Вот что рассказывает сам Усама Бен Ладен о своем участии в боевых операциях газете «Пакистан»18 марта 1997 года:
«Во времена джихада русские стали наступать в районе Джайи. В авангарде шли танки. Авиация тоже начала наносить бомбовые удары. Мне пришлось несколько дней просидеть в окопе. Мы уже ждали, что враг вот-вот окажется рядом. Несмотря на это, я заснул… Когда проснулся, враг уже исчез. Возможно меня и не заметили. В другой раз ракета «Скал» разорвалась очень близко от меня, но меня не ранило. Такие инциденты заставили меня отбросить страх смерти. А вот американцы смерти боятся. Они как мыши. Если можно было сокрушить Россию, то и Соединенные Штаты можно обезглавить!»
По свидетельству источников разведки ХАД, Усама был легко ранен в этих боях вблизи пакистанской границы с отрядом советского спецназа, а вот уже в бою после вывода советских войск — в 1989 году под Джелалабадом — Усама был ранен шрапнелью тяжело и получил значок «Почетный Моджахед», который дается только участникам сражений, получившим ранение.
В середине 1985 года Усама проводит переговоры с антисоветским движением «Хезб-и-Ислами» (Партия Ислама), которым тогда руководил хитрый исламист, резидент пакистанской разведки ИСИ — Гульбедвин Хек-матиар. Тогда Усам согласился взять на себя содержание четырех учебных центров боевиков спецназа Хекматиара, который проводил совместно с Усамой боевые акции против советских войск.
Вот что вспоминает об этом периоде борьбы с «Аль-Кайедой» и боевиками Исламской партии Хекматиара, полковник КГБ в отставке Игорь Ахмедов:
«Нам стало известно, что лидер Исламской партии Гульбетдин Хекматиар решил провести террористическую акцию вблизи советского госпиталя в Кабуле.
Приблизительно за четыре месяца до этой операции резко возросла террористическая активность военного комитета Исламской партии Афганистана, которую возглавлял Хекматияр. Боевики этого комитета тайно проникали в Кабул, доставляли туда оружие и боеприпасы, организовывали взрывы и обстрелы реактивными снарядами районов советского посольства и густонаселенных жилых кварталов, захватывали в плен военнослужащих Советской армии и афганских солдат.
Понимая реальную опасность этих акций, мы решили сосредоточить силы на проникновении в военный комитет Исламской партии.
Был найден человек, согласившийся взять на себя опасную миссию внедрения в ряды террористов. Им стал молодой афганец Акиль, в прошлом солдат, неоднократно участвовавший в боях. От пули душманов погиб его родной брат, и Акилю не нужно было объяснять, по какой тонкой жердочке ему придется пройтись над пропастью. К тому времени он работал водителем грузовика, неоднократно бывал в Пакистане и хорошо знал обстановку в Пешаваре, куда ему предстояло совершить не один тревожный рейс. Тщательно отработанная легенда и природная сообразительность помогли Акилю быстро наладить связи с боевиками военного комитета, среди которых оказался его школьный товарищ Тарек.
Акиль сразу же привлек их внимание. Уже на второй встрече Тарек показал ему, как готовится тайник под взрывчатку в кузовах грузовиков, и предложил за солидный денежный куш совершить пробный рейс в качестве наблюдателя-страховщика.
Опасный груз должен был доставить другой водитель, а на долю Акиля выпало оказывать ему помощь во всех затруднениях. Акиль согласился, но поставил условие: он выполнит это задание в ходе своего следующего рейса в Пешавар. Объяснил это тем, что необходимо внимательно изучить работу постов Царандоя и обстановку на трассе. Осторожность Акиля показалась Тареку вполне обоснованной, и он не стал настаивать.
Информация, доставленная Акилем, дала возможность чекистам и их афганским коллегам разработать конкретный план захвата взрывчатки. Для этого была подготовлена специальная группа, которая по условному звонку Акиля с границы должна была выехать в пригород Кабула Поли-Чархи, где находилась таможня, и задержать грузовик. Но жизнь преподнесла сюрприз, напомнив о том, что и в службе безопасности рядом с отвагой и дисциплиной может процветать под маской угодливости равнодушие и безответственность.
Телефонный звонок Акиля, возвестивший о том, что грузовик, начиненный взрывчаткой, миновал пограничный пункт Джелалабада и движется к Кабулу, раздался в управлении безопасности рано утром. Дежуривший сотрудник, хотя и был предупрежден о возможности условного сигнала, не придал звонку значения и вспомнил о нем лишь после обеда. Смертоносный “Мерседес” к тому времени уже мог оказаться в Кабуле. Нельзя было медлить ни минуты.
Начальник группы захвата, друг Акиля — Керим вместе с начальником отдела Управления безопасности прыгнули в машину и на сумасшедшей скорости понеслись по городу к Пули-Чархи. На душе оперативников полегчало, когда они увидели описанный Акилем грузовик в длинной очереди на таможне. Далее была сымитирована ситуация внезапной проверки, в ходе которой привлеченные к операции солдаты полиции Царандоя и спецназа “случайно” обнаружили тайник со взрывчаткой в кузове автомобиля.
Информация, добытая Акилем и сообщенная надопросе арестованным водителем, раскрыла диверсионные планы пешаварских боевиков. Впервые была захвачена такая масса взрывчатки — более тонны пластида, вещества гораздо более мощного, чем тротил. Но главное, были спасены сотни жизней советских солдат и мирных граждан Кабула».
Комментировать очевидца исторических военных событий бессмысленно.
Именно участие в боевых операциях против советского спецназа создало Усаме в арабском мире репутацию несгибаемого борца за ислам, а уже во вторую очередь в нем видели арабского миллиардера.
Вот что писал 6 мая 1996 года в журнале «Тайм» Скотт Маклеуд в статье «Паладин джихада»:
«Для нас он (Усама) был героем, потому что всегда шел впереди. Он всегда ухитрялся занять место в первых рядах. Он не только давал деньги на дело, он отдавал ему всего себя. Он пришел сюда, чтобы жить вместе с афганскими крестьянами и арабскими бойцами. Он стряпал с нами, ел с нами, рыл траншеи. Таков был образ и стиль жизни Бен Ладена».
Усама создавал свое боевое Братство и, находясь на вершине славы, налаживал сеть контактов с разведками всех стран мира.
В 1983 году семейный концерн Бен Ладенов получает от короля Саудовской Аравии контракт на строительство и реставрацию Святых мест Мекки и Медины стоимостью три миллиарда долларов. Контракт подписал лично король Саудовской Аравии Фахд, а Усама получил в качестве комиссионных 13 миллионов долларов.
Уже после вывода советских войск из Афганистана, под нажимом США, король Саудовской Аравии принимает политическое решение о прекращении финансирования афганских моджахедов, которое Усама принимает с обидой: ведь он потратил десять лет жизни на борьбу с гяурами. Он пытается отстоять перед королем свои политические позиции, но король непреклонен и не хочет ругаться с сенатом США.
И тогда Усама сам, на свой страх и риск, за счет своих средств, начинает помогать моджахедам в их борьбе с «прокоммунистическим режимом» Наджйбуллы. Он начинает обучение боевиков египетских террористических организаций «Джихад» и «Джамаа Исламия» и перебрасывает их в Пакистан. В глазах королевской семьи Усама становится диссидентом. Он начинает открыто критиковать короля за ваххабитские привычки, коррумпированность и отступничество от ислама. И вскоре удаляется в изгнание в Судан, где офицер разведки Омар Хасан аль Бешир, слывущий человеком набожным, совершил государственный военный переворот.
