Бодор оторвался от созерцания кучи камней, приготовленных подмастерьями-людьми, и вознамерился устроить очередной разнос по поводу качества их работы. Но другое привлекло его внимание.
Очередной участок дороги, которым он сейчас занимался, находился на небольшой возвышенности, хорошем месте для того, чтобы наблюдать за окрестностями. Гном думал даже о том, не стоит ли поставить на том пятачке, куда рабочие свалили камни, небольшую сторожевую башню. Бодор представлял себе, как скачущие вдоль дороги конные королевские разъезды будут останавливаться у этой башни, подниматься на самый ее верх и осматривать дорогу на несколько миль в обе стороны. А может быть, они даже будут останавливаться в тени башни, чтобы задать корма лошадям и перекусить самим, прежде чем двигаться дальше.
Но не это отвлекло его сейчас, а вид тысяч пехотинцев, идущих вдалеке, у самого горизонта. Армии запада выступили на войну. Бодор знал, что этот момент придет, но предполагал, что увидит воинов на марше позже, недели через две. Однако принц решил поспешить и уводил свои десять тысяч мечей сейчас, оставив в Рамангаре только несколько сотен стражников. Если падет восток, то защищать запад смысла не оставалось.
Пехота двигалась тяжело. Идущие не в первых рядах утопали в грязи, с трудом вытаскивая сапоги из болота, в которое моментально превратились проселочные дороги, разбитые сотнями ног. Телеги обоза то и дело приходилось выталкивать из ям. Лишь конница продвигалась вперед относительно свободно, скача в стороне от пехотинцев и прикрывая фланги даже здесь, рядом со столицей запада. Идущие вперед воины и их командиры слишком долго сражались у пограничных крепостей, чтобы полагаться на простое везение.
Они двигались тяжело, но все же шли вперед. Грегор вел армии запада южнее, в сторону Леса Чар.
…Я беру оружие,
И мой отец надевает на меня доспехи,
И отец моего отца подает мне щит,
И прадед подводит мне коня,
Я вижу их, я помню их всех…
Обрамленная синим сиянием камня, руна горела ровным белым светом, подтверждая, что хозяин башни жив, хотя и находится сейчас далеко от своего владения. Рунный камень продолжал наполнять башню мага энергией, понемногу, капля за каплей, собирая ее отовсюду, из любого источника, до которого могла дотянуться его сила. Камень был похож на кочевника далеких восточных пустынь, бережно выжимающего утреннюю росу из растянутой над землей на ночь материи. Энергия маленькими ручейками стекалась в башню. От сока дерева, побежавшего вверх от корней, чтобы наполнить жизнью набухающие почки. От ветра, бушующего высоко в небе и азартно гоняющего облака по темно-синему весеннему небу. От земли и скал, в которые вросла башня.
Башня, с вершины которой просматривались все укрепления девятой крепости и леса на много миль вокруг, терпеливо ждала своего хозяина, постепенно набирая силу. Девятая была достроена. Завершена в том виде, в каком представляли ее создатели. Лестница Бодора, высеченная в камне, спускалась с северных скал крепости, проходила мимо башни мага и уходила глубоко вниз, в долину. За последний год от лестницы до самой цитадели положили каменную дорожку, позволяющую быстро перемещать воинов от северных скал к южной стене.
Цитадель, поднявшаяся на южной стороне, была последним творением мастера-архитектора. Сейчас он жил где-то со своей семьей, раз за разом отказываясь от нахлынувших заказов купцов. После девятой крепости Урцил приобрел бешеную популярность и стал считаться лучшим архитектором королевства, но предпочитал уделять свое внимание детям. Только раз он согласился принять заказ, и то от самого короля, на перестройку северной крепости Дассан.
В верхнем зале цитадели девятой стоял генерал. Стоял в одиночестве, задумчиво глядя на юг, как будто пытаясь высмотреть вдалеке деревья, выращиваемые народом Леса. Мысленно же генерал был далеко на востоке, там, где этим летом должна была решаться судьба королевства. Мысленно он был там, где вскоре окажутся многие из его друзей. Но он был воином и подданным короля. А приказы короны не принято обсуждать даже легендарным генералам. Тригор знал, что принц Грегор был прав, оставляя его здесь, на западном рубеже королевства. Сейчас на западе оставалось так мало войск, как никогда. И если орки неожиданно решат нарушить перемирие, то только люди генерала в девятой крепости смогут остановить их наступление.
Только они, они и зачарованный лес на юге, быстро расширяющий свои границы.
…Я силен,
И отец отдает мне свою силу из-за Хагона,
И весь мой род,
Я вижу их, я помню их всех…
Эрл Людвиг вон Заквиэль осматривал ряды королевских воинов, идя вдоль строя вместе с их командиром. Формально он не руководил этими людьми, но он был эрлом, и командир королевского отряда во многом полагался на его мнение. Тем более что никто из дворян лучше Людвига не знал окрестности провинций Заквиэль, Гатан и Менкер. Тех мест, где небольшой, немногим более двадцати сотен мечей, отряд, должен был противостоять врагу, который мог бросить в эти районы десятки тысяч.
И опыт подсказывал эрлу, что так и будет.
…Мои вассалы сильны,
Как сильны были их отцы,
И отцы их отцов,
И все рода родов,
Мы видим, мы помним их всех…
Генерал Ракан и два его капитана смотрели на море. Они отъехали от Клевера на несколько миль и взобрались на утес, давно используемый патрулями для того, чтобы следить за приближающимися шхунами и вовремя предупреждать о них портовую стражу. Этот утес был самым высоким в округе и единственным, на который можно было взобраться, не рискуя сломать себе шею.
Теперь все трое взирали на море, храня молчание. Ни одного паруса не было видно до самого горизонта, но прибытие новых кораблей, купеческих или вражеских, их не очень интересовало. Они смотрели на само море.
– Думаете, эта погода продержится? – Генерал наконец начал говорить, и в его голосе проступали нотки плохо скрываемой надежды.– Как долго?
Один из капитанов, тот, что был постарше, кивнул:
– Продержится. Помните, то же самое было лет десять назад. Тогда ни один корабль не мог пристать вдоль всего берега. Нигде, ни в Клевере, ни в Бухте Туманов, ни в одной из мелких бухт контрабандистов. Все признаки, как тогда. Затяжной весенний шторм, северный ветер… Я проверял, течения действительно поменяли направление. Если мы выпустим хоть одну шхуну из порта, вернуться обратно она не сумеет. Похоже, боги после долгих раздумий решили нам помочь.
Капитан поднял седую голову и уставился куда-то за горизонт.
– Будем надеяться, что милость богов продлится хотя бы этот сезон,– пробормотал второй капитан, помоложе.
– Будем надеяться,– кивнул Ракан,– и если наши надежды оправдаются, то враг останется без подкреплений и продовольствия на весь сезон.
– Тем яростнее они будут сражаться,– пожал плечами седовласый.– Как только они подступят к Клеверу, нам останется только умереть за его стенами.
