– Ему помогли. Может, дьявол-хранитель, а может, и его новый дружок, Хозяин Теней.
– Как вышло, что они вернулись в рощу Предначертания? Откуда ты узнал об этом?
Я ждал, что он скажет: «Черная ворона на хвосте принесла».
За Костоправом по-прежнему всюду следуют вороны, хотя теперь их не так много, как раньше. Старик то и дело обращается к ним. Иногда они даже отвечают, если ему верить.
– Ну, должны же они были когда-нибудь вернуться. Душилы рабы своей веры.
Почему именно на этот Фестиваль Огней? Откуда у тебя такие сведения?
Но я не стал выпытывать. На Капитана давить не стоит. Постарев, он сделался капризным и скрытным. Костоправ и в собственные Анналы не всегда записывал всю правду, касавшуюся личных дел.
Он пнул дряхлого тенеплета:
– Один из любимых ведьмаков Длиннотени. А ведь их слишком мало осталось, чтобы вот так разбрасываться.
– Похоже, они не ждали нас в гости.
У Костоправа дрогнули губы, но вместо улыбки вышла жуткая саркастическая усмешка.
– Таких сюрпризов Длиннотень получит еще немало. – Он пнул обманника. – Ладно, прятать их не будем. Отведем во дворец… В чем дело?
Мою спину ожгло холодом, словно снова налетел ледяной ветер из рощи Предначертания. Не знаю отчего, но у меня возникло предчувствие самого дурного толка.
– Не знаю, командир… В Анналах что-нибудь отметить?
– Мурген, летописец теперь ты. Отмечай, что сочтешь достойным. Если мне не понравится, я скажу.
А вот это вряд ли. Я отсылал ему все, что записывал, но он, похоже, не удосуживался прочесть.
– В рейде ты ничего необычного не заметил? – спросил он.
– Холодно там было. Я замерз, как задница у копателя колодцев.
– И этот бурдюк с верблюжьими соплями, Нарайян Сингх, снова ушел от нас. Вот и напиши об этом. Он и его присные вернутся в нашу повесть прежде, чем мы уберемся отсюда. И мы его поджарим, надеюсь… Ты ее видел? С ней все в порядке?
– Все, что я видел, – это узел, который нес Нарайян Сингх. Думаю, там была она.
– Наверняка. Он ни на миг не спускает с нее глаз. – Костоправ старательно изображал равнодушие. – Этих веди во дворец, я предупрежу стражу о твоем приходе.
Меня снова пробрал холод, и я переглянулся с Тай Дэем. Костоправ поручил мне дело не из простых. Уличный народец наверняка узнает пленных. А у этих пленных здесь могут быть друзья. И врагов, несомненно, нажито немало. Могут и не дойти до дворца. И мы тоже.
– Передавай жене привет, – говорил тем часом Старик. – Надеюсь, новые апартаменты пришлись ей по вкусу.
– Еще бы.
Меня затрясло. Тай Дэй нахмурился.
Костоправ извлек из-за пазухи бумажный свиток:
– Это прислала Госпожа, пока ты был в отлучке. Для Анналов.
– Наверное, в лесу что-то сдохло.
– Запиши этот случай в книгу как положено, – с усмешкой сказал он. – Только не слишком лакируй, а то она опять окажется права. Терпеть не могу, когда она меня бьет моими же аргументами.
– Я это с первого раза усвоил.
– Одноглазый вроде вспомнил, где оставил свои бумаги, когда считал, что продолжать Анналы придется ему.
– И это я уже слышал.
Костоправ снова усмехнулся и ушел.
16
Вокруг незаконченного частокола копошились четыреста человек и пять слонов. До ближайшего своего аванпоста – сутки изнурительного марша на север. Вгрызались в землю лопаты, бухали молоты, слоны снимали с телег бревна и помогали их устанавливать. Одни лишь волы бездельничали, отдыхая в упряжке.
Новой крепостице едва исполнился день, и была она последним опорным пунктом, последней вехой медленного, но неослабевающего таглиосского проникновения в Тенеземье. Завершена была лишь дозорная башня, с которой наблюдатели неустанно следили за южным горизонтом. В воздухе витали тревога, дурные предчувствия, запах близкой смерти.
Среди солдат не было новичков. Никто не поддавался страху. Эти люди уже обзавелись привычкой собирать волю в кулак – и побеждать.
– Командир! – воскликнул вдруг дозорный.
Человек, отличный от прочих лишь цветом кожи, бросил лопату и поднял взгляд. От родителей он получил имя Като Далиа. В Черном Отряде его прозвали Бадьей. Власти родного города разыскивали его за самую обычную кражу. Здесь же он получил должность командира-советника и батальон таглиосской пограничной стражи под начало, а вскоре приобрел репутацию дельного офицера, который и задачу выполнит, и людей приведет назад живыми.
Бадья вскарабкался на смотровую площадку и спросил, отдуваясь:
– Что там?
Дозорный указал вдаль. Бадья сощурился:
– Лучше скажи, сынок. Глаза уже не те, что прежде.
Он не мог разглядеть ничего, кроме невысоких покатых холмов Логра да нависших над ними редких облаков.
– Смотри, смотри!
Бадья доверял своим солдатам, он не брал в батальон кого попало. Он напряг зрение.
Самое маленькое облако плыло ниже прочих, волоча по холмам косую тень. И направлялось оно не совсем туда, куда шествовало все остальное ее семейство.
– Прямо на нас?
– Похоже, командир.
Бадья привык доверять интуиции. Всю эту войну, обошедшуюся без крупных битв, она исправно служила ему и теперь подсказывала, что тучка таит в себе опасность.
Спустившись, он приказал готовиться к отражению атаки. Строительная рота, хоть и не являлась боевым подразделением, отступать не желала. Порой репутация Бадьи работала против хозяина. Его стражники как сыр в масле катались, грабя приграничные земли. Другие тоже были не прочь получить свою долю.
Бадья принял компромиссное решение. Один взвод с животными, слишком ценными, чтобы ими рисковать, был отправлен на север. Прочие солдаты остались. Бреши в частоколе закрыли опрокинутыми телегами.
Туча двигалась прямо на крепость. В ее тени, как и в волочащемся за ней шлейфе дождя, ничего нельзя было разглядеть. От нее веяло холодом. Таглиосских солдат пробрала дрожь; чтобы согреться, они прыгали на месте.
Впереди, в двухстах ярдах от рва, в скрытых от постороннего глаза и освещаемых особыми свечами крытых ямах дрожали от холода бойцы передового охранения. Один из каждой пары солдат вел наблюдение.
Дождь и сумрак неумолимо надвигались. За стеной ливня шириной в несколько ярдов дождь превращался в мелкую морось. Вот появились люди – печальные, бледные, оборванные, горбящиеся от холода старцы с безнадежностью в глазах. Казалось, этим беднягам пришлось всю свою жизнь провести под дождем. Ржавое оружие они несли, словно давно надоевшую, бесполезную обузу. Это сборище вполне могло сойти за армию ходячих мертвецов.
