А потом его голос утонул в гулкой тишине коридоров. Эхо мрачно покрикивало что-то им вслед, но составить из отзвуков слова не выходило. Совсем.
– Справлюсь, – я улыбнулась Виксу. – В любом случае, встречаемся завтра в девять у общежития. Я должна с твоим дядей поговорить, во что бы то ни стало.
– Договорились, – кивнул парень и поцеловал меня в щеку. Скользнул ладонью по лицу, словно собирая тревогу и печаль. – Вот теперь иди! А то расцарапанная вся, будто с кошкой колбасу не поделила.
Он тепло улыбнулся и размашисто пошёл следом за эбриссом и Амрес.
Я долго провожала его взглядом. Могла ли я подумать парой лет ранее, когда жила в Мелике, что Викс станет мне другом? И что стану доверять ему, как себе самой? Да нет же! Даже если бы кто-то напророчил мне такое будущее, я лишь рассмеялась бы. Не место золотому мальчику из образованной семьи рядом с небогатой дочерью торговки.
Когда шаги Викса затихли, страх снова сковал ступни кандалами. Словно я в секунду потеряла защиту. Я не знала, как оправдываться перед Эриманом. То, что я совершила, никакому объяснению не поддаётся!
Превозмогая страх и стыд, я поднялась по лестнице. Долго плутала тёмными коридорами, ища знакомые покои. Амрес словно специально погасила азиты, наказывая меня. Это меньшее, что она могла сотворить.
Комнату узнала по вывороченной двери, сорванной с петель. Свет ночных светил проникал в коридор и ложился на пол мутным квадратом. Затаилась, было, у стены, боясь, что Эри меня услышит. Но потом решила не прятаться.
– Эриман? – я вышла в прямоугольник света и заглянула в комнату.
Он стоял у разбитого окна и смотрел в чёрное небо, утыканное блестками. Был в одних брюках, босой; руки плетьми висели вдоль тела. Эри смотрел в даль и не шелохнулся, когда я шагнула ближе.
– Эри, – я сделала осторожный шаг в комнату. Внутри царил беспорядок. Развороченная мебель, щепки, опрокинутые подсвечники, висящие лоскутами обои. – Я не знаю, что сказать тебе. Не знаю, как оправдываться.
Я закусила губу и приблизилась к Эри так, что ощутила запах пепла. Едкий и выжигающий. Слова звучали дёшево и пошло. Слёзы, выступающие в уголках глаз, были ещё более отвратительны. Чего стоит моё раскаяние, если я усомнилась в любимом? Такие вещи не прощаются!
Он поёжился, затем обернулся. Так резко, что я невольно попятилась.
– Ты же боишься меня. Зачем пришла? Чтобы снова на больное наступить? Потоптаться? – он опустил взгляд, наполненный магмой. Спрятал за спину руку и договорил: – Уходи. Не стоило возвращаться.
– Я не боюсь, – проговорила тихо. – Сразу нужно было спросить тебя об этой темнице, но подумала, что кожу спустишь. И убежала, как последняя трусиха. А теперь понимаю, что предпочла бы в муках погибнуть от твоих рук, нежели так, как сейчас. Потому что без тебя я тоже гибну, но медленнее и мучительнее.
– Не нужно этого! – Эриман встряхнул руками спутанные волосы. – Просто исчезни. Больно слишком видеть тебя, – он шагнул ближе, а затем обогнул меня равнодушно и пошёл к раскуроченной кровати. Поднял с пола мой дневник и бросил под ноги. – Мне хватило этих слов, – ткнул пальцем в тетрадь и, согнув руку, застонал. – Не надо ничего говорить. Оставь. Меня. В покое. И так в груди пламя не успокаивается. Зачем ты вернулась? – присев около обломков, Эри спрятал на коленях голову. Как маленький мальчик, которого наказали ни за что. Как испуганный чёрный дракон, за которым гнались власти, пытаясь уничтожить.
– Ты не сказал мне всего сразу, – я стояла, опасаясь двигаться. Даже дышать боялась. – Не можешь простить меня, испугавшуюся твоей тёмной стороны, но сам не доверял мне. Это можно было предвидеть, но ты не предугадал.
