Парень передал румяной портфель и коснулся её руки уважительным поцелуем.
– Рад был познакомиться, – он долго смотрел в чёрные глаза девушки, а я мялась у входа, как дурочка.
Влюбился, ага, как же! Стоило увидеть новую юбку, и предмет обожания быстро потерял ценность. Ах! Я не ревную, нет. Что вы! Ну, может, совсем чуть-чуть. А этой скромняге я ещё устрою. Не зря нас в одну комнату поселили. Вездесущие видят всё.
Викс выпрямился, галантно поклонился нам обеим и, перехватив свой портфель, скрылся за одной из дверей справа.
Я раздражённо выдохнула. Разговаривать с румянощёкой совершенно не хотелось, но язык не подчинялся моей воле и болтал сам по себе. Едко, язвительно и нахально.
– А темноты ты не боишься? – я окинула взглядом мрачный холл.
– Нет, – девушка ответила неожиданно тепло и зашагала дальше. Семеня, словно боясь провалиться под мрамор. Но осанка изменилась – выпрямилась, и незнакомка показалась мне выше, чем раньше.
Я потащилась следом, волоча за собой тяжёлый мешок. Протиснулась в коридор с высокими дверьми по обе стороны и начала всматриваться в номера. Первым от основной двери оказался сорок второй. Значит, если я не потороплюсь и не обгоню девушку, она ввалится в комнату первой! Первой займёт кровать, первой оккупирует шкаф. Ну, Вездесущие! Что за несправедливость!
Ключ холодил вспотевшую руку. Вокруг, несмотря на пустоту, пахло суетой: грязной одеждой и облупившимися обоями, пылью, летящей из-под подошв, и горячим чаем. Спотыкаясь и прихрамывая для вида, я догнала румянощёкую. Интересно, на какой факультет она намылилась? Если, как и я, на лекаря планирует, я этого не переживу!
Нет. Пережить – переживу: и не таких на место ставила. Быстро покажу, кто хозяин в доме. Но вот если она поступит, а я – провалюсь, принять это будет сложнее.
– А вот и он, – машинально произнесла я, когда мы оказались у нужной двери.
– Тебя как зовут? – проговорила незнакомка, отойдя в сторону. Мои выпады её не интересовали. Она стиснула в пальцах свой ключ и показала мне на дверь, мол, открывай, что же ты?
– А тебя?
Дважды провернула ключ в замке и толкнула дверь. Пришлось навалиться, чтобы она поддалась.
Тяжелый скрип стал мне наградой за усердие. В воздух, подобно осколкам падающих звёзд, взметнулись пылинки. Из проёма потянуло пустотой: так пахнет нежилое помещение. Или место, где давно никого не было.
Комната оказалась небольшой: пять шагов в длину, пять – в ширину. Огромное окно пропускало свет, дробя его на ровные прямоугольники. Вдоль стен растянулись две длинные кровати, а потолок подпирал исполинский шкаф.
– Нимеридис, можно Ними, – девушка откашлялась. – Мило здесь, – она провела тонкими пальцами по бугристым, несвежим обоям и прошла дальше. – У нас не умеют красить стены так искусно. Да и таких домов в маленьком Уртыме нет. Только шалаши да бараки.
Зацепила рукой настенную бра с артефактами, которые весело звякнули внутри.
Я бросила многозначительный взгляд на её одежду и портфель, и она смутилась.
– А? Это? Король Мирихм раз в год проводит магический турнир. Тот, кто выиграет его, получает возможность учиться бесплатно в Орейворской академии, лучшей на всей планете Кеплер. Если поступит, конечно. Мне просто повезло, – она повела плечом и выглянула в окно, но тут же отстранилась и села на кровать. Сжалась, как котенок, которого пнули ногой.
– Меня зовут Арлинда, – ответила я наконец. Отчего-то стало стыдно. – Я хочу учиться на лекаря. Точнее, буду, чего бы мне это ни стоило. У меня нет магии… ну, почти нет. Зато есть упрямство, желание и горячая голова.
– А я сильна в магии, но… – Нимеридис уставилась на стену и скользнула взглядом по плинтусу на потолке, будто намерено избегая смотреть в окно. – В общем-то неважно, – заключила она.
Я пожала плечом. Неважно так неважно. Не имела и малейшего желания лезть новой знакомой в душу и помогать вытаскивать на поверхность её личных тараканов. И узнавать её ближе тоже не хотела.
Хотя… она отчего-то заботила меня. Заботила и притягивала. До колик, до оскомины, до злостного удушья. До поросячьего визга и слёз обиды.
Может быть, из-за Викса?!
Да ладно!
Пока я раскладывала вещи, постоянно ловила краем глаза её хорошенькое личико и мысленно высказывала Вездесущим претензии за то, что и близко не дали мне такой красоты. А Викс-то, оказывается, при всей своей одарённости и уме, столь же поверхностный, как все мужики. Успокаивал, заботился, ободрял, а лишь увидел ресницы длиннее да кожу белее – тут же помчался за новой юбкой.
Стоп. Отчего меня вообще Викс заботит?! И причём тут эта девушка: ведь ничего плохого мне не сделала! Вещей моих не трогала, бранными словами не обзывала, магию на мне не показывала.
Да и не конкурентки мы. Наверняка ведь, не на лекаря поступает. Лекари редко принимают участие в магических турнирах, а если и доводится – всегда проваливаются. Не по зубам им раскрошить стену или лишить противника сил. Их магия жертвенна и благородна.
– Мы алхимию, кажется, вместе сдаём, – прилетел мне в спину робкий голосок. – Завтра.
В груди снова закололо. Захотелось взвыть от едкой тоски. Одёрнула себя: неприязнь неприязнью, а жить с ней в одной комнате придётся долгие годы, если поступлю, конечно. И проглотила гнев, как горькую пилюлю.
– Хорошо знаешь предмет? – я затворила шкаф и повернулась к девушке.
– Не особо, – Нимеридис мотнула головой и выложила на потертый деревянный стол небольшую книгу в тёмной обложке с золотистым вензелем по центру: знаком алхимии. – Собиралась сегодня учить. Если хочешь, можем вместе.
– Могу проконсультировать, – проговорила я. Неожиданно стало жаль девушку. Она походила на затравленного зверька. – Я выучила алхимию так, что ни в чём сомневаться не буду.
Я присела рядом, комкая ладонью складочки на юбке. От Нимеридис пахло свежестью и полевыми цветами. Словно и не была долгое время в дороге. Девушка ненадолго замялась, будто боясь сказать лишнее, а потом тихо проговорила с улыбкой:
– Если тебя не затруднит. Арлинда, могу я тебя ещё попросить? На шестом этаже старый знакомый живёт – он здесь четвёртый год учится и в змеиный сезон не уезжает домой. Утром он встречал меня, и… Не могла бы ты забрать мой багаж у него? Или со мной сходить? Я просто, – она прикусила губу и, шумно выдохнув, договорила: – Боюсь. Даже поступать перехотелось. Не смогу я каждый день преодолевать такую высоту.
– Да, конечно, – произнесла я, думая о том, чем прогневала Вездесущих. – Слушай, а, может, попросить Викса переселить тебя на второй этаж?
Вопрос слетел с губ сам собой и расколотился на отзвуки, налетев на стену. Сжала губы, полагая, что сказала лишнего. Я сама только что толкнула её в объятия Викса! Вот дура…
И что это я заладила: Викс, Викс… Неужели ревную? А может, правда ревную?
