— Каждому, — покорно пробурчал глава компании.
— Плюс по пятьдесят тысяч на нос в качестве компенсации морального ущерба.
— Хорошо.
— Ну что ж, мы друг друга поняли, — удовлетворенно кивнул Коростылев, поднимаясь со стула. — Сделать все сегодня. Под каким соусом вы провернете эту благотворительную акцию, меня не волнует, но, если завтра я увижу, что хоть один пункт нашего договора был нарушен, немедленно возобновлю дело. Варвара, Алексей, на выход!
21
С чем только не приходится иметь дело полиции в процессе выполнения своих служебных обязанностей, но с таким участковому Октябрьского района сержанту Кулихину сталкиваться еще не приходилось. Голосующую на обочине дороги парочку бомжей с тяжелой полосатой сумкой он увидел еще издалека. Вроде ничего особенного, если не считать того, что голосовали они, размахивая пятитысячными купюрами. Зрение у сержанта было острое, цвета различал прекрасно, и хоть номинала с такого расстояния рассмотреть было невозможно, он на сто процентов был уверен, что это не сторублевки, а именно пятитысячные купюры. Такси не заставило себя ждать. Кто проедет мимо такого куша? Кулихин прибавил шагу, но не успел. Бомжи вместе с сумкой, не доверив ее багажнику, затолкались в машину и укатили. К счастью, сержант успел рассмотреть номер и поспешил записать его в блокнот. Подойдя ближе, он заметил, что не только он наблюдал за этой странной парочкой. Через зарешеченное окошко магазина винно-водочной продукции с характерным названием «Красное & белое» за отъездом бомжей наблюдала давящаяся смехом молоденькая продавщица. Николай решительно поднялся по ступенькам заведения и прошел внутрь.
— Сержант Кулихин, — представился он, — только что отсюда вышли…
— Бомжи? — рассмеялась продавщица. — Да, они тут дали жару. Все здесь провоняли, но недельную выручку нам обеспечили.
— Что покупали?
— Текилу, виски, ром, пятизвездочный коньяк. Полную сумку набили.
— Расплачивались пятитысячными купюрами?
— Да… — Девушка осеклась и сразу же расстроилась. — Они ворованные? Изымать будете?
— Не сейчас.
Сержант схватился за телефон.
— Товарищ лейтенант, по ориентировке Артист во всех микрофинансовых организациях получал кредиты исключительно пятитысячными купюрами. Так вот, только что на Островского, семнадцать два бомжа расплатились пятитысячными купюрами за элитный алкоголь. Полную сумку набили. Перехватить не успел. Укатили на такси. Записывайте номер…
* * *
— Шеф, мы на чердаке, пока сверлились, на тайник наткнулись. — Павел передал Ивану большую жестяную коробку со слегка покореженной сверлом крышкой. — Между перекрытиями спрятана была. Я начал дрелить, а сверло вдруг провалилось и как заверещит, ну я дощечку подцепил…
— Понятно. — Иван с сожалением отложил в сторону очередной бутерброд, взял в руки жестянку с помятой крышкой, открыл ее. — Бумажки… бухгалтерия какая-то. Ладно, с этим потом разберемся. Вам еще долго там возиться?
— Уже закончили. Следы заметаем, картины назад вешаем. Дырки в потолке особо не замаскируешь, но ты же сам сказал, что дом под снос, а скрытую проводку делать некогда.
— В таком случае заканчивайте быстрее. А то с минуты на минуту моя тетушка не помеле прилетит, увидит весь этот бардак и начнет вас тут метлой гонять. Ее сердить вредно для здоровья. Сразу драться лезет. Когда она в сердцах, ей под горячую руку лучше не попадаться. Так что лучше уж я первый удар приму на себя.
— Похоже, она вся в тебя.
— Хуже. Она — это я в квадрате! — важно сказал Иван.
Павел окинул насмешливым взглядом квадратную фигуру шефа.
— А ты ничего не перепутал? Может быть, наоборот?
— Кажется, кое-кто забыл должностные инструкции. Ну-ка, процитируй два первых пункта.
— Пункт первый: начальник всегда прав. Пункт второй: если начальник не прав, то смотри пункт первый.
— Звучит как музыка, — с наслаждением сказал Иван. — Свободен!
* * *
— Сева звонил. Через полчаса в Осоченском управлении совещание будет, — виновато вздохнул Константин, убирая в карман мобильник, — и мне надо там быть, так что с обедом придется повременить.
— Не извиняйся. Ты же сюда не отдыхать приехал, а моего дедушку искать. А можно я с тобой?
— Ну…
— Да знаю я, что гражданским на таких совещаниях делать нечего. Не бойся, я мешать не буду. Где-нибудь в приемной посижу, тебя подожду.
— Это можно, — обрадовался Константин. — Пошли.
Они спустились вниз.
— Знаешь, чтоб сильно не скучать, пока мы там трепаться будем, — капитан распахнул перед Галиной гостиничную дверь, и они вышли наружу, — попробуй пораскинуть мозгами. Ты ведь лучше всех знаешь своего…
Внезапно Галина встрепенулась.
— Деда? — Девушка начала вертеть головой.
— Что случилось? — встревожился Константин.
— Ты что, глухой? Он только что меня… Господи, да где же он? — заметалась Галя.
— Спокойно, — Константин взял девушку за плечи, повернул к себе лицом, — толком скажи: что случилось?
— Ты что, серьезно ничего не слышал?
— Да говорю же: нет!
— Не может быть. Мой дед практически орал!
— Что орал?
— «Галчонок! Какого черта ты здесь…» И после этого замолчал. Голос такой удивленный… нет, скорее возмущенный. Он на что-то очень злился… Нет, ты точно его не слышал?
Из припаркованной на обочине машины вышел Сева, подошел к взволнованной парочке:
— Какие-то проблемы?
— Да! — решительно, словно с обрыва в омут бросилась, сказала Галя. — Сева, вы тоже ничего сейчас не слышали?
— Что именно я должен был услышать?
— Все ясно. Вы, конечно, можете сказать, что я сошла с ума, но только что со мной связался дед. Как — не знаю, почему — не знаю, но он был удивлен и очень возмущен.
— Чем? — спокойно спросил Сева.
— Полагаю, тем, что я приехала в Осоченск… Или он просто меня здесь увидеть не ожидал… не знаю. Я ничего не знаю! Но это точно был он!
— Верю. — Константин выудил из кармана мобильник и начал набирать номер.
— Ты кому звонишь? — встревожилась Галина.
— Не бойся, не в психушку, — успокоил ее капитан, нажимая кнопку вызова. — Товарищ майор, докладывает капитан Поклавский. У меня здесь нештатная ситуация с моей подопечной. Разрешите не принимать участия в совещании… Да, Всеволод Андреевич введет вас в курс дела, а мне потом доложит о результатах совещания. Все равно я пока местных раскладов не знаю… Спасибо.
Капитан отключил телефон.
