Директор достал платочек и вытер обильно выступивший пот со лба.
— Что же вы молчите?
— А что я могу сказать? — внезапно сорвался на крик директор. — Вы же все равно не поверите. Кому нужно спалить дом? Конечно, Гедеонычу. Место для застройки золотое. На кого падет подозрение? Конечно, на Гедеоныча! А дальше суд, штрафы, может быть, тюрьма.
— Когда палили дом ее соседей, — кивнул на Варьку Коростылев, — подобные вопросы вас не волновали?
— А вы доказали, что это я?
— Пока что нет, но с той поры кое-что изменилось.
— Что изменилось? Ваша племянница обрела какой-то сверхъестественный дар? Думаете, это что-нибудь изменит? Вот, смотрите! — Он извлек из ящика стола какие-то бумаги и выложил их перед Варькой. — Договор о предоставлении вам четырехкомнатной квартиры.
— Дядя Саша, — Варя передала бумаги Коростылеву, — посмотрите, там все верно?
Майор бегло просмотрел бумаги.
— Я в этой области, конечно, не эксперт, но на первый взгляд вроде все нормально.
— Прошу заметить, подписано и зарегистрировано в официальной документации компании еще вчера, после того как вы, мадам, отказались вести переговоры с нашим представителем. Можете проверить в секретариате. Вопрос: ну и зачем нам после этого сжигать ваш дом, если равноценное жилье предоставлять все равно придется?
— А вот это уже более чем серьезный аргумент, — одобрительно кивнул Коростылев.
— Ну что ж, тогда, я думаю, Альберту Гедеоновичу можно и помочь, — ангельским голоском проворковала Варвара. — То, что подставу с поджогом устроил либо Семенов, либо некий Митрич, вы не сомневаетесь, но больше всего боитесь, что кто-то из этой парочки снюхался с Никитским. То есть попросту купил, не правда ли?
Глаза директора полезли на лоб, челюсть отвисла, а я просто залюбовался моей золотой. Молодец, девчонка. Великолепно в роль вошла. Ну-ка выдай ему чего-нибудь еще!
— Давайте позовем сюда вашего начальника охраны. Он тут недалеко. Под дверью топчется. Я хочу посмотреть ему в глаза, — выдала Варвара все тем же ласковым, буквально ангельским голоском.
Директор перевел дух, захлопнул челюсть.
— В кои-то веки наши СМИ не врут. Вы действительно… А знаете, Варвара Степановна, мне эта идея нравится. — Альберт Гедеонович нажал на клавишу селектора. — Анна Георгиевна, пригласите ко мне Никитского.
— Хорошо, Альберт Гедеонович, — откликнулась секретарша.
Долго ждать не пришлось.
— Вызывали? — прямо с порога спросил Никитский.
— Дверь за собой закрой и подсаживайся, — приказал директор. — Тут у товарищей появился к тебе ряд вопросов.
Начальник охраны послушно выполнил приказание.
— Я слушаю.
— Нет, это я слушаю, — возразил Коростылев. — Этой ночью дом моей племянницы пытались сжечь. Поджигатель сейчас у нас в отделе…
— А я-то тут при чем?!! — завопил Никитский.
— Вот это мы и хотим выяснить, — спокойно сказал майор. — Будьте так любезны сообщить нам, кому вы поручили эту акцию.
Это было как взрыв. Я ворвался в мозг начальника охраны с такой легкостью, что даже сам опешил.
«Провалиться! Опять снова здорово! Хорошо хоть теперь моя хата с краю. Слава богу, в прошлый раз мимо пронесло. Надо же было связаться с такими дебилами!»
Меня буквально накрыла череда видений. И первой из них была тугая пачка зелененьких купюр.
— Быстро, тихо и аккуратно, — строго сказал Никитский, передавая деньги какой-то бородатой личности, смахивающей на абрека.
— Э, дарагой! Абижаешь. Маи люды сваё дэло знают, — фальшиво обиделся «абрек».
— Потому к тебе обратился. Надеюсь, твои люди нас не подведут.
Я честно транслировал видения Варваре, а мысли в голове Анатолия Яковлевича тем временем скакали и неслись галопом. Картина изменилась.
— Эти твои люди что, совсем сдурели?! — орал Никитский на «абрека». — Нашу контору уже месяц трясут. Не могли дождаться, пока в доме никого не будет? Там чуть люди не погибли, а в соседнем доме, между прочим, племянница Коростылева живет. Да-да! Майора Коростылева. Того самого, который расследованием поджога занимается!
Варвара улыбнулась:
— Альберт Гедеонович, у вас не найдется чистого листа и карандаша?
— Э-э… конечно.
Получив требуемое, моя золотая начала что-то быстро, энергично рисовать.
— Можете дальше не продолжать, — кивнула она Никитскому, — это был очень занимательный рассказ.
— Какой рассказ? Я ничего не сказал! — возмутился начальник охраны.
— Ну почему же, про поджог моих соседей уже все сказали, а вот к поджогу моего дома лично вы действительно отношения не имеете. — Варвара сделала несколько завершающих штрихов и передвинула рисунок дяде.
Никитский кинул на него взгляд и побледнел, а я восхитился. За несколько секунд создать такой шедевр способен только истинный художник. «Абрек» на рисунке был изображен настолько точно, что его трудно было бы не опознать.
— Вот этому товарищу господин Никитский платил за поджог толстенной пачкой баксов, а потом его же материл за некачественную работу. Упреки были справедливые, могли погибнуть люди, а на это вы не договаривались. Я не ошиблась? — повернулась она к начальнику охраны.
— Нет, — выдавил из себя Никитский, с тихим ужасом глядя на Варвару, потом опомнился. — Я не в том смысле «нет»! И вообще, все это чушь! Не докажете!
— Теперь докажем, если надо! — шлепнул ладонью по столу майор. — Впрочем, вопрос можно решить и полюбовно. С выделением жилья для пострадавших мы с вами в прошлый раз с трудом, но договорились. Однако теперь в связи с вновь открывшимися обстоятельствами, — Коростылев аккуратно сложил вчетверо рисунок и убрал его к себе в карман, — я в любой момент могу возобновить дело.
— Сколько? — мрачно спросил глава компании.
— Ты сам-то понял, что сказал? — Глаза майора сузились. — Я ведь человек простой. Могу и в рыло дать. Запомни: Коростылев мзду не берет, а вот по справедливости вопросы решить может. Короче, обойдется вам этот беспредел в смешную для вас сумму. Пострадавшие в результате ваших преступных действий вынуждены жить на съемной квартире, что, знаете ли, накладно для их бюджета…
— Мы все оплатим, — поспешил сказать глава компании.
— За весь период проживания с того момента, как они лишились дома, вплоть до получения нового жилья?
— Да.
— Далее. Вместе с домом они лишились всей мебели, бытовой техники…
— Выделим сто тысяч, — быстро сказал Альберт Гедеонович.
— Каждому, — поднял палец вверх майор.
