И тут на шоссе мы услышали шум пяти БМП. Это мои бойцы, доехав до следующего блок-поста и увидев в небе красные ракеты, заподозрили неладное. Не обнаружив на броне своего любимого командира, а я уверен, что меня бойцы любили, они взяли подмогу из двух разведрот и рванули назад. Меня же все командиры близлежащих блок-постов знали.
Снова шум боя, но уже не грозный для меня, а радостный. “Духи” так и подумали, что мы их затягиваем в засаду. И отступили в горы.
Уже наступил рассвет, стали различимы силуэты 15 огромных “мерсов” с зерном.
Мои бойцы насчитали 37 вражеских трупов. Вот сколько врага могут положить удаль молодецкая и бутылка водки!
В мае 1984 года мне из Союза прилетела замена. Моя война закончилась!»
ГЛАВА 14
СПЕЦНАЗ ГРУ ГЕНШТАБА МО СССР
История спецназа военной разведки как аппарата разведывательно-диверсионных отрядов Главного Разведывательного Управления Генштаба СССР восходит к 1918 году — году формирования Красной армии. После долгих и упорных боев под Казанью летом 1918 года при штабе РККА из двух полевых, летучих партизанских отрядов разведчиков было сформировано Регистрационное управление (Региструп), отвечавшее за военную разведку в Красной армии. Эти два отряда полевых разведчиков были первым спецназом военной разведки в Красной армии. Региструп тесно взаимодействовал с Особым отделом ВЧК, который в 1919 году возглавил Вячеслав Менжинский. Спецназом в ВЧК был наисекретнейший боевой отряд ВЧК — НВО (Нелегальная военная организация), созданный и первый год возглавляемый И. С. Уншлихтом для разрушения тыла польской армии в 1919 году.
В своих секретных сообщениях в Москву лично Дзержинскому Уншлихт подчеркивал, что спецназы НВО и военной разведки призваны разрушать линии связи в тылу польских войск, портить полотно железных дорог, разрушать мосты, захватывать склады горючего и оружия, проводить отдельные террористические акты. И главное — получать разведывательную информацию по продвижению польской армии маршала Пилсудского. Региструпом Красной армии даже было разработано специальное «положение по организации расстройства тыла польской армии».
Через год Региструп переформировали приказом Командующего Красной армией Л. Д. Троцкого в 4-й разведывательный отдел штаба РККА. Начальником отдела назначили Яна Берзина.
В 1925 году 4-й отдел переименовали в ГРУ Генштаба РККА.
На протяжении всей истории советского государства спецназы и войсковые формирования ГРУ то доводили до состава двух бригад, то опять уничтожали, боясь применения военного спецназа в целях государственного переворота. Что, собственно, и случалось часто на отдельных этапах смены кремлевской власти. Так было, например, сразу после окончания Второй мировой войны, в 1948 году, когда маршал Жуков приказал из 18 действующих спецназов ГРУ Генштаба сформировать Единый Центр подготовки военного спецназа, что было моментально поставлено Сталиным маршалу в вину. А силу и боевую мощь военных спецназов во время войны могли оценить не только на своей шкуре фашистские, отлично обученные военные спецназы, но и те страны, в которых по приказу Сталина устанавливался Советский режим власти.
Пошли аресты генералов и адмиралов и сбор информации путем пыток в подвалах Лефортовской тюрьмы на маршала Жукова, популярности которого после войны стал бояться даже всемогущий тиран советской империи — Сталин.
Но с каждым десятилетием спецназ ГРУ был все более востребован политическими мотивами данного временного интервала.
Уже в декабре 1952 года, буквально за три месяца до смерти, Сталин лично утверждает Постановление ЦК КПСС «О главном разведывательном управлении МГБ СССР», причем на архивных документах заседания комиссии ЦК Сталин лично начертал следующие замечания о военной разведке (впервые привожу этот документ), которые говорят не о болезни, чуть ли не сумасшествии Вождя, как утверждают многие авторы и литераторы, а о его светлом разуме и даже, надо признать, профессионализме в вопросах военной разведки:
«Не следует строить работу разведки таким образом, чтобы направлять атаку в лоб. Разведка должна действовать обходом. Иначе будут провалы. Идти в лоб — это близорукая тактика.
