«Милый, милый Юрген». Взгляд Хильды задержался на большом, в полный рост, парадном портрете мужа: эсэсовская форма, дубовые листья в петлицах, шпага, кинжал, Totenkopfring на пальце. Этот перстень был весомым символом принадлежности к Черному Ордену и вручался лично Гиммлером вместе с документом, объясняющим его символику: изображение мертвой головы, двойной g — руна законченности, свастика, руна разрушения hagal и группа рун sig и tyr, выражающих гармонию истинного воина. Totenkopfring имел огромную духовную значимость и после смерти владельца должен был быть возвращен на вечное хранение в Вевельсбург, орденский замок СС, вместе с кинжалом и рыцарской шпагой.
Стараясь не думать о плохом, Хильда перевела взгляд на свой портрет, — сколько счастья на ее лице, они с Юргеном тогда только что стали мужем и женой. На глаза навернулись слезы, — Господи, неужели с той поры прошло всего четыре года! А кажется, пролетела вечность…
Их свадьба состоялась в Вевельсбурге, на церемонии присутствовали сам рейхсфюрер и комендант замка Манфред фон Кнобельсдорф, в руках он держал жезл из слоновой кости, украшенный голубыми лентами с изображением рун. Офицеры СС освещали новобрачным дорогу факелами, вечером на ужин собралось две сотни гостей, а ночью Юрген был нежен и неутомим, словно в первый раз…
Мысли Хильды прервались басовитым рокотом мощного двигателя. На парковочную площадку въехал кремовый восьмицилиндровый «мерседес-бенц», точная копия лимузина, некогда принадлежавшего шефу РСХА Гейдриху. Обходясь без водителя, за рулем был сам штандартенфюрер СС Юрген фон Химмель, первый заместитель генди-ректора Аненербе Вольфрама Сиверса. Заглушив мотор, он не торопясь стянул шоферские перчатки, вышел из машины и, поднявшись на крыльцо, распахнул массивную, с серебряным колокольчиком дверь:
— Здравствуй, Гвидо, здравствуй, мой хороший, соскучился по папочке?
Злобная немецкая овчарка радостно завиляла хвостом, по-щенячьи тявкнула в экстазе и, стуча когтями по паркету, бросилась впереди хозяина в гостиную. На ее ошейнике золотом отливал родовой герб фон Химмелей.
— Устал? — Хильда подождала, пока муж снимет мундир, вымоет лицо и руки, и стала кормить его обедом. Суп с фрикадельками, свиные ребрышки с тушеной капустой, масло, хлеб, паршивый экстрагированный кофе с пумперникелем. Чертова война!
Юрген ел молча, говорить не хотелось — действительно устал, да и вообще. Головокружительный успех, полковничьи погоны достались ему не просто так, на рыжих бакенбардах обозначилась седина, атлетическое тело начало грузнеть, один Бог знает, чего ему стоило выбиться в заместители Сиверса. И вот теперь все это стремительно катится под откос, и речь уже идет не о загубленной карьере, нет, речь идет о жизни, — за службу в Аненербе русские по головке не погладят, как бы петлю на шею не накинули…
А ведь как все здорово начиналось! В 1933 году профессор Фридрих Гильшер организовал частный независимый институт для изучения германской истории. Казалось бы, при чем тут политика? Древние мифы, археологические изыскания, научные труды. Однако в 1935 году Гиммлер совместно с Дарре превратил институт в государственное учреждение, и с того самого времени Аненербе стал подчиняться Черному Ордену. Объявленная программа состояла в следующем: изыскания в области локализации духа, деяний и наследства индогерманской расы. Популяризация результатов исследований в доступной и интересной для широких масс форме. Производство работ с полным соблюдением научных методов и научной точности. Но мало кто знал, что это было лишь прикрытием, фальшивкой для профанов, истинные же цели и задачи Аненербе имели в своей основе поиск таинственной земли Туле. Согласно древним германским преданиям, этот остров где-то на севере, ныне неразличимый для подавляющего большинства человечества. Туле, как и Атлантида, был легендарным центром магической цивилизации, и его прошлое величие все еще не кануло в Лету. Особенные существа, посредники между людьми и древней Традицией, располагают хранилищем сил, доступным для посвященных. Оттуда можно черпать тайное могущество, способное дать Германии власть •над миром и сделать из нее предвестницу грядущего сверхчеловечества.
