– Дороти, вы сбежали из-за него? Что он пытался заставить вас делать? – поднажал Уильям.
Она помолчала, а потом прошептала:
– Он хотел, чтобы я помогла ему вытянуть деньги из вашего дядюшки на какое-то мутное дело. Знаете, когда Барнс появляется, он всегда рушит все, что мне дорого… Он проклятье нашей семьи. Мое проклятье! Поэтому уезжайте.
Похоже, девица совершенно ничего не мыслила в проклятьях, а еще не понимала, с кем разговаривала. В отличие от младшего брата, на редкость непоследовательного типа, Уильям бывал исключительно убедительным и умел находить правильные слова:
– Дороти, вам не о чем беспокоиться, – мягко вымолвил он, – теперь вы будете под нашей защитой.
– Но это никак не отменяет того, что Картер мне изменял!
– Насколько я могу судить, изменить вам он так и не сумел. – В голосе Уильяма слышалась улыбка, так взрослый мужчина реагирует на страдания впервые влюбленной девчонки. – Дайте ему еще один шанс. Уверен, что из Картера выйдет превосходный муж и отец семейства.
– Даже если он будет возражать, – добавила я. – При случае вы знаете, где меня найти. Обещаю помочь недорого.
– Бесплатно, – поправил меня Уильям.
– Раз господин Брент за вас платит, – подмигнула я сконфуженной невесте.
Цветущий сад выслушал еще один бурный скандал от будущих молодоженов. Пока они заново выясняли отношения (а глядя на сдержанный чепец Дороти, и не догадаешься, как громко она умела кричать), я подсчитывала убытки за последние две недели, прикидывала, где заказать новые магические котелки, и еще думала о том, что лопну, если хозяйка еще предложит мне чаю.
– Господа, чаю? – словно прочитав мои мысли, улыбнулась тетушка.
– Нет! – в два голоса отказались мы с Уильямом и нервно переглянулись. Говорят, что у дураков и у гениев мысли сходились. Учитывая, что я сумела наколдовать себе реальную кошку, мы относились ко второй категории.
Тут через открытые окна гостиной к нам прилетел надрывный визг невесты:
– Она носила безвкусную соломенную шляпку! Ты ей подарил отвратительные розовые чулки! Какой стыд!
От откровенных признаний, оглашенных на все окрестные дома, у госпожи Слотер в чашку упала печенюшка.
– В наше время молодые люди себя так не вели, – заметила она глубокомысленным тоном.
– Дотти, чулки чулками, но люблю-то я тебя! – заорал Картер таким голосом, как будто после признания собирался озверевшую нареченную порешить.
Скандалисты в саду примолкли на некоторое время, а потом появились в гостиной. Щеки Дороти раскраснелись, чепец болтался на шее, а губы горели. Подозреваю, что, пока парочка мирилась, благоуханные розы краснели от их страстных поцелуев.
– Думаю, что теперь нам всем пора собираться домой. – Подхватив полусонную кошку под мышку, я поднялась с дивана и оправила длинное черное платье. – Госпожа Слотер, позволите воспользоваться вашим камином?
– Он плохо вычищен, – растерялась тетка.
– Вы не видали камин у меня в лавке, – успокоила я хозяйку и обратилась к Уильяму, вставшему следом за мной, как и положено воспитанному мужчине: – Прощайте, господин Брент. Знакомство с вами оказалось… приятным. Жаль, что непродолжительным.
Он сжал мою протянутую руку и произнес мягким голосом:
– Пятьдесят золотых за то, что вы, госпожа Нортон, отправитесь с нами в Кросфильд.
За его спиной подавился Картер. Подозреваю, что от жадности. Видимо, старший брат уже потратил на услуги черной ведьмы не один месяц его содержания.
– Вы всегда покупаете гостей? – подколола я.
– Я нанимаю вас на работу. В особняке истончилась защита от черных ведьм. Предлагаю вам ее подправить. Дело на два часа.
– Дело на два часа, а ехать целый световой день?
– Да.
– Тогда шестьдесят.
– Договорились.
– Ты хочешь, чтобы я от голода умер? – простонал Картер, явно недовольный растратами.
– В этот раз я оплачу лично, – улыбнулся Уильям. Он не выпускал мою руку.
– Главное, вперед, – ласково намекнула я, что пока увидела золотые исключительно на словах, хотя наколдовала им уже целый воз добра.
Час понадобился, чтобы я сотворила новый амулет, еще два часа мы искали по городу нашего исчезнувшего кучера. Лошадь стояла в общественной конюшне, там же скособочилась карета. Возница нашелся в трактире и, получив в лоб магическим уколом, моментально протрезвел.
Глава 10
Дом, милый дом
Проведя целый день в дороге, в Кросфильд мы вернулись поздней ночью, когда в доме потушили огни и особняк крепко спал, не ожидая потрясений.
– Какой огромный дом! – вздохнула Дороти, задирая голову, чтобы оглядеть фасад и темные окна. – А какой удивительный запах!
Пахло лошадиным потом, псарней и еще какой-то гадостью. Надеюсь, что не от меня.
Вдруг тяжелая дверь открылась и, озаряя темноту двора свечами в трехрогом канделябре, на улицу высунул нос лакей. Увидев наш квартет, он вдруг заорал, вероятно, разбудив даже призраков на фамильном кладбище:
– Молодые господа вернули хозяйку!
– Кто хозяйка? – испуганно прошептала Дороти. – Я хозяйка?
– Строгая, – заметила я. – Не давайте спуску слугам, они плохо поддаются дрессировке. Особенно экономка и повар.
Вопль лакея пробудил огромный дом. Жители особняка высыпали в холл, не появилась только Эбигейл, видимо, заглушила шум собственным храпом. Мэри в спальном чепце бросилась к ошарашенной происходящим Дороти и растроганно расцеловала:
– Как же ты нас напугала, когда сбежала!
– Извините, – для чего-то пролепетала невеста. – Мне очень жаль. Очень жаль…
Мигом стало ясно, что все мое воспитание прошло всуе, и экономка будет крутить молодой хозяйкой по собственному разумению.
Слуги вывели Флинта в шелковом халате. За несколько дней он постарел на несколько лет и при ходьбе опирался на трость.
– Рад, что ты передумала, милая, – улыбнулся он, потрепав девушку по щеке, и невольно я заметила, как в сумрачном холле, слабо озаренном свечами, хищно блеснул красный камень в перстне.
Мы встретились с Флинтом глазами.
– А вы? – изогнул он седые брови.
– Моя гостья. – Уильям положил мне на спину руку.
– Эльза Нортон, – представилась я. – Ваш племянник нанял меня подправить защиту в доме.
– Черная ведьма в Кросфильде? – уточнил Флинт, переводя хитрый взгляд на Уильяма.
– Да, – со спокойным достоинством отозвалась я.
– Добро пожаловать, – кивнул дядюшка и указал на спящую из-за заклятья кошку: – С ней никто не может совладать.
