– Хорошо, Григорий. Отдыхайте. Может, успеете еще горячей воды в бане перехватить, намерзлись, небось.
– Ничего, главное обморожений никто не получил. Перед снегом морозец вдарил от души. Думали, так просто не отделаемся.
Только отпустил Потапова, нарисовался Зиновьев.
– Здравствуйте, старшина. Как сходили?
– Здравствуйте, товарищ командир. Сходили нормально, без происшествий.
– Порадуете чем?
– Сегодня ответный сеанс, в восемнадцать по Москве. Расшифровка, в зависимости от объема, до получаса, так что где-то в двадцать по местному все станет понятно. Мы все дали вашим действиям высокую оценку и поручились. Так что теперь мы связаны, как говорится: либо грудь в крестах, либо голова в кустах.
– Спасибо, Павел. А что, были другие варианты?
– Могли получить команду выйти на местное подполье и организовывать самостоятельный отряд.
– Интересно. Значит, у вас есть выход на местных? Надеюсь, теперь поделитесь?
– Если команда будет, почему не поделиться.
Хотелось спросить про Лиховея, но вряд ли получу ответ. Придется еще полдня подождать. Фефер раньше чем через два-три дня в город не поедет. Надо, кстати, выяснить – мужики распиловкой леса уже занялись?
– Хорошо, старшина. В двадцать ноль-ноль жду.
Зиновьев ушел. Байстрюк убежал, но вернулся через пару минут с докладом, что Глухов со товарищи уже вчера оживил лесопилку и работа вроде как кипит. По крайней мере, вечером локомобиль пыхтел, да и на ночь пара пацанов осталась пар поддерживать, значит, работать собирались с самого утра.
Ближе к обеду фрицы снова нас напрягли.
– Леший, самолет!
Когда Жорка научится ноги отряхивать?
– Что за самолет?
– Пока не видели, только звук слышно.
– Костры не жжем?
– Нет.
– Любопытные на чистое место не лезут на сию диковинку посмотреть?
– Чай, не дурные, да и насмотрелись, пока на аэродроме дербанили да петуха красного им подпускали.
– Ну и нехай летает. Калиничев далеко?
– Занятия с разведчиками проводит.
– Давай его сюда.
Лейтенант заскочил минут через пять.
– Василий, вот ты когда до войны домой приходил, ты ноги вытирал?
– Да.
– А хрен ли ты сюда снег носишь? Ладно, садись. Что ты там разведке своей втираешь?
– По сути, правила техники безопасности. Ну и заодно это, как его – мозговой штурм, чего с засадами немецкими делать. Думается, одной железной дорогой они не ограничатся. Скоро на такую засаду можно будет в любом месте напороться.
– Надумали чего?
– Понемногу. Опять разведка нужна. Перво-наперво необходимо разведать их пути передвижения и выдвижения на позиции, а для этого необходимо понять, чего они хотят.
– А что, так непонятно?
– А вот и непонятно. Они хотят уничтожить нас как боевую единицу или обезопасить свои коммуникации? Если второе, то обойдутся засадами на наиболее вероятных маршрутах нашего выдвижения на объекты диверсий. При этом могут обойтись как ближним охранением, так и выдвинуть засады на средние дистанции, порядка пяти-десяти километров. Если первое, то им надо разведать уже наши основные коммуникации, локализовать базу отряда, парализовать выдвижение групп, а уже потом перейти к окружению и уничтожению.
Нет, филиал Генштаба мы организовывать не станем – мы тот, в Москве, своим филиалом назначим.
– И к какому варианту склоняешься?
– Скорее все же к первому. Для второго необходима часть не меньше полка, ну или вся двести первая дивизия. Потому как мелкие группы, если те даже попробуют оседлать основные тропы, а зимой и в лесу такое почти нереально, ходи, где хочешь, – благо даже болота замерзли, мы просто сметем. Сможем бить их поодиночке, выставляя хоть взвод, хоть роту против отделения. Да и то, как они начали, говорит о том, что, по крайней мере, сейчас немцы собираются решать более простую задачу. Естественно, с их точки зрения, более простую.
– Думаешь, нас проще уничтожить, чем не давать пакостить?
– При наличии сил – проще. Только у них либо сил нет, либо они нас здорово боятся.
– А самолет для чего?
– Ну, все же найти лагерь тоже задача важная, да и, может, они хотят отдельные группы с воздуха поискать, лыжни пробитые. А то и местным показать, кто в доме хозяин.
– С помощью танковых патрулей они уже показали.
– Не скажи, сколько народа знает, что мы их три штуки завалили? Две-три сотни? Слухи через тысячу прошли, да половина, небось, не поверила. А самолет вот он – летает.
Роль адвоката дьявола, похоже, мне удалась. Лейтенант еще не понял, что я его распаляю, подбрасывая в его мыслительный процесс дровишки, для продолжения затеянного им мозгового штурма.
– Может, стоит потренироваться из зенитки пострелять? Мишень, вон, болтается.
– Скорее всего, будет бесполезно – зенитчиков у нас нет, только позицию раскроем. Тащить пушку по снегу за несколько километров смысла нет, а вот послать пару бойцов завтра костры развести – может сработать.
Я уже тоже подумал, потому за Василием и послал, но, видимо, такого рода решения мои заместители способны принимать самостоятельно. Это радует – глядишь, через пару-тройку месяцев смогу наслаждаться почетным ничегонеделанием, пока подчиненные службу тащат. Эх, мечты!
– Бойцов послать стоит, пусть помельтешат на том месте, откуда Хейфец последний раз на связь выходил. Ну, не совсем на том, но близко.
– Сделаем.
Самолет покрутился еще с час, а затем пропал – то ли в другое место улетел, то ли рабочий день у летчика строго нормирован. Да по хрену. Надеюсь, завтра он где надо увидит, что нужно, а где не надо, что ненужно не увидит.
Зиновьев к восьми был как штык – такой же прямой и блестящий, наверное, от счастья.
– Товарищ командир. Шифровка получена – вот текст.
Текст меня если не убил, то в нокдаун загнал однозначно. То, что мои полномочия по командованию отрядом подтверждены, это, конечно, спасибо. За звание тоже спасибо. Младший лейтенант – это круто, если бы только не приставочка в конце. Нет, я понимаю, что младший лейтенант ГУГБ НКВД – это круче, чем просто младший лейтенант. Но что-то душновато как-то стало… И вот это вот… Звездочки мелкие перед глазами… Говорят, что от хорошего самочувствия такого не бывает, а чаще, наоборот, от плохого.
– Старшина, нельзя же вот так с маху-то. Пациента надо сначала подготовить к процедуре. Ладно, рассказывай.
– Что?
– Что это значит, рассказывай. Во что я вляпался?
