Подранок еле плетется, тоже мне: быстро и бегом. Блевотника тоже надо в чувство приводить, нужен он мне еще, главное, чтобы писать со страху не разучился. Придется вставать и отвешивать оплеухи.
– Встать! Смирно! Перевязочные средства есть? Срочно окажи гефрайтеру первую помощь.
Смотри-ка, подействовало, полез в кабину. А что там наши? Быстро и неуклонно перемещаются к дыре в заборе, даже металлист бросил гнилую затею и улепетывает впереди всех. Молодец, два раза подряд быстрее всех сориентировался, толк будет. Пускай пока побегают, их там пулеметчики перехватят. А вот и водила вылезает обратно, бинт – это хорошо, а вот винтовка тебе не нужна, дай подержу. Отдал без вопросов, хорошо в дойчей субординация вбита. Давай, давай перевязывай, видишь, человеку взбледнулось, до чего нехорошо. А со стороны дыры уже шестеро возвращаются, причем впереди, вместе с одним из пулеметчиков, опять тот же парень, и опять с железкой, правда, на этот раз с другой – длинней и толще. Вот ведь настырный. Махнул своим рукой, хорошо, оба немца друг другом заняты и по сторонам не смотрят. Мои парни потащили бывших пленников в сторону. Настырный пытался упираться, но ему что-то шепнули на ухо, и он на глазах обмяк. Расслабуха – это отсроченный шок, понял парень, что все закончилось, и из него как будто скелет вытащили, а до этого держался просто отлично, толк точно будет. А вот и с тыла пополнение прибыло – ну чисто кикиморы, мохнатые, лохматые и морды зеленые. Не видел бы раньше, точно испугался. А вот и водила их заметил, мне только желтой крови не хватало.
– Продолжай перевязку, для тебя война закончилась.
Теперь главное, чтобы немец не перепугался до полного обалдения, иначе толку от него никакого. Если станет считать, что есть шанс выжить, то и глупости делать не будет. Другой вариант – запугать его до смерти, тогда тоже можно будет веревки вить, но первый план предпочтительнее.
– Старшина, – один из кикимор отделился от группы и отправился в мою сторону. – Бойца на мотоцикл и за транспортом. Второго в лес к телегам. Проверить наличие связи и привести в негодность. И начинай здесь шерстить. Время! Цигель!
Теперь водилу за шиворот и тащим вот к тому свободному верстаку.
– Отвечать. Быстро. Должность, имя, фамилия.
– Крафтфарер, Карл Зигель.
– Кто старший офицер в Больших Жарицах?
– Лейтенант Вебер.
– Непосредственный начальник?
– Унтер-офицер Келер.
– Что ты должен сделать, если здесь испортится автомобиль?
– Позвонить по телефону и сообщить унтер-офицеру Келеру.
– А если нет связи?
Вошел в ступор. Ну да, как может не быть связи там, где она есть?
– Если связь нарушена, твои действия.
– Доложить фельдфебелю Коху.
– Его действия?
– Отправит посыльного.
– Пешком?
– Если нет транспорта, да.
– Такие случаи уже были?
– Нет.
– Старшина, найди испорченный складской бланк или что-то вроде этого, посмотри в кабинете у фельдфебеля. Посмотри, чем он заполнял бланки, и тащи сюда.
Через пару минут я был обладателем смятого листка, заполненного с одной стороны типографским текстом на немецком, часть надписей была выполнена авторучкой, но лист был перечеркнут наискось карандашом. Старшина держал в руке еще пачку бумаг, авторучку и несколько карандашей разных цветов.
– Тут у них по-разному, – старшина показал бланки. – Где чернила, где карандаш. В основном либо синий, либо красный.
Переворачиваю испорченную ведомость чистой стороной вверх и кладу на верстак, сую Зигелю синий карандаш.
– Пиши. Господин унтер-офицер, попал в аварию, врезался в столб, повредил радиатор и телефонные провода, чиню автомобиль. Крафтфарер Карл Зигель. Давай сюда.
Так, вроде все правильно. До заката еще полчаса, до темноты не меньше часа. Успеваю.
– Старшина, этого под охрану ко второму. Я встречать транспорт. Действуем по плану, пока все идет тип-топ.
Когда дошел до развилки, понял, что в план вкрались изменения. Вместо одного грузовика ко мне подъехали два.
– Сержант Байстрюк, доклад.
– Товарищ командир, как вы и приказали, расположились на обочине, изобразив поломку. Вдруг подъезжает это чудо, – он показал на брата-близнеца нашего «Круппа». – И оттуда выбираются два фрица и о чем-то нас спрашивают. Я думаю, хотели помочь. Ну, мы им быстро в табло, скрутили и в кузов. А тут и Егоршин подъехал. Вот мы здесь.
– Быстро старшего машины.
– Есть.
Немец был здорово помят и испуган.
– Звание, имя, должность.
– Обергефрайтер Фриц Кальб.
– Цель поездки.
– Доставка груза на консервный завод.
– Какой груз?
– Соль, жесть, топливо.
– Сержант, что в кузове?
– Мешки, похоже с солью, две огромные шпули из металла и бочки с бензином.
– Хорошо, этого обратно, и в темпе вальса на склад. Егоршин, слазь с самоката.
До Больших Жариц километра три, это нам раз плюнуть.
На въезде в село поста не было, пришлось прошвырнуться до завода. Не назвал бы это заводом, конечно, не знаю, что внутри, но снаружи эти два обшарпанных барака впечатления не производят. Здесь наконец-то был пост.
– Часовой, вызови разводящего.
– Сейчас, господин унтер-офицер.
Через пару минут тот уже был на месте.
– Гефрайтер Кольбе.
– Унтер-офицер Зелински, фельдфебель Кох просил передать вот эту записку унтер-офицеру Келеру. Есть у вас такой?
– Так точно, господин унтер-офицер.
– Отлично. Еще фельдфебель просил передать от себя, чтобы Зигель сдох на чистке сортира.
– Извините, если не секрет, что он опять натворил?
– Сшиб телеграфный столб, да так удачно, что я еле проехал. Там еще один грузовик стоит, и обергефрайтер склоняет вашего Зигеля по матушке. Похоже, они все заночуют на болоте.
– Если это Кальб, то Зигелю не придется ночевать, тот его просто утопит в этом болоте.
– Ну, это уже проблемы комаров и пиявок. Счастливо оставаться, мне надо до темноты попасть в Смоляги, и так пришлось петлю делать.
– Успеете, господин унтер-офицер, здесь километров пять, но дорога на удивление приличная.
Дорога была и вправду приличная, только проехал я по ней не больше километра, а дальше пришлось опять сворачивать на гать. Тут не разгонишься, мигом в гости к кровососущим червякам отправишься. Темнеет быстро, а фару включать пока рано, как бы от Жариц не заметили. Через пять минут все равно пришлось прибегнуть к искусственному освещению, но тут дорога пошла вообще по низине, даже лужи стали встречаться.
