– Викс, – мне пришлось задержаться у косяка, чтобы не свалиться от напряжения. – Я люблю его так, как никогда и никого не любила. И желаю так, будто я куртизанка, умудрённая опытом. Я безумной становлюсь, едва он на меня взгляд бросает. Умираю, если его рядом нет. Будто мы долгие годы в разлуке были, а потом внезапно встретились. Бывает ли такое?
Друг долго молчал, качая головой. Жевал губы, будто боясь сказать, а потом всё-таки решился:
– Бывает. Но не всем так везёт. Ведь он тоже без ума от тебя. Это видно по глазам, Арли, – Викс подошел ближе и скользнул ладонью по щеке. По-братски. – Ты достойна счастья. Главное, теперь не упусти его, как я.
– Ты тоже будешь счастлив, – шепнула я, поймав его руку. – Я обещаю тебе. Мы её отыщем. И вернём в Академию.
– Предчувствие нехорошее, – оборвал мою речь Викс и вытолкал меня в коридор. – Пора. Мы время теряем.
Мы вышли в затхлую темноту коридора и поспешили к лестнице. Азиты давно погасили, и идти мрачными пролётами было жутко. Приходилось пристально смотреть под ноги, дабы не свалиться со ступеней и не свернуть себе шею.
– Попутки в такой час не сыщем, – высказалась я.
Комендант выползла из своей комнаты и окинула нас суровым взглядом.
– Эбрисс Илмаун, вы уже не вернётесь сегодня? Можно закрыть корпус?
– Закрывайте, если больше никого не ждёте, – отрезал Викс, и мы вынырнули в ночную прохладу. – Нас воспитатель подбросит, – сказал он уже мне, помогая спуститься по ступенькам. – Я договорился. Надеюсь только, что дядя дома. Пешком мы к нему никак не доберёмся, а там уже повозки есть, чтобы к Окарду поехать.
У выхода нас ждал эбрисс Адонис. Он выглядел таким заспанным, словно его только что выдернули из постели. Воротник рубашки стоял колом, волосы – дыбом, а полы смыкались не на ту пуговицу. Дорогой плащ поверх всего этого безобразия смотрелся нелепо и забавно.
– Не поздновато ли для визитов, эбрисс Илмаун? – Адонис зевнул.
– Как раз вовремя! – брякнул Викс. – Я бы не дёргал вас, но это очень важно. И для вашего друга профессора Окарда тоже. На улице не хочу это обсуждать, – он обернулся через плечо и осмотрел пустынную дорогу, освещенную фонарями.
– Поехали, что ж, – Адонис показал на скромную повозку с полированной отделкой. Гладкие двери местами бороздили царапины. – По воздуху сейчас не сумею, к сожалению. Был вечером у Эримана, немного выпили. На мне и амуниция не удержится.
Викс бросил на меня беглый взгляд, а потом спросил у Адониса:
– Как профессор?
Адонис обернулся, ища в темноте меня. Я поспешно отвернулась, сделав вид, что изучаю листья на кустарнике. А сама уши навострила, стараясь ни слова не упустить.
Помолчав, воспитатель тихо выговорил:
– Плохо, эбрисс Илмаун. Он… навредил себе. Сильно.
Внутри всё перевернулось, и я едва не закричала. Пошатнулась, вцепившись пальцами в подол, и чуть не свалилась в кусты подстреленной птицей. Как же так…
– Он никого не хочет видеть, – добавил Адонис неохотно.
– Это мы ещё посмотрим, – процедил сквозь зубы Викс и помог мне сесть в повозку. Склонившись к самому уху, прошептал: – Я верю, что ты достучишься до него. Нет – я сам ему морду набью. Пусть только посмеет тебя обидеть.
– Может, сначала к нему? – шепнула я. – А к дяде – уже вместе с ним, утром?
Викс сел рядом и задумался, долго прикусывая согнутый указательный палец. Адонис вёл лошадей сам, потому остался снаружи.
– Хорошо! Арли, только ради тебя! – он приоткрыл окошко и выкрикнул: Эбрис Адонис, не нужно к дяде. Едем к профессору!
– Спасибо, – я закусила губу в темноте. Страх и волнение казались осязаемыми.
Повозка прорезала темноту темной гривой лошадей. Цокот копыт разносился по округе и застывал в моем сердце уколами иголки. Каждая выбоина, каждый поворот превращали меня в изваяние. Хотелось рухнуть между сидениями и не вставать. Чем сильнее я приближалась к Эриману, тем больше боялась, что он меня прогонит. Я готова была к любому ответу, только бы принял и выслушал.
Ночное светило разгулялось, опустилось до самой земли и набрало синевы и серебра. Как его глаза. Моего доброго и верного мужчины, которого я так необдуманно ранила.
Площадь перед особняком освещали азитовые фонари. Некоторые из них были сломаны и, будто корявые зубья, клонились к вымощенной камнями дорожке. Возле дома валялось вырванное из земли дерево. Оно кривой лапой покорёженных корней тянулось в потяжелевшее небо, словно моля о пощаде. Поздно. Не спасти уже его. Не помочь.
Что здесь произошло?
Я подняла голову, вцепившись в локоть Викса, и застыла. Окна на втором этаже были выбиты, рамы торчали на улицу и намеревались вывалиться прямо нам на голову. Тонкий тюль белым крылом отмахивался от назойливого ветра, что влетал в нашу с Эриманом комнату. Как же больно было на это смотреть! Только бы ноги удержали. Только бы не упасть.
Я сжала руки. Викс понимающе похлопал по ладони.
– Тише. Я с тобой. Не бойся.
Эбрисс Адонис шёл следом и непринужденно зевал.
– Кто? – выдохнула я. – Кто это сделал? Его… похитили?
Слова крошились во рту, как льдинки. По мере того, как мы приближались к дверям, сердце колотилось всё сильнее. Ног я почти не чувствовала. Прохладный ветер колол кожу. А тревога – душу. Как там мой любимый? Всё ли хорошо?
Тяжёлая дубовая дверь возникла перед нами, как исполин. Собравшись с духом, я постучала. Спустя долгие минуты открыла Амрес. Измученная, бледная, с распущенными светлыми волосами.
– Пришла посмотреть на результат своего труда? – язвительно выцедила она.
– Я не к вам, – посмотрела на неё исподлобья, так строго, как только могла. Викс тут же дёрнул меня за рукав.
– Знаю, что не ко мне, – женщина отошла в сторону. – Сомневаюсь, что станет он с тобой говорить. Проходите. Эбрисс Адонис. Вы не успели и отдохнуть? Пойдемте. Я вас напою чаем горячим, – Амрес тепло улыбнулась и поманила воспитателя за собой. – Викс, может, и ты чаю? – она обернулась через худое плечо, мотнув длинными светлыми волосами.
– Сама справишься? – обратился друг ко мне. – Я не хочу вмешиваться раньше времени. Тебе стоит самой с Эриманом поговорить и объясниться. Если упрётся, тогда уже я приду. И пусть только попробует тебя обидеть.
– Да не тронет он её, – сухо сказала Амрес и отвернулась. Они с Адонисом пошли в сторону кухни. – Ла'брисс просто на порог её не пустит. Хотя, там можно не стучать. Дверь всё равно выбита. Как я устала от этого бардака. Разве можно вот так сходить с ума по девчонке, Адонис? – они отдалялись по коридору и голос Амрес постепенно затихал. Напоследок я услышала, как эбрисс ей ответил:
– Любовь – дама капризная. Радуйтесь, что не по мальчишке…
