– Это квартира моего… – «сына», хотел сказать он, но не успел, потому что Хесс все равно не слушал, а продолжал орать:
– Ты не проинформировал ни международный отдел БКА, ни голландских коллег о своих намерениях действовать в одиночку. О чем ты думал?
«Если бы я проинформировал, это было бы уже не в одиночку!»
– Промедление было чревато опасностью и…
– Мне на это насрать! А что у нас происходит, тебя не интересует! Ты просто бросаешь все и уезжаешь за границу! И никто не знает, где ты.
– Я…
– И свой чертов пистолет ты тоже взял с собой? Тебе вообще можно помочь?
– Я…
– Поездка не была согласована! – гаркнул Хесс.
Снейдер услышал, как тот ударил кулаком по столу.
– Не надо мне рассказывать о согласовании! – вспылил Снейдер в ответ. С него было достаточно. – Твое ложное заявление прессе тоже было не согласовано – однако мое расследование продвинуло нас дальше, а твое вранье-сообщение нет!
Голландские полицейские отошли на шаг назад и, хотя мало что понимали, напряженно прислушивались к разговору.
Но Хесс не позволял загнать себя в угол, а продолжал орать. Правда, Снейдер больше не слушал. Его взгляд снова упал на стол в гостиной, где лежали итальянские, австрийские и швейцарские путеводители.
Австрия, Италия, Нидерланды и Германия имели одну валюту – евро. А Швейцария нет! Там Питу пришлось бы расплачиваться франками.
– Ты меня вообще слушаешь? – крикнул Хесс.
Телефон все еще был зажат между щекой и плечом, но Снейдер больше не отвечал. Швейцарские франки! Снейдер еще раз посмотрел в мусорное ведро рядом со столом. В нем между салфеток и банок из-под напитков валялся смятый конверт Рабобанка, самого крупного голландского кредитного института. Бумажный конверт, в каких обычно выдают наличные или выписки со счета. Зачем это Питу?
Или иностранную валюту!
Звонок в голландское посольство в Вене был ложным следом.
Пит приобрел франки!
Значит, Швейцария!
Через Швейцарию он поедет затем в Италию.
Сразу из Штутгарта, предположительно через Цюрих или Берн, в Италию.
– Я спросил, слушаешь ли ты еще?
Снейдер проигнорировал вопрос. Он уронил сотовый в связанные руки, быстро разорвал соединение и набрал новый номер.
– Верните мне телефон! – потребовал полицейский по-голландски.
– Мне полагается один телефонный звонок! – сказал Снейдер и продолжил набирать.
– У вас минута.
– Да! – Он поднес телефон к уху и дождался гудка.
«Подойди же!»
После пяти гудков наконец-то ответили:
– Хоровитц!
– Алло, это Снейдер, мне нужна твоя помощь, – заявил он без обиняков.
– Ты объявляешься раз в год, и сразу как на пожар, – вздохнул Хоровитц.
– Нет времени на светские беседы, – перебил его Снейдер. – Мой сын едет из Германии в Швейцарию. Как только он окажется в стране, он совершит убийство.
– У тебя есть сын?
– Его зовут Пит ван Лун. Вы должны объявить его в розыск.
– Это плохо, – сказал Хоровитц.
– Предположительно, он уже совершил пять убийств, одно в Роттердаме и четыре в Германии.
– Скажи, речь идет о Неуче?
Снейдер промолчал.
– Это очень плохо, – повторил Хоровитц. – Когда ты приедешь в Берн?
Снейдер поднял глаза и посмотрел на голландских коллег, которые полукругом стояли перед ним.
– Как только разберусь с этим дерьмом в Роттердаме.
Часть шестая
Франкфурт
51
Суббота, 3 октября
Сабина сидела одна с чашкой кофе в зоне для завтраков роттердамского отеля при аэропорте. Она с трудом проглотила тост, у нее не было аппетита.
Пока она задумчиво мешала кофе, по лестнице фойе спустился Снейдер и вошел в комнату для завтраков. На нем был новехонький дизайнерский костюм и пара черных блестящих новых ботинок. Сколько комплектов он возил с собой в чемодане?
Он поискал взглядом Сабину и, обнаружив в нише, приободрился и направился к ее столику.
– Доброе утро.
– Доброе. – Она пододвинула к нему чашку свежего кофе.
– Спасибо, – отказался он и оставил чашку нетронутой. – У них здесь чертовски вкусный ванильный чай. Я уже заказал себе. Вам тоже следует попробовать.
В этот момент к их столу подошел официант.
– Господин Снейдер. – Он поставил поднос с чайником, и от запаха ванильных стручков Снейдер, казалось, пробудился к новой жизни.
Он торжественно налил себе чай и почти трепетно приник губами к чашке.
– Наш рейс во Франкфурт в десять часов. – Его веко дергалось.
– Уже пора, потому что я не рассчитывала на такую длительную поездку. У меня заканчивается свежая одежда.
– В любом крупном отеле есть прачечная, к тому же вам стоит привыкнуть ездить с большим чемоданом-шкафом.
– Наверное, в следующий раз. – Сабина потерла глаза и подавила зевок. Она легла спать в четвертом часу утра.
После того как Снейдера ударило током в квартире Пита, его на «скорой помощи» отвезли в больницу. Помимо того, что он не хотел никуда ехать, Снейдер должен был оставаться там под наблюдением двадцать четыре часа. Но уже во время осмотра кардиологом Снейдер занервничал. Под предлогом того, что им срочно нужно вернуться в БКА в Висбаден, чтобы предотвратить три запланированных убийства, он отказался от стационара и любого лечения и, подписав соответствующий документ, покинул больницу. Затем в своем грязном, пришедшем в полную негодность костюме доехал на такси до отеля в аэропорту. Тем временем Сабина забрала его чемодан из камеры хранения и встретилась со Снейдером в фойе отеля, где он уже забронировал для них два номера.
– А почему не двухместный, Мартен? – съязвила она, на что Снейдер лишь устало улыбнулся. Вскоре после этого она без сил упала в кровать, даже не приняв душ.
И вот она снова сидит напротив Снейдера. Несмотря на то что он всю ночь работал, сделал бесчисленное количество телефонных звонков и почти не спал – Сабина была в этом уверена, – Снейдер выглядел бодрее, чем накануне.
Они вышли на след, а чем ближе были к убийце, тем более здоровый цвет приобретало лицо Снейдера. Охота за убийцей наполняла его свежей энергией и возвращала к жизни.
Все как всегда – лишь с той разницей, что на этот раз они охотились не за простым киллером, а за сыном Снейдера. И это был единственный элемент уравнения, который Сабина не могла оценить. Как поведет себя Снейдер, если они окажутся лицом к лицу с Питом?
