— А куда мы, собственно говоря, идем?
— Ко мне домой. Надо же тебя в порядок привести. Это единственное, чем я сейчас могу отблагодарить своего спасителя.
— Не возражаю. Но есть одно условие.
— Какое? — заинтересовалась девчонка.
— Секс не предлагать, — неуклюже пошутил я.
— А почему? — развеселилась девушка, отплевываясь от буквально бьющей в рот воды. — Ты голубой?
Вот оторва! Так издеваться над стариком.
— Нет, с сексуальной ориентацией у меня все в порядке, но есть определенные принципы. Я, как Остап Бендер, чту уголовный кодекс и с малолетками…
Девчонка закатилась еще громче.
— А ты веселый. Ладно, так и быть, секс предлагать не буду. Но на всякий случай, чтобы совесть твоя была чиста, прозрачно намекну: мне двадцать.
— Да ты уже совсем большая, — усмехнулся я. — Далеко живешь?
— Скоро на месте будем. Но как ты их! — запоздало восхитилась девушка. — А вообще, как ты их?
— Мне бы самому кто объяснил, — пробормотал я.
До места добрались действительно быстро. Девушка распахнула передо мной калитку и провела в маленький дворик, в центре которого стоял ветхий бревенчатый дом, смотревшийся немного дико в окружении многоэтажных каменных громад более позднего периода застройки. Даже стоящая напротив пятиэтажная хрущевка выглядела по сравнению с ним внушительно, можно даже сказать — монументально. Подрагивая от холода, девушка выудила из сумочки ключи, открыла дверь, включила свет в прихожей, жестом предложила пройти внутрь и, как только я перешагнул порог, сразу распорядилась:
— По коридору направо первая дверь туалет, вторая — ванная. Топай туда и приводи себя в порядок. За стол я такого грязнулю не пущу.
Быстро же она отошла от шока. Я только головой покачал. Ну и молодежь пошла. И главное, как командует! Ну никакого почтения к возрасту. Одернуть, что ли, эту маленькую нахалку? Нет, пока не стоит. Сначала в порядок себя приведу, а уж потом, с высоты своих уважаемых лет, прочту соответствующую нотацию.
— Стоп, погоди! — Девчонка метнулась в комнату и быстро вернулась с пухлым свертком. — Это тебе переодеться. Одежку в тазик скинешь, я потом ее простирну. Ну, чего застыл? Двигай давай.
С этими словами она довольно бесцеремонно подтолкнула меня по направлению к ванной комнате и упорхнула. Судя по тому, что тишина в доме нарушалась лишь ее энергичным шуршанием, жила она здесь одна.
О времена, о нравы. Я прошел в санблок, оставляя за собой мокрые следы, открыл краны душа, отрегулировал температуру воды, заткнул сливное отверстие пробкой и начал раздеваться. Случайно взгляд зацепился за зеркало, висящее над раковиной, и… я замер. Оттуда на меня смотрел голый по пояс мокрый, патлатый парень лет двадцати пяти с грязной рубашкой в руках. Глаза у парня становились все шире и шире, а челюсть отвисала все ниже и ниже, так как этим парнем был я. По крайней мере, если верить старым студенческим фотографиям, лет пятьдесят назад точно таким был…
3
— Что можете сказать, Вениамин Павлович?
— Полную информацию дадут после вскрытия, разумеется, — разогнулся врач-криминалист. — Можете забирать, — кивнул он санитарам, и те начали упаковывать тела в пластиковые мешки. — Но кое-какие странности здесь есть. Сила удара, нанесенная одному из пострадавших, просто чудовищная. Удар был нанесен тупым продолговатым предметом. Скорее всего, обломком вот этой доски. Обломок небольшой длины, и я просто представить себе не могу, как и чем удалось его так раскрутить, чтоб перерубить шею такому хряку почти пополам. Она, можно сказать, всего на паре жил да лоскутке кожи держится.
— Так, может, это не ею долбанули? — усомнился Коростылев.
— Александр Сергеевич, батенька, вы меня первый день знаете? — оскорбился криминалист. — Точнее, конечно, скажет экспертиза, но в шее застряла довольно характерная щепа, и я почти на сто процентов уверен, что она от этой доски.
— Вениамин Павлович, — поднял руки в извиняющемся жесте майор, — вы мне еще ни разу не давали повода усомниться в вашей компетентности.
— Вот то-то!
— Что еще можете добавить?
— В этой же доске засели две пули. Когда выковырнем их оттуда, я вам скажу, из какого оружия они были выпущены. Ну и в головах остальных пострадавших тоже по пуле засело. Забавно, правда? Точно по центру лба. Если учесть, что мы нашли на месте происшествия четыре гильзы от ПМ, а сами ПМ были в руках пострадавших, то резонно предположить, что стреляли именно из них. Прямо как на дуэли, — усмехнулся Лепехин. — Если б не отсутствие подпалин на их лицах, я бы сказал, что они приставили друг другу пистолеты ко лбу и одновременно спустили курки.
— Ясно.
— Что ясно?
— Что это не почерк Чистильщика.
— Сто процентов нет.
— Реально установить, в чьих руках побывала доска?
— Если только дождь все потожировые следы не смыл. Ливень-то какой прошел. Да тут еще недавно кто-то химикаты разлил, то ли бензин, то ли соляра, после экспертизы точнее скажу, а доска, как назло, вон в той выбоине в асфальте валялась. Я, конечно, попытаюсь, но…
— Понятно, — вздохнул Коростылев.
— Так я поехал?
— Да, да, конечно. Коля, Миша!
— Да, Александр Сергеевич.
— Давайте в общагу на опрос свидетелей.
— А не поздно?
— Может, завтра с утра?
— Опросите до десяти кого успеете. Остальных с утра. По свежим следам оно как-то ловчее будет.
— Есть.
Команда Коростылева двинулась в общежитие на опрос свидетелей, шлепая по мокрому асфальту. Знали бы они, что к той же цели есть более короткий путь через пустырь, глядишь, и наткнулись бы на бомжа около мусорных баков, грязными, заскорузлыми пальцами листавшего паспорт на имя Семена Васильевича Кременя тысяча девятьсот сорок первого года рождения…
Коростылев задумчиво потер подбородок, кинул взгляд на камеру видеонаблюдения, установленную над воротами гаража, и ворота, словно повинуясь его взгляду, тут же открылись. Оттуда вышел пожилой, кряжистый мужчина в форме охранника.
— Григорий Алексеевич! — обрадовался Коростылев.
— А я все думаю, майор, когда же ты удостоишь меня своим вниманием? Ведь это я твою группу вызвал.
— Да? Мне не доложили. Но это хорошо, шеф, что сегодня твоя смена. Обойдемся без официоза.
— Обойдемся. Пойдем поговорим.
— Пойдем, — кивнул Коростылев, проследовав за Григорием Алексеевичем Селивановым, которого два года назад сменил на посту главы оперативной группы убойного отдела.
Бывший шеф провел майора в комнату охраны, сел в офисное кресло на колесиках рядом с пультом системы видеонаблюдения, кивнул на стул рядом, предлагая подсаживаться.
