Вездесущие на моей стороне…
Позволила себе выдохнуть, не веря удаче: отличная маскировка! Праздник начинался.
Праздник начался…
Эриман склонился и поцеловал меня. Настойчиво, не спрашивая. Прижимал к себе и неистово пил мою боль и возмущение.
Над нашими головами громыхали залпы. Крики людей вплетались в нарастающий шум, и казалось, будто ливень сейчас всех накроет. Как в тот день, когда мы целовались под дубом.
Пальцы сковывало от разбушевавшейся внутри стихии, а сердце рвалось на части. Как он мог так обмануть меня? Подставить! И как я могу продолжать гореть в его объятиях?
Попыталась отстраниться, но не смогла даже сдвинуться. Укусила Эримана, отчего он тихо шикнул и оторвался от моих губ. Обернул собой и заговорил, опустив голову на плечо:
– Остановись, Арлинда, прошу. Это опасно для нас обоих, – он сгрёб мои ладони и прижал к губам, не удивляясь их темному окрасу и переливу фиолетовых искр. – Мы связаны, помнишь? Малыш, остынь… Не губи себя. Не нужно это, тем более, из-за меня. Я отпущу тебя, – он смотрел в глаза, и я видела, как хрустальный огонь в них гаснет, превращается в пламенный, кровавый. – Лин, я отпущу тебя. Выйдем из толпы, и будешь свободна. Только сейчас не губи. Нас.
Сквозь острый запах разжаренного мяса и овощей, искусственных азитов и пороха пробился другой: тонкий. Знакомый и родной. Запах дома, который я так любила. И я больше не могла противиться. Ненавидела себя за это, но не могла.
Громкие звуки словно оборвались, погрузив меня в тишину северных лесов. Искрящиеся конфетти дождём сыпались на нас, тая блёстками в чёрных кудрях профессора. Разрыдавшись в голос, я вжалась в грудь Эримана. На его рубашке, точно под моей щекой, тут же проступило мокрое пятно. Он всё ещё держал мои ладони своими, скрывая их от посторонних глаз.
– Не хочу свободной быть, – проплакала я. – Ла'брисс знает толк в пытках. Не нужна мне свобода. Едва отдаляюсь – сердце ноет, да мысли путаются. Невыносимо, профессор. Не выдержала я ваш экзамен. Провалила.
Он стиснул пальцы одной рукой, а второй зарылся в моих волосах. Поцеловал в темечко и шумно вдохнул.
– Тяжело будет, Лин. Мы лет шесть на разных берегах будем. Оступимся, Вездесущие знают, оступимся! Я не за себя боюсь, малыш… За тебя.
Он отстранился и развернул ладони. Чернота осыпалась, и мои бледные пальцы выделились на его смуглой и загорелой коже.
– Давай, я тебя верну в общежитие? – спокойно спросил он, а в глазах застыла вековая печаль. – Не должен был я ввязывать тебя. Глупец. Не смог выбить из груди запах твой, выжечь из головы ясный взгляд. Ушёл из сердца покой. Но тебя я не должен был впутывать, – прохрипел последнее и шёпотом добавил: – Прости… Нужно просто оставить всё и сделать вид, что ничего никогда не было и не могло быть.
Я попыталась ответить, но Эриман помотал головой.
– Ты выдашь себя из-за меня. Я защищать должен, а получается, что в силки тебя заманиваю. Неправильно это!
Он отошёл на шаг и отпустил меня.
– Ла'брисс, – шепнула я, обессилев, и привалилась к загородке. Слёзы катились по щекам и шее. Воротник платья совсем промок.
Как ни крути, он прав. Не сможем мы вместе быть, если я поступлю. И я свою давнюю мечту предать не сумею. Получается, что страдаю и теряю по его вине. Но и жива сейчас по его милости тоже!
Громкое фырчание и хлопанье разорвали воздух, и внезапно со смотровой площадки в небо поднялся дракон! Настоящий белый дракон с серебряным узором на спине! Описав круг над площадью, он завис высоко в воздухе, почти протыкая хвостом кучевые облака. А потом, следом за ним, с площадки взмыл ещё один. У второго дракона крылья серебрились полностью.
Эриман тряхнул головой и, шатаясь, отошел в сторону. Там его поглотила толпа. И, стоило мне обернуться на новый взрыв хлопушки, совсем в ней затерялся. Даже его кудри не выделялись среди этого пестрого моря одежды и крыльев громадных драконов.
Бросил?
Глава 10. Хмель и солод
Бросил?
Бросил меня одну среди многотысячной толпы? Так вот, какова твоя защита, Эриман?
Теперь нужно взять себя в руки и выбраться отсюда поскорей. Сердце сжималось от тоски и боли. Мне казалось, что я не иду, а ползу. Тяжесть сковала лодыжки и почти придавила к земле.
– Арли! Как чудно тебя тут встретить!
Я обернулась, и солнце ослепило глаза. Рыжее пятно улыбнулось, подватив меня под локоть. Со всех сил прищурившись, я рассмотрела Леана – того самого, что помог с чемоданом Нимеридис.
– Что-то случилось? – заговорил он и потащил меня в сторону. – Идем. Пить хочешь?
Я закивала, пряча заплаканные глаза:
– Да. Вина. Я хочу вина.
Леан хохотнул и потянул меня в плотную стену из людей. Я шла и не понимала, что творю. Бесконечно оглядывалась. Куда делся профессор? Почему его слова ничего не стоили? И почему он так спокоен сейчас и совсем не озабочен моим исчезновением?! Обещал защищать, а на деле – просто бросил?!
Мы прорвались на другую сторону площади, где толпилась разномастная молодежь.
– Кезойн! Слышь! Друг, налей нам два бокала вина! – бросил Леан одному из стоявших к нам спиной.
– Твоей подруге не рано? – к нам повернулся высокий и сутулый парень с уродливым шрамом на щеке и ярко-зелёными длинными волосами.
– Арли, – рыжий поморщил нос, – ты же уже большая девочка?
– Достаточно большая, чтобы разочароваться в этом мире, – буркнула я, принимая из рук зелёноволосого большой бокал с ярко-рубиновой жидкостью.
Шум толпы стал громче. Драконы взвились в небо и закружились над головой. Все аплодировали и кричали, а у меня сердце обливалось магмой. Нужно было потушить, и сейчас же! Я приложила бокал к губам и одним махом выпила весь.
– А ты с кем здесь? – зазвучал в голове глухой голос Леана.
Перед глазами всё поплыло, будто нырнула в молозиво. Густое, терпкое и жирное: не выбраться теперь. Чья-то рука поддерживала локоть, а горячее дыхание бродило по шее и заставляло меня смеяться. Щекотно же!
Жёлтое пятно прорисовалось в мутном сумраке. Проморгавшись, я различила в томящем хаосе лицо Леана. Даже веснушки на его носу смогла пересчитать. Вслух, беспардонно тыкая кончиком пальца в его переносье. Одна, две, пять… тринадцать? Тридцать шесть!
– Куда улетают драконы? – промямлила я заплетающимся языком.
– Я покажу! – он цапнул меня за руку, и мы побежали сквозь гудящую толпу. Натолкнулись на пару необъятных дам и не разминулись с невысоким, но крупным дяденькой в синем сюртуке. Он нахохлился, как индюк и выголосил:
– Тебе что, драконий послед глаза запорошил?! – он показал свой желтозубый рот и двинулся на Леана.
