К вечеру явился Потапов. Сходил удачно. Захоронку нашу пока не нашли и, похоже, даже не искали, чего и следовало ожидать. Место под переправу через Полоту тоже обнаружилось без труда.
– Узко там, меньше двадцати метров, – Григорий наворачивал кашу за обе щеки, одновременно тыча пальцем в карту. – Рыбацкие лодки можно вместе связать, две или три, сверху настил из досок положить. Веревку перебросить и организовать паром. С нашей стороны подъезд удобный. Если пару грузовиков подогнать, то за ночь все перегрузим и увезем.
– Слушаю я, и грызут меня смутные сомнения, глядя на твой оптимизм. От реки до болота, где мины притоплены, три километра. И это пересекать шоссе и железную дорогу. Мины с ящиками тонн на семь потянут. Сколько человек для переноски надо?
– Можно в Шматенках, вот эта деревня, кроме лодок и телеги взять. Уж пяток лошадей точно найдем.
– Лучше десяток.
– Значит, будет десяток. На крайний случай людей сагитируем, не откажутся же помочь.
– Уверен?
– На сто.
– Значит, так и порешим. Что на дорогах?
– Днем плотно идут, с востока значительное количество санитарных транспортов движется. Видел колонну с пленными. Колонна небольшая, человек на пятьдесят, но охрана совсем никакая – всего четыре ганса. Ни пулемета, ни автоматов – беги не хочу. Почему не бегут?
– Может, бегут.
– Если бы бежали, охрана совсем другой была.
– Резонно.
– Выспись. Завтра двигаем. Ночь на выдвижение и подготовку, следующей ночью грузимся и уходим. Не обязательно в лагерь успеть вернуться, но от реки надо будет уйти, не стоит зря глаза мозолить.
– Вы тоже пойдете?
– Если ничего не помешает.
– Может, заодно и железку рванем?
– Рванем, всех рванем, только чуть позже.
Уже ночью вернувшиеся с наблюдательных постов у дорог группы подтвердили сведения Потапова. Военнопленные двигались с минимальной охраной и в немалом количестве – за день насчитали шесть колонн общим количеством около пятисот человек. Похоже, про вяземский котел немцы все же не соврали.
Очередное заседание лесной думы началось прямо с утра. Введение физзарядки откладывается на неопределенное время. Вообще-то совмещать прием пищи, особенно утренний, с другими делами врачами не рекомендуется, но кто их теперь слушает.
– Все больше увеличивается объем перевозок по железной дороге. Сейчас это не менее десяти пар эшелонов в сутки. Соответственно с этим уменьшается и количество автомобилей на дорогах. В связи с чем целесообразно перенести большую часть диверсионных действий на железнодорожное сообщение. Подрыв одного состава эквивалентен подрыву сотни автомобилей.
Калиничев закончил доклад и сел. Как шпарит, а слова какие знает. Красавчик.
– Старшина, сколько у нас сейчас толковых саперов, я имею в виду имеющих возможность грамотно работать по железной дороге?
– Со мной пять. Но натаскать за неделю можно даже зайца или половину наших бойцов.
– Остальная половина тупее зайцев?
– Ни в коем случае. Торопыг много, этим не меньше месяца понадобится. Их надо скорее отучать.
– Угу, сапер ошибается только два раза.
– Почему два, нам говорили – один.
– Первый раз при выборе военно-учетной специальности.
– А, тогда да.
– Взрывчатка и средства взрывания у нас еще есть, но запас не бездонен. Рассказывали нам как-то в институте про механические средства, могущие привести к крушениям составов. Попробую оживить память, да и про незабвенного Антона Павловича забывать не стоит.
– Про кого?
– Про Чехова. Рассказ «Злоумышленник» кто-нибудь помнит?
– Гайки будем откручивать? – по-детски обрадовался Жорка.
– В том числе. Думаю, немцы еще не готовы бороться с диверсиями на железной дороге. Вероятно, повторится история с автомобильными мостами – через некоторое время, проанализировав способы и направления ударов, они выработают меры противодействия, а нам, соответственно, придется придумывать контрмеры. Естественно, если мы хотим доминировать в этой борьбе, нам нужно опережать противника не на один шаг, а на два, то есть иметь ответ на их предполагаемые реакции. Потому не стоит сразу разнообразить методы атаки, давая противнику выработать широкий иммунитет. Надеюсь, не слишком запутанно выразил свои мысли?
– Это как в боксе, да? – Жорка изобразил руками верхнюю часть борцовской стойки. – Открываешься, противник атакует, но ты знаешь, куда и как он ударит, – и на противоходе его!
– Где-то так. Поэтому прошу, нет, приказываю, всем обдумать этот вопрос. Возможно, когда-то это спасет массу жизней и приблизит нашу победу. Теперь по пленным. У кого есть мысли?
– Надо освободить как можно больше, – капитан рубанул ребром ладони по столу. – Я знаю, что у нас недостаточно провианта, возможно, многие и не захотят пойти с нами. Товарищ командир не желает набирать в отряд недобровольцев, я не разделяю его позиции, так как эти бойцы давали присягу и обязаны служить там, где им укажут, но подчиняюсь приказу. Несмотря на это, считаю, что дать шанс нужно максимальному количеству красноармейцев.
– Вообще-то я не возражаю, но такую операцию мы сможем провести только однажды, далее охрана будет увеличена, либо немцы полностью поменяют маршруты следования пленных или даже изменят способы конвоирования, например, повезут на поездах – на запад все одно порожняка должны много гнать. Поэтому стоит ли проводить эту операцию сейчас, поставив под угрозу доставку боеприпасов к миномету, или отложить до тех пор, пока не произведем транспортировку? Слушаю предложения.
Несмотря на желание как можно быстрее освободить людей, приняли решение сначала доставить мины. Кошка в который раз получил задание интенсифицировать сбор продовольствия и теплой одежды, что, разумеется, его не обрадовало.
– Если опустить, уже ранее высказанное мной, об общем нежелании крестьян отдавать нажитое, появляется вторая проблема – требование со стороны немцев об увеличении заготовок. Расписки, выданные нами ранее, хоть и сыграли свою роль, но на этом многие успокоились и не стали тщательно скрывать урожай. Так же похоже, что предатели доложили оккупантам о нашей хитрости. Единственный способ, на мой взгляд, это новое соглашение с крестьянами, возможно, на более жестких с нашей стороны условиях раздела. Я считаю, что они охотно пойдут на передачу половины продовольствия, если мы им поможем.
– Товарищ старшина, что конкретно вы предлагаете? – спросил с места Тихвинский.
– Нужно, чтобы вправду поверили, что продуктов нет, – их забрали.
– То есть достоверная имитация?
– Да.
– Товарищ командир, думаю, это будет проделать несложно, – на этот раз Тихвинский встал. – Меня в дальних деревнях не знают. Наряжусь немцем, проедем – соберем дань.
