрине какие-то очень-очень-очень редкие туфли, за которыми гонялась всю прошлую неделю. Туфли! Тедди был готов орать и биться головой об стену. Зачем нужны туфли в космосе? И самое обидное, Мегера, то есть на самом деле — Анна Мегер, их куратор из колледжа, женщина суровая и несгибаемая, вдруг тоже дала слабину! Они вместе кинулись покупать туфли. Еще и мерять стали! А космопорт внезапно ушел в пятнадцатиминутный цикл перестыковки — отсеки переключались на резервное питание, перемещались относительно друг друга, конфигурировались для ведомых лишь дирекции задач. Оповещение на их коммуникаторы не пришло, они оказались заперты — и «Техас» не стал дожидаться нерадивых кадетов. Вот он, висит в десяти километрах от космопорта. Рядом — и бесконечно далеко.
Кадеты стояли в помещении главного гермодока. В полностью развернутом состоянии гермодок был размером с мичиганский стадион, сейчас он был раскрыт максимум на четверть, но все равно казался немыслимо огромным. Рядом с доком был пристыкован какой-то мелкий научный корвет, судя по обилию трубопроводов и кабелей — в цикле предстартовой заправки. Персонала в доке почти не было — ремонтники возле старого челнока, в котором меняли маневровые двигатели, да два офицера на эстакаде, протянувшейся на высоте пятиэтажного дома. Офицеры что-то разглядывали в своих планшетах. Тедди смотрел на них с завистью.
— Какая фактура, — сказала Лючия. Она тоже заметила офицеров. — Тот, светловолосый, наверняка командир корабля. Такие красавчики должны быть главными на корабле. Если бы я попала на его корабль, он бы в меня влюбился.
— Если бы он в тебя влюбился, то вылетел бы из Космофлота с волчьим билетом, — веско ответил Алекс. — Во-первых, ты кадет. Во-вторых, несовершеннолетняя. В-третьих, влюбись лучше в меня, я не хуже.
Лючия насмешливо посмотрела на Алекса. В общем-то тот был прав. Он выглядел как младший брат подтянутого блондина в офицерской форме — такой же высокий, светловолосый, симпатичный. Но он был ровесником и сокурсником, с которым Лючия десять лет училась вместе, мылась в одной душевой и пила регенерированную воду на тренировках. Влюбиться в Алекса было все равно что влюбиться в брата.
— Получи корабль — я подумаю, — сказала девушка.
— Получу корабль — я еще сам подумаю, — немедленно ответил Алекс. — Потому что вокруг меня будут виться самые красивые девчонки со всего Космофлота.
Тедди посмотрел на друзей с ужасом. Как они могли вести эти идиотские разговоры, когда их практика сгорела, будто неперерабатываемый мусор в атмосфере?
— Если мы останемся на Земле… — начал он. Но Алекс вдруг подтянулся, глядя через плечо Тедди и прошептал:
— Идет!
Анна Мегер, куратор кадетской школы, подошла к ним с таким невозмутимым видом, будто трое ее подопечных не попали в ужасающую, немыслимую, позорную ситуацию — причем и по ее вине! Тедди почувствовал, что готов завопить от возмущения.
— Успокоились? — миролюбиво спросила Мегер.
Алекс кивнул, Лючия что-то пробормотала, а Тедди, проклиная себя за слабоволие, по-уставному отчеканил:
— Так точно!
— «Техас» за нами шлюпку не вышлет, — сказала Мегер. В голосе ее были легкое смущение и растерянность, отказ командира «Техаса» подобрать на борт кадетов Мегер, похоже, удивил. — Но это не значит, что вам удастся отвертеться от практики! Следуйте за мной.
Тедди с облегчением выдохнул.