Никогда не вербовать иностранца таким образом, чтобы были ущемлены его патриотические чувства. Если агент будет завербован с ущемлением патриотических чувств — это будет ненадежный агент.
Полностью изжить трафарет из разведки. Все время менять тактику и методы работы. Приспосабливаться к мировой обстановке. Вести атаку маневренную и разумную.
Разведчикам надо научиться признавать и исправлять свои ошибки.
Главный наш враг — Америка. Но основной упор надо делать не собственно на Америку. Нелегальные резидентуры надо создавать прежде всего в приграничных государствах. Первая база, где нужно иметь своих людей, — Западная Германия.
Нельзя быть наивными в политике, но особенно нельзя быть наивными в разведке.
Агенту нельзя давать такие поручения, к которым он не подготовлен, которые его морально дезорганизуют.
В разведке необходимо иметь агентов с большим культурным кругозором — почти профессоров. (Сталин приводит пример, когда во Францию послали агента-профессора с заданием разобраться с положением дел в меньшевистском подполье, и он один сделал больше, чем десяток других. — авт.}
Необходимо развивать филерскую службу».
И, что интересно, Сталин вспомнил о филерской службе неспроста: в Смольном в 1917 году упорно ходили среди эсеров, а их было большинство, слухи, будто Сталин работал в молодости на мусаватистскую разведку, находясь в одной камере тюрьмы с Вышинским, ставшим впоследствии грозным прокурором СССР. То есть Сталин фактически был «филером».
Кстати, архивно подтверждено, что Берия в 1919 году также был филером-агентом мусаватистской разведки, как потом Берия сам объяснял в 1922 году спецкомиссии ЦК партии, он «…работал на мусаватистов по заданию партии».
И величайшей ошибкой Сталина стал арест начальника своей личной охраны генерала Н. С. Власика. Офицеры личной охраны Сталина до самозабвения любили советского императора, это я с исторической точностью могу подтвердить со слов своего отца, Малеванного Василия Федоровича, командира роты спецназа «черной сотни» личной охраны Сталина. Аресты офицеров личной охраны привели к смерти Вождя.
В протоколах допросов арестованных генералов и офицеров все чаще стала мелькать фамилия маршала Берии. И это не могло не насторожить предусмотрительного, деспотичного, злопамятного и агрессивного Лаврентия Павловича.
Сталин сурово требовал от следователей: «Ищите самого большого менгрела!» Берия по национальности был менгрел. Были арестованы секретарь ЦК компартии Грузии Барамия й министр госбезопасности Грузии, лучший друг и ставленник Берии, генерал Авксентий Рапава. Кремль заволокло туманом страха. Генерала Н. С. Власика неоднократно пытались выставить перед Сталиным предателем. И никогда Сталин не верил клевете. В январе 1953 года Сталину доложили с Лубянки, что генерал Власик «с целью покушения на Вождя» выдал пропуск на Красную площадь на ноябрьские праздники офицеру спецназа военной разведки, специально подготовленному по программе «киллеров-ликвидаторов». После допроса с пристрастием в лефортовских подвалах арестованный офицер военной разведки во всех грехах, естественно, покаялся. И каялся прямо в кабинете ближней дачи Сталина, куда его доставила машина товарища Берии. Больше всего Сталина поразило то, что арестованный ликвидатор спецназа знал о двойниках Вождя, которые всегда принимали военные парады с трибуны Мавзолея на Красной площади. Также арестованный офицер рассказал товарищу Сталину, что он знал: именно 7 ноября 1952 года Сталин лично сам собирается участвовать в военном параде на Красной площади. Именно сам, а не двойник. Что было правдой! И Сталин поверил хитроумной комбинации Берии. После ареста генерала Власика пошли аресты офицеров охраны и даже личных врачей Вождя. Это был конец Императора всея Руси!
