— Почему, согласен, но есть одно препятствие. Поиски господина с крутой фамилией Кремень приостановили производство всех уголовных дел Осоченска. Прекрасно понимая всю важность этих поисков, теперь прекрасно понимая, — уточнил Александр Сергеевич, — я все же намерен обратиться к своему начальству с просьбой плотно заняться одним из этих дел. Прошлой ночью дом моей племянницы кто-то пытался сжечь, и у меня есть основания подозревать, что это был не просто поджог, а попытка преднамеренного убийства. Пока не будет найден заказчик, жизнь моей племянницы под угрозой.
— Как родственник потерпевшей, вы не имеете права заниматься расследованием.
— Я разве сказал, что буду заниматься им официально?
— Ясно, — вздохнул Константин. — Жаль. Очень жаль. Мне рекомендовали вас как одного из опытнейших следователей Осоченска, и я рассчитывал на вашу помощь. Но препятствовать не смею. Семья — это святое. Желаю вам удачи в расследовании. Заканчивайте его скорее и присоединяйтесь к нам.
— Спасибо.
* * *
Умиротворенное состояние, в котором находилась душа после визита в гостиницу, кануло в Лету, как только я увидел толпу журналистов и вездесущую Нелли Заимову с кинооператорами, толпящимися у калитки нашего дома. Дорогу им преграждали два дюжих охранника с бейджиками ЧОПа «Аврора». Господи, только бы с Варькой чего не случилось. Проклятье! На минуту эту неугомонную девчонку оставить нельзя. Пришлось опять включать супермена по уже отработанной технологии остановки времени, но тут возникла еще одна проблема. Проход во двор был заблокирован так плотно, что протиснуться через застывшую толпу было практически невозможно. Тревога за неугомонную девчонку вынудила меня пойти на рискованный шаг. Я включил форсаж и взмыл в воздух. На этот раз препятствий в виде потолка не наблюдалось, а потому я быстро приспособился к полету и умудрился не только без членовредительства перелететь через забор, но и нырнуть в раскрытое окно, плавно приземлившись на кухне. Да я скоро стану настоящим асом! Так, где Варька? Фу-у-у… слава богу — жива и здорова. Правда, нос распух и глаза зареванные. Сидит на стуле в мастерской, рядом сердитый Ванька с открытым ртом. Что-то ей внушает. Я убрался из дверного проема и отпустил время. Подслушивать, конечно, нехорошо, но должен же я знать, из-за чего сыр-бор!
— …ак была ты, Варька, дурой, так ей и осталась! Ты каким местом думала, когда на «Инвестстрой» публично наезжала?
— Чихать я хотела на этот «Инвестстрой»!
— Чего тогда нюни распустила?
— Уже час прошел, а Лешки нет, — всхлипнула Варька.
Вот теперь понятно, из-за чего сыр-бор. Так, разыгрываем сцену явления Христа народу.
— А вот и неправда твоя, — величественно сказал я, входя в мастерскую, — час еще не прошел.
— Лешка! — Варьку со стула как ветром сдуло.
Еще мгновение — и она повисла у меня на шее. Я подхватил девчонку на руки и потащил в ванную комнату.
— Э! Куда тетку поволок? — шутливо заорал сразу повеселевший Иван.
— На терапевтические процедуры.
— Какие?
— Зверские. Так что не суй в ванную свой нос. Твоя нежная психика этого зрелища не выдержит.
— А поподробнее? — все так же весело спросил Иван.
— Суну ее под кран. Верное средство. От слез хорошо помогает. Знаменитая Осоченская Варвара должна выглядеть как королева, а не как мокрая курица. Буду из нее сопли изгонять.
— Во садюга! Ладно, изгоняй, — разрешил Иван.
Процедура изгнания соплей из мокрой курицы прошла быстро и достаточно успешно, так как наша королева была рада, что ее король не дал от нее деру, а потому даже не брыкалась, когда я отмывал ее мордашку от слез и этих самых соплей.
— Есть чего пожевать? — поинтересовался я. — А то с утра маковой росинки во рту не было.
— У меня тоже. — Варька метнулась на кухню и начала что-то готовить на скорую руку, а именно неизменные бутерброды и чай.
— Ух, сколько жрачки, — удивился я, сунув нос в набитый под завязку холодильник. — Откуда?
— Ванька постарался, — пояснила Варвара, — он у нас надолго зависнуть решил, вот и волнуется за свою фигуру. Боится похудеть.
— Придется тебе серьезно заняться готовкой, — с самым серьезным видом прочавкал я, уминая бутерброд. — Питаться всухомятку — это очень вредно. Нельзя ребенка кормить одними бутербродами, язву желудка заработает.
— Не заработает, — прочавкала в ответ Варвара, — мы их сейчас все сожрем.
От мокрой курицы ничего не осталось. Передо мной сидела пусть пока еще не королева, но уж точно моя прежняя задиристая Варька.
— Э! Вы там особо не увлекайтесь, — заволновался Ваня. — И вообще, кончайте жрать и топайте сюда. Тут к вам какой-то кадр в погонах через мой кордон пытается прорваться. Ксивой трясет. Капитаном Тарасовым назвался. Определяйтесь, пускать его или не пускать.
— Капитан Тарасов?
Мы с Варькой переглянулись, побросали недоеденные бутерброды и рванули в мастерскую. Иван в наушниках, подключенных к его аппаратуре, в этот момент увеличивал изображение на экране монитора, чтоб приблизить сердитую физиономию капитана, что-то втолковывающего охране.
— Звук дай, — попросила Варька.
Иван выдернул штекер своих наушников из разъема, и в мастерскую ворвался звук.
— Мне что, ОМОН сюда вызывать? — разорялся капитан. — Так я это устрою. Немедленно пропустить!
— Только с разрешения хозяев дома или при наличии ордера, — спокойно ответил кто-то из охранников.
— Твои ребята? — спросил я Ваню.
— Мои, — гордо кивнул Иван. — Видал, какие орлы! Через таких хрен прорвешься. Так пускать?
— Конечно! — азартно потерла ручки Варька. — Вот она, великая сила СМИ! И бегать ни за кем не надо. Подозреваемые сами рвутся на допрос.
— А при чем здесь СМИ? — нахмурился я.
— Да какой-то дурак записал, как… как…
— Как мою тетушку из офиса «Инвестстроя» на ручках выносили, — заржал Иван. — А уж речь она какую там толкнула, закачаешься!
— Тьфу! Только этого нам не хватало… — Я задумался. А, семь бед один ответ! — Варька, карандаш и блокнот, — распорядился я, — работаем как в «Южной компании». Такой случай упускать нельзя.
— Мне поприсутствовать? — забеспокоился Иван. — Злой он какой-то.
— Ни в коем случае. Закройся и сиди здесь тихо. За телохранителя при Варьке буду я. Только дай нам пару минут на подготовку и запускай этого кадра.
— Понял. — Иван взялся за микрофон. — Коля, успокой товарища, скажи, что через две минуты Осоченская Варвара его примет. Две минуты ему дается на то, чтобы он остыл и не брызгал слюной в ее присутствии. Она это не любит.
Коля с удовольствием передал это послание капитану, что очень понравилось репортерам и телеоператорам, азартно снимавшим эту сцену.
