Я не верила, жители города тоже, Акар просто загадочно улыбался, глядя вслед удаляющемуся воинству.
— Стоять! — Прошипел разъярённой фурией тот рогатый, что и зачитывал обвинение Акару, метая взглядом молнии, направленные на своих подчинённых. — Не позорьте правителя!
— Что вы, — издевательски вскинул Акар обе руки, — не стоит приписывать подобное мне. Это позор исключительно городской стражи.
И крыть главному демону было попросту нечем. Скрипнув зубами, он резко развернулся и быстро удалился, не прощаясь и не обещая вернуться. С другой стороны, закончить с этим спектаклем нам тоже не обещали.
— Зная отца, — Акар совсем невесело усмехнулся и бросил взгляд куда-то в темноту, — у нас совсем мало времени перед тем, как он лично явится со стражей, секретарём и договором о передаче правления.
Звучало внушительно, я невольно прониклась уважением к мужику. Даже захотелось посмотреть, сможет ли он заставить Акара поставить свою подпись.
А потом я подумала и поняла, что не хочу это проверять.
Потому что единственный, просящийся на ум, вариант давления на демона: я. Нет, ну, серьёзно. Он пришёл в город, который, нужно полагать, старательно избегал, и вместе со мной. Если его отец умён, а глупцы городами не правят, то он быстро обо всём догадается.
Так что:
— Бежим! — Почему-то шепотом потребовала я.
Тридцать четыре
Давина
Акару не пришлось повторять дважды. Мимолётно улыбнувшись, он мгновенно оказался рядом, взял меня за руку и рванул куда-то в темноту города!
Но не успели мы сделать и десяти шагов, как с руки демона сорвалось тёмное свечение, мгновенно сформировавшееся в затянувший нас портал!
Вышли уже где-то за городом. Поняла я это очень просто, повернув голову влево и увидев вдалеке огни тёмного города. И дворец. Такой большой, по-своему грациозный, величественный, немного грозный дворец из тёмного камня, изредка поблёскивающего в свете огней города.
— Красиво, — восхищённо проговорила я, жадно рассматривая плавные линии и тускло горящие многочисленные окна.
— Дизайн мама утверждала, — Акар, как оказалось, тоже дворец рассматривал.
Причём делал он это с какой-то затаённой грустью и даже, кажется, мечтательностью в тёмных глазах. Уголок его губ чуть-чуть подрагивал в слабой улыбке, а лицо было расслабленным, умиротворённым и всё таким же грустным.
Удивившись тому факту, что его печаль каким-то образом отразилась и на мне самой, я негромко спросила:
— Вы давно не виделись?
— С мамой? — Уточнил демон, скосил на меня взгляд, увидел кивок и вновь посмотрел на дворец, прямо на наших глазах приходящий в движение. Зажглись огни в многочисленных окнах, со всех сторон начали вылетать и распространяться в разные стороны целые построения крылатых демонов в кожаных доспехах. — Мама, как и Тиарин, приезжает несколько раз в месяц. А вот с отцом не виделись давно. Он… обиделся.
И тут Акар улыбнулся шире и так, как улыбается что-то натворивший и очень этому радостный ребёнок: пакостливо, хитро, гордо и точно зная, что он за это получит.
— А ты точно просто от наследства отказался? — Не скрывая собственного подозрения, прищурилась я.
Демон повернул голову, хитро взглянул на меня и промолчал. В общем, мне вот сразу всё стало понятно. Осталось только выяснить, что конкретно он успел натворить. Честное слово, у меня от любопытства даже пальцы рук задрожали!
Но спросить я ничего не успела.
— Ты знаешь, где искать? — В одно мгновение став серьёзным, полностью повернулся ко мне несостоявшийся правитель Перевала Демона.
Сразу поняв, о чём он говорит, я также серьёзно кивнула. Акар кивнул в ответ, уверенным движением протянул свою широкую ладонь, с удивительной осторожностью сжал своими крепкими пальцами мои, значительно уступающие как в крепости, так и в размерах, после чего мягко, но настоятельно потянул к себе, заставляя сделать шаг, затем второй и практически прижаться к его широкой груди…
— Верь мне, — попросил демон тихо-тихо над моей головой.
У меня не было причин сомневаться в нём, как не было и поводов ему не доверять, поэтому я закинула голову назад, отчего неприятно заныла шея, но на её дискомфорт никто не обратил внимания, посмотрела в очень серьёзные, ожидающие моего ответа чёрные глаза Акара и совершенно искренне ему сказала:
— Я тебе верю.
Есть такие фразы, истинную ценность которых понимаешь только после того, как произнёс их. И произнёс не просто так, а для него: для своего существа.
«Я тебе верю», — простые слова, правда? Простые настолько, что проще и не придумаешь. Так я и думала, когда говорила их, но потом меня словно молнией пронзило с ног до головы. И смысл, истинный смысл и значение простых слов вот только сейчас стали понятны и… особенны.
Я ведь действительно верила ему. Не смотря на то, что его народ уничтожает мой, стоит только ведьме появиться на территории демонов. Не смотря на наше не совсем удачное знакомство. Не смотря вообще ни на что — я ему верила.
И, знаете, именно эта вера посеяла зерно надежды внутри меня. Зерно, мгновенно проклюнувшееся и выглянувшее наружу светло-зелёным, полным светлой радости ростком.
Я ведь мало кому доверяю. Так, чтобы и за свою жизнь была спокойна, вообще никому. Лишь только мама и Мира были теми, кому я могла доверить, но лишь часть информации о себе. Например, маме я бы ни за что не сказала про то, что связалась с демоном. Да я ей, собственно, и не сказала. А Мира… я не могла доверить ей свою жизнь. Вот какие-нибудь секреты, сплетни или планы на жизнь — пожалуйста, тем более, что она была единственной, кто бы выслушал и хоть немного понял.
Акару же, до тянущей боли в груди от понимания собственной наивности, хотелось верить и доверять. Наверно, спроси он меня сейчас даже о чём-то совершенно личном, я бы ответила. И, серьёзно, рядом с ним я не опасалась за собственную жизнь. А что у нас может быть ценнее жизни?
— Ты странно на меня смотришь, — почему-то очень хрипло произнёс Акар без единого намёка на улыбку.
А я вдруг отчётливо, в мельчайших деталях вспомнила наш поцелуй на тёмной улице. Первый, осторожный, пугливый, совсем невинный, и второй, уже более смелый, изучающий, но всё такой же осторожный и невинный. И почему-то подумала о том, что Акар умеет целоваться и иначе: горячо, чувственно, так, что все мысли вылетают из головы.
— А теперь краснеешь, — заметил он всё так же хрипло и растянул губы в хитрющей улыбке, чтобы затем провокационно, так, будто уже знал ответ, спросить: — О чём ты думаешь, маленькая невыносимая ведьма?
О том, что мне до взрывающихся под кожей искорок нравится, как ты меня называешь.
Но вместо этого:
