– Я тоже не в восторге от снега и холода, – кивнул я и обратился к Госпоже: – Ты по-прежнему намерена избегать меня?
– А что ты хочешь знать?
– Ну например, как тебе удалось восстановить былую силу? Я думал, тогда в Курганье ты лишилась ее навсегда.
– Я ее украла. Но вообще-то, это не твое дело.
Ее поклонники рассмеялись, главным образом потому, что надеялись таким способом подольститься к ней.
– Тебе опять снятся сны?
Поразмыслив, она призналась:
– Да.
– Я так и думал. Выглядишь не ахти.
– За все нужно платить, особенно если играешь по-крупному. А как насчет тебя, летописец?
Я поймал себя на том, что предпочел бы не рассказывать. Особенно перед этими парнями. Но пересилил себя.
– Пару раз в моих снах появлялось какое-то существо, – возможно, это была Кина. Вот я и подумал: может, одновременно она беспокоила и тебя?
Услышанное заинтересовало Госпожу. Она задумалась, а потом сказала:
– Когда это случится снова, заметь время. Если сможешь.
– Попробую. А как тебе удалось выйти целой и невредимой из противоборства с Киной?
– То была вовсе не Кина.
Не моргнув глазом Госпожа перешла на грогорский, почти забытый язык, которому я научился у бабушки, чьи соплеменники полегли в войнах, когда сколачивалась империя Госпожи. Бабушки давно не было в живых, матушки тоже, а я не говорил на этом языке с тех пор, как записался в Отряд. Разве что ругался на нем.
– Как ты?.. – Я осекся и торопливо забормотал: – Откуда ты узнала, что я…
– Капитан был настолько добр, что велел скопировать твою работу и передал список мне. Там упомянут грогорский. Я не говорила на этом языке больше века, так что будь снисходителен к моим ошибкам.
– У тебя совсем не плохо получается. Хотя не понимаю, к чему такие старания?
– Да к тому, что моя сестра не удосужилась выучить этот язык. Как и никто из этой компании, половина которой явно шпионит за нами в чью-нибудь пользу.
– Но с чего ты решила, что это была не Кина? Она ведь точно соответствовала описанию. Кому понадобилось меня обманывать?
– То была моя драгоценная сестрица. Прикинулась Киной, да так, что наверняка одурачила не только наших, но и почитателей этой богини.
– Но… Дщерь Ночи выглядела счастливой.
– Я не могу касаться настоящей Кины, Мурген. Поверь мне. Именно потому так плохо сплю. Настоящая Кина по-прежнему пребывает в трансе и соприкасается с миром только в снах. А я вынуждена участвовать в ее сновидениях.
– Стало быть, Кина существует в действительности?
– Либо существует некая тварь, чьи приметы совпадают. Я не уверена, что эта тварь осознает себя как богиню, носящую имя Кина. Но она – или оно – действительно хочет принести Год Черепов. И действительно хочет освободиться от своих уз. Но об этом я могу судить лишь по эмоциям, которые мне удалось ощутить за годы. Кина – слишком чуждое нам существо, чтобы мы могли его понять.
– Как Праотец-Дерево?
Не сразу она вспомнила древесного бога, царившего на равнине Страха и бросавшего ей вызов в те дни, когда она была истинной Госпожой.
– Я ни разу не касалась его сознания.
– А зачем твоей сестре притворяться Киной?
– Мне никогда не удавалось понять, почему она поступает так, а не иначе. В ее действиях не было никакой логики. Один да один для нее вовсе не два, а три не обязательно меньше четырех. Она способна прилагать невероятные усилия и растрачивать немыслимую энергию ради пустых капризов. Например, уничтожит город и после не сможет объяснить зачем. Можно знать, что она делает, но не знать почему. Или наоборот, знать почему, но даже не догадываться, что именно. Такой она была уже в три года, когда еще никто не догадывался, что сила – это ее проклятие.
– Ты и себя считаешь про́клятой?
Госпожа улыбнулась. А когда она улыбалась, ее красота становилась лучезарной.
– Безумная сестра – вот мое проклятие. Хотела бы я знать, почему она ничего не предпринимает, а лишь наблюдает и регулярно напоминает о своем присутствии.
– Напоминает?
– А тебе еще не надоели эти чертовы вороны?
– Не без того. Но я думал, что для нее главное – месть.
– Будь у нее на уме только это, она бы меня раздавила давным-давно.
За моей спиной нарастало возбуждение. Все таращились на нас, пытаясь сообразить, что происходит. Раз мы с Госпожой выбрали для разговора никому не известный язык, значит обсуждаем нечто важное и секретное.
Плетеный Лебедь выглядел оскорбленным в лучших чувствах.
– Прошу прощения, господин, – раздалось у меня за спиной. – Освободитель шлет вам уверения в своем глубочайшем почтении и спрашивает, не соблаговолите ли вы поднять свою задницу и заняться порученной вам работой? Он дал понять, что рассчитывает получить ответ до заката.
Это прозвучало на языке, понятном всем. И основательно подняло настроение Лебедю. Даже Госпожа хихикнула. Я почувствовал, что краснею.
– Хотелось бы продолжить этот разговор, – сказал я Госпоже, которая моего желания явно не разделяла. А затем обратился к посыльному, оказавшемуся племянником важного таглиосского генерала: – Так и быть, пойду, не огорчать же Старика.
37
Чтобы отыскать Гоблина, мне потребовалось немало времени, но оно и не поджимало. Оседлавшие перевал тенеземцы упорствовали, и Бадья, чтобы выкурить их, без счету расходовал огненные шары.
Трудно было в это поверить, но Гоблин находился по ту сторону Данда-Преша. Вот, значит, что такое Затененный Путь: экспедиция нашего отборного отряда через Шиндай-Кус. Костоправ упоминал о такой возможности еще до того, как мы вступили в Дежагор, но мне затея казалась лишенной практического смысла. Я и не вспоминал о ней, пока не увидел колдуна на берегу Шиндай-Куса.
Гоблин остался Гоблином. Пустыня лишь добавила ему сварливости и занудства.
– От полного истощения меня отделяет только один шаг и десять секунд, – жаловался он стоявшему к нему ближе других брату нашего Отряда.
Бубба-До не отличался сметливостью, но я заметил, что к Гоблину обращено его левое, глуховатое ухо.
– Однако я здесь! Я добрался! Но никто об этом не знает.
Над вершинами Данда-Преша играли сполохи – там взрывались огненные шары.
– Похоже, наш Капитан опять выиграл пари, – сказал Бубба-До.
– А мне тревожно. Слишком уж хорошо все складывается. Я не один год сражался вместе с этими людьми. Изучил Могабу, знаю, как он мыслит.
Бубба-До тоже сидел в Дежагоре, но для Гоблина это не имело значения.