– Я не гадалка, чтобы знать все наперёд! – отрезал Эриман, приподняв голову и уставившись в никуда. – И что дальше, Арли? Чего ты ждёшь от меня? Что смогу снова доверять?
– Это не обидит меня, – буркнула я, пряча слёзы. – Ты и без того не доверял мне, а значит, и не верил. И я приняла это, хоть и больно было. Я большего и не прошу. Позволь мне просто любить тебя. Таким, какой ты есть. Скрытным, тёмным и, наверное, жестоким. Обиженным. Со всеми твоими тайнами, которые я не могу разгадать. И прости. Отпусти мне мой грех и мою глупость.
Эриман посмотрел на меня, а затем сквозь зубы пропускал:
– Доверял. А теперь видеть тебя больно. У-хо-ди, – жалобно промычал и снова спрятал голову. – Не нужно меня принимать, и понимать не нужно. И любить. Мне умереть хочется. Ты будто сердце из груди выдрала и ушла.
Резко выбросил ладонь вперед и закричал:
– Уходи! Не наступай на свежие раны. Просто оставь меня! – и заскулил, прижав руку к груди. Только сейчас смогла рассмотреть. Цветок алый, как шпилька в моих волосах, как рана на крыле дракона… На плече у моего любимого.
Сердце ёкнуло – так громко, что задрожали осколки в развороченной раме – и камнем улетело вниз. Дыхание на миг остановилось, а я почти превратилась в камень. Этого ведь быть не может! Темная ипостась Эримана другая, и я её видела!.. Но отрицать очевидное не получалось. Объяснений не находилось, но я всё ещё верила своим глазам. И своему сердцу.
Дрожь побежала по коже, истлевая на кончиках пальцев. Осколки склеивались воедино, составляя цельную картину и сжигая сомнения. Я вспомнила разъяренного чёрного дракона, сжигающего леса и таверны, чистое пламя в его глазах. А потом в памяти воскресла жуткая темница с цепями и кандалами… Так вот, для чего оборудовали это страшное место! Эриман сдерживал себя, когда обращался. Потому что терял над собой контроль, как теряла я.
– Дракон! – воскликнула я, протянув руки к любимому. Я задыхалась от волнения и восхищения. – Мой чёрный дракон…
– Арли-и-и, я хотел сказать, – протянул Эриман, глядя на меня исподлобья. – Я бы сказал, если бы не твоя болезнь. Но ведь не было её. Ты притворялась. Как ты могла подумать, что я изверг? Что могу причинить тебе вред? Как ты могла?
– А что ты бы подумал, если бы на моём месте оказался? – губы лепетали сами по себе, а я подходила всё ближе и ближе к Эри. Словно боялась упустить своего дракона. – Вездесущие… Это чудесно! Это чудо настоящее, что я узнала тебя там, у реки…
Эриман насторожился. Отодвинулся.
– Я думал, что ты снишься мне…
– Ты мне снился. В темнице, – я опустила голову. – А до этого – бой, в котором тебя больше не было. И наши друзья. Нас шестеро. С метками.
– Меня и так больше нет. Я словно упал в пропасть и до сих пор до дна не долетел.
– Спасибо, Эри, – я опустилась на колени напротив и коснулась его щеки ладонью. – Ты жизнь мне спас. Спасибо… Тэй…
Имя сорвалось с языка, как звенящий осколок. Само по себе. Чистым голосом интуиции, звонким всплеском воспоминаний. И я точно знала: так правильно.
– Ли-и-ин, с ума меня сводишь, – посмотрел, испепеляя взглядом. – Почему не уходишь? Я же монстр. Тёмный. Страшный, – накрыл своей ладонью мою руку и потёрся щекой, как кот. – Ли-и-ин, я без тебя пустым становлюсь. В зверя превращаюсь. Хочу прогнать тебя сейчас, но не могу. Не идёшь из головы. Из сердца. Будто клеймо там выжгли давным-давно. Как же больно осознавать, что потерял тебя. По глупости и недоверию. Прости меня, малыш… прости. Реальность для меня смялась, не могу уже отличить, где сплю, а где бодрствую. Ты снишься мне или вправду рядом?
