Юля вздрогнула и опустила взор.
– А любви-то хочется, – продолжил Распутин. – Хоть и сама в этом себе признаться не можешь. Но ничего, ничего, не переживай так. Оттает сердечко-то, это я тебе говорю, оттает. Поверь. Природа возьмет верх над чувством долга… А он-то тебя уже давно отпустил, долга не требует, лишь счастья твоего хочет. Поэтому отпусти и ты его…
«Что за бред он несет?» – удивился Денис, но, взглянув на Юлю, тут же понял, что это не бред. Лицо девушки было бледным, взгляд опущен, а глаза такие, будто она вот-вот разрыдается.
Фадеев перевел взгляд на Распутина и вздрогнул, тот теперь неотрывно смотрел на него. Черные гипнотизирующие глаза впились в Дениса словно пиявки и, казалось, присосавшись, впитывали в себя его энергию, мысли и память.
– Теперь о тебе, маленький, – проскрежетал Распутин.
«Маленький? – захотелось возмутиться Денису. – Это я-то маленький?!» Но он сдержался.
– А ты хитер, братец, – усмехнулся старец. – Цель твою вижу. Думаешь, как все удачно подвернулось. Несправедливость исправить хочешь…
Денис побледнел. «Откуда он…»
– Но не ради них ты этого жаждешь, а ради себя лишь, – продолжил Распутин. – Как эгоистом был, так эгоистом и остался. Им этого уже не надо, они далеко, и им там хорошо. Поэтому оставь цель свою, новою обрети…
«Да кто он такой? – поразился Денис. – Нет, он явно не экстрасенс-мошенник. Дар у него самый что ни на есть настоящий. Ведь он знает…»
Фадеев взглянул на Юлю, та тоже смотрела на него с большим интересом и, кажется, начала догадываться о смысле слов Распутина.
«Так, надо срочно что-то делать!» – решил Денис.
– И цель эту ты скоро обретешь, – усмехнулся экстрасенс, вновь впившись в парня гипнотизирующим взглядом. – Сам не желая того, моей цели послужишь! Вот мое последнее пророчество!
– Да не нужны нам ваши пророчества! – вспылил Денис и поднялся с кресла. – К тому же такие бредовые!
Распутин вдруг громко расхохотался.
– А что вам нужно? – Черные глаза экстрасенса блеснули пламенем, и он встал во весь рост. – За мной пришли, значит?!
Денис и Юля вздрогнули одновременно.
– Да, да, – продолжил забавляться старец. – Знаю я, кто вы такие! Сразу почувствовал. Не из этого вы мира! А зачем пожаловали, тут и гадалкой быть не надо, чтобы понять. Но не пойду я с вами, ни добровольно, ни силою не заставите!
Юля вскочила с места, в руке ее блеснул револьвер, который девушка тут же направила в грудь Распутина-Сатановского.
– Простите, Григорий Ефимович, или как вы там себя величаете, но я настаиваю! – решительно заявила она.
Но Распутин не повел и бровью, а лишь вновь расхохотался.
– Смерти я не боюсь, девочка. Костлявая уже давно за мной ходит, и не долго ей ждать осталось. Сам к ней приду. К тому же теперь можно. Теперь, когда я увидел будущее, я спокоен за свое дело. – И он вдруг подмигнул Денису.
– Не знаю, что вы там себе навыдумывали, – покачала головой Юля. – Но вы обвиняетесь в намеренном изменении истории, и с вами будут разбираться уже не здесь и не я…
– Изменение истории?! – надменно усмехнулся старец. – Нет, нет, девочка моя, я не меняю историю, я лишь исправляю ее ошибки! Ошибкой была революция, еще более страшной ошибкой являлся расстрел царской семьи. Эта кровь запятнала русский народ, прокляла его и покарала миллионами ни в чем не повинных жизней. Я лишь хочу исправить эту несправедливость и спасти святую матушку-Россию!
– Вы не понимаете! – вскричала Юля. – Историю менять нельзя! Вы думаете, что исправляете ошибки, предотвращая беды, но это лишь влечет за собой увеличение этих самых бед в геометрической прогрессии!
– Мне очень жаль, что ты веришь в эти сказки, – покачал головой Распутин. – Но это уже не важно. Важно лишь то, что я увидел будущее и теперь знаю, что не я, а вы завершите мое дело!
– Бред безумца! – фыркнула Юля. – Денис, хватай его, и перемещаемся, мне надоела эта затянувшаяся комедия.
Фадеев решительно двинулся к Распутину. Тот выглядел совершенно спокойным и продолжал улыбаться.
– Не выйдет, – покачал головой старец, и дверь кабинета вдруг распахнулась. В комнату стремительно вбежали двое вооруженных револьверами мужчин.
Фадеев успел только развернуться, а к виску его уже оказался приставлен холодный ствол.
«Явно шпики из охранки», – подумал Денис.
– Не двигаться! – прорычал в ухо усатый детина. – Барышня, опустите револьвер, иначе мы будем вынуждены применить силу!
Юля не повернулась и револьвер из рук не выпустила, вороненый ствол так и продолжал целиться в грудь ухмыляющегося Распутина.
«Только без фанатизма, – мысленно попросил девушку Денис. – Без фанатизма».
– Барышня, считаю до трех, – прорычал шпик из охранки. – Раз, два…
И Юля обреченно опустила руки и выпустила револьвер, все-таки умирать напрасно она не хотела.
– Вы даже не представляете, что вам грозит за покушение на особо важную фигуру! – пробасил один из шпиков.
– А ничего не грозит! – вдруг произнес Распутин. – Продержите их в участке до утра, а утром отпустите. Я так велю. Понятно?
– Но, Григорий Ефимович?!. – удивился жандарм, но под пристальным взглядом старца только махнул рукой и спорить с «особо важной фигурой» не стал. – Ладно, двигайте к выходу. – И шпик подтолкнул Дениса револьвером в спину.
Фадеев двинулся к выходу, Юля шагнула за ним под конвоем второго шпика.
– Денис, – сказал напоследок Распутин, – я вижу несколько вариантов грядущего, поэтому запомни мои слова. В худшем случае, когда все подойдет к своему логическому завершению, дай девочке шанс, она должна выжить, не дай ее крови пролиться проклятьем на наш народ. Ведь знаешь, как говорят в Китае: мы в ответе за тех, кого однажды спасли… А обо мне не волнуйтесь, сегодня меня ждет свидание с Костлявой! – И старец вновь громко расхохотался.
В этот момент Дениса и Юлю вывели из кабинета. Дверь за ними захлопнулась, но безумный смех так и продолжил эхом разноситься по коридору.
– Он по-настоящему сумасшедший, – пробормотала Юля.
– Согласен, полный псих, – кивнул Денис.
Их вывели из дома и через двор повели к арке выхода на Гороховую улицу. Во дворе никого не оказалось, лишь в арке, облокотившись на стену, стоял здоровый крестьянский мужик с бородой лопатой. Шпики не обратили на него внимания, а зря.
– Господа жандармы, – заговорил вдруг мужик, когда конвоиры миновали его.
– Что тебе? – Они недовольно развернулись, и вдруг…
ТЮК!
Два здоровых кулака опустились на головы шпиков, и те тут же обмякли, потеряв сознание.