Именно так и представляли себе будущее цивилизации журналист Дитрих Экарт и скульптор Альфред Розенберг, члены тайного Общества Туле, когда в 1925 году они повстречали бывшего ефрейтора, героя Первой мировой войны Адольфа Гитлера. Маленький человечек со смешной щеточкой усов обладал даром медиума, он был чрезвычайно внушаем, легко впадал в транс, душа его стремилась ко всему таинственному, загадочному, иррациональному. Три года Экарт лепил духовно Адольфа Гитлера, учил его письменно выражать свои мысли, разбираться в людях, выступать перед массами. Незадолго до своей смерти, в 1923 году, он завещал друзьям:
«Идите за Гитлером. Он поведет танец, но музыку написал я. Мы дали ему способность общаться с Ними… Не оплакивайте меня, мне удалось воздействовать на историю больше, чем какому-либо другому немцу».
Однако только с приходом профессора Мюнхенского университета, специалиста по Востоку Карла Гаусхоффера Общество Туле приняло свой окончательный вид тайной организации посвященных, находящихся в контакте с невидимым миром, и сделалось магическим центром нацизма. Тридцать или сорок тысячелетий назад, учил новый посвятитель Гитлера, в районе Гоби находилась высокоразвитая цивилизация. В результате катастрофы цветущий край превратился в пустыню, а выжившие эмигрировали на север Европы и на Кавказ. Тор и Один — боги нордических легенд — были героями переселения. После гобийской катастрофы учителя высшей мудрости укрылись в гималайских пещерах. Вскоре они разделились на два пути, левой и правой руки. Приверженцы первого — это жители страны Агарти, скрытого места добра, они предпочитают созерцание и не вмешиваются в земные дела. Последователи второго пути основали Шам-балу, центр насилия и могущества, он управляет стихиями, народами и ускоряет приход человечества к поворотному моменту истории, «шарниру времени». Маги — предводители народов могут заключить с Шамбалой союз, принеся клятвы и жертвы.
Человеческие жертвы.
К 1939 году Аненербе располагал пятьюдесятью научно-исследовательскими филиалами, деятельность которых координировал профессор Вурст, специалист по древним культовым текстам, а руководители института входили в личный штаб рейхс-фюрера Гиммлера. Изыскания велись с колоссальным, поражающим воображение размахом, от чисто научной работы в привычном смысле этого слова до исследования тайных обществ, систем и практики оккультизма. Перечень направлений вызывает изумление: братство креста и розы, копье Лонгина, поиски ключей Кальтабелотты, гностическая секс-магия, половая жизнь злого волшебника Клингзора, хозяина замка чудес, символическое значение отказа от арфы в музыке Ульстера, химический состав Одрерира — меда поэзии в искусстве скальдического стихосложения «скальдскап». Разрабатывался проект о чаше святого Грааля, и велись переговоры со Скор-цени об организации похищения этой реликвии. Доктор Шеффер доставил из Тибета особую породу лошадей и истинно арийских пчел, собирающих мед особого качества. Велись интенсивные работы по отысканию ветхозаветных раритетов — ковчега со скрижалями Моисея и ессена — нагрудника древнееврейских первосвященников с загадочными предметами Откровения Уримом и Тумимом. Деятельность Аненербе обошлась Германии в сумму, значительно превышающую расходы США на создание атомной бомбы. Однако главным направлением в работе института было все же отыскание путей для налаживания связей с обитателями Шамбалы, для чего регулярно проводились тайные обряды, истинного смысла которых не знал даже Химмель. Высшие руководители рейха считали, что только массовые человеческие заклания могут обратить внимание махатм и снискать их милость и расположение, жре-цом-жертводателем, ритуальным палачом был выбран Вольфрам Сивере. Сотнями тысяч уничтожались цыгане и евреи, Аненербе открыл свой филиал при концлагере Дахау. Его директор, профессор Гирт, собрал коллекцию «истинно израильских скелетов», в большом количестве были также представлены черепа советских комиссаров, образцы волос и кожи славянских женщин, обрезанные фаллосы еврейских мужчин. И ко всему этому, черт побери, приложил свою руку он, Юрген фон Химмель!
