— Я избавлю вас от этого труда. А вы, дорогой Ричард, отправляйтесь в известное вам безопасное место и оставайтесь там до понедельника. В понедельник в сумерках приходите сюда. Тем временем я увижусь с Беллом. Но, разумеется, прежде чем обратиться к нему, мне необходимо узнать от вас: правда ли, что Торн и Левисон — одно и то же лицо.
— Я сейчас же побегу к гостинице «Ворон»! — воскликнул Ричард.
Через некоторое время он уже стоял перед гостиницей. Едва он дошел до нее, как увидел двух джентльменов, под руку спускавшихся по ступеням парадного крыльца. Рядом с гостиницей постоянно толпился народ. Надвинув шляпу на глаза, Ричард присоединился к зевакам.
Увидев выходивших господ, толпа оживилась, и послышались крики: «Да здравствует Левисон!» Один из джентльменов был Торн, другого Ричард видел в Лондоне вместе с Торном. На этого господина ему и указывали раньше, его-то он и принял за сэра Фрэнсиса Левисона.
— Который из двух Левисон? — спросил он у своего соседа.
— Неужели вы не знаете? Тот, который держит шляпу в руках и раскланивается с нами.
Это был тот самый Торн, которого Ричард никогда и нигде не забывал.
— А как зовут его товарища? — спросил Ричард.
— Дрейк. Он приехал из Лондона.
Получив эти сведения, Ричард немедленно вернулся в Ист-Линн, чтобы сообщить о них Карлайлю. В понедельник утром Карлайль отправился к Беллу.
Мистер Белл завтракал, когда доложили о приходе Карлайля.
— Ах, это вы, мистер Карлайль! Вот ранний гость!
— Пожалуйста, не беспокойтесь, не звоните, я завтракал. Я пришел к вам поговорить о деле; но прежде чем я начну говорить, дайте мне слово, что если вы откажетесь принять мое предложение, то сохраните нашу беседу в тайне.
— Разумеется, я даю вам слово.
— Я хочу поговорить с вами о деле Галлиджона. Об убийстве… вы помните?
— Но это старая история, мертвое дело, давно погребенное!
— Не совсем. Есть некоторые обстоятельства, которые подтверждают невиновность Ричарда Гэра и доказывают, что убийство совершено другим.
— Его соучастником? — перебил Белл.
— Нет, Ричард здесь ни при чем. Он может быть оправдан.
— В таком случае кто же совершил преступление?
— Ричард обвиняет некоего Торна. Много лет назад — десять по меньшей мере — явиделся с Ричардом, и он сообщил мне факты, которые вполне его оправдывают. С тех пор я совершенно убедился в его невиновности. Я давно взялся бы за это дело, если бы только мне удалось арестовать этого Торна, но я никак не мог отыскать его; даже само это имя — не настоящее! А теперь он здесь, в Вест-Линне. Я всегда желал вступиться за Ричарда, как только выдастся удобный случай; теперь этот случай представился, но одно обстоятельство помешало мне действовать.
— Какого рода обстоятельство?
— Вот почему я и обратился к вам, — продолжал Карлайль, не отвечая на вопрос. — Я говорю с вами от лица Ричарда. Я недавно беседовал с ним. Я объяснил ему причины, мешающие мне действовать, и посоветовал ему обратиться к вам. Согласитесь ли вы повидаться с Ричардом и поговорить с ним? Обещаете ли вы сохранить это свидание в тайне, если даже не возьметесь за дело?
— Обещаю; я не имею ни малейшего желания вредить Ричарду; пусть он убедит меня в своей невиновности, и я приложу все усилия, чтобы спасти его. Но скажите, пожалуйста, что же мешает вам самому взяться за его дело?
— Я не могу преследовать того человека, которого он обвиняет.
Слова эти только возбудили любопытство мистера Белла.
— Мистер Карлайль, я не могу догадаться, кто этот обвиняемый!
— Вы догадаетесь, когда поговорите с Ричардом.
— Неужели он обвиняет своего отца?
— Ваши догадки ни к чему не приведут, мистер Белл.
— Ну да! Вы правы… Не может быть, чтобы сын обвинял отца! А между тем кого еще вы стали бы щадить? Я просто теряюсь…
— Позвольте мне проститься с вами, — прибавил Карлайль, вставая. — Где вы можете повидаться с Ричардом?
— Пусть он сегодня же приходит ко мне, здесь он будет в полной безопасности.
— Хорошо, на этом моя роль окончена.
Глава XII
расследование мистера белла
Свидание между мистером Беллом и Ричардом состоялось в понедельник. Ричарду не без труда удалось убедить адвоката; он в мельчайших подробностях рассказал ему о своей встрече с Левисоном в ту ночь, когда тот бежал из Ист-Линна с леди Изабеллой, затем о случайной встрече в Лондоне, о том, как Левисон испугался и стал его преследовать, а также о том, как он узнал сэра Фрэнсиса в субботу вечером, когда тот выходил из гостиницы «Ворон». Ричард не забыл упомянуть и об анонимном письме, которое было получено судьей Гэром в то самое утро, когда он, Ричард, спрятался у Карлайля. Кто еще, кроме Левисона, мог опасаться, что Ричард попадется в руки полиции?
— Я верю, мистер Ричард, — проговорил Белл, — всему, что вы говорите о Торне, но как же я могу поверить, что Торн и Левисон — одно и то же лицо? Это кажется мне совершенно невероятным.
— Не я один могу вам это подтвердить. Отуэй Бетель может сказать вам то же; боюсь только, что он не пожелает этого сделать. Могу указать вам еще на Эбенезера.
— А что известно ему? Он как раз служит в нашей конторе.
— Несколько лет назад он довольно часто видел Торна, которого и узнал в Левисоне. Спросите у него.
— Если вы сможете доказать мне, что Торн и Левисон — одна и та же личность, я без колебаний возьмусь за ваше дело. Левисон — отъявленный негодяй, достойный виселицы. Позвольте, я сейчас же позову Эбенезера.
Ричард подпрыгнул как ужаленный.
— Пожалуйста, не в моем присутствии! Я не хочу, чтобы он меня видел! Ради самого неба, мистер Белл, пощадите меня!
— Успокойтесь, мой друг! Неужели вы думаете, что у меня только одна приемная комната?
С этими словами мистер Белл провел Ричарда в отдельную комнату и затем, вернувшись в свой кабинет, приказал позвать Эбенезера, который тотчас явился.
— Вам угодно дать мне какое-нибудь поручение? — спросил он.
— Нет, я желаю задать вам пару вопросов. Слышали ли вы когда-нибудь, что сэр Фрэнсис Левисон жил под чужим именем?
— Да, он называл себя Торном.
— Когда это было?
— Той осенью, когда разнеслась весть об убийстве Галлиджона. Тогда Торн по вечерам разъезжал верхом в окрестностях.
— Что же заставляло его разъезжать?
Эбенезер рассмеялся:
— То же самое, что и других джентльменов. Он желал понравиться Эфи Галлиджон. Он являлся на великолепной чистокровной лошади, беседовал с мисс Эфи, а затем уезжал.
