Кровь не впитывалась в землю, не растекалась по мокрой траве, застыв неровными, слабо колышущимися в свете медленно разгорающихся амулетов пятнами. Потом она вдруг оторвалась от земли и, приподнявшись на пол-локтя, собралась в трепещущий красный шар. Огненные всполохи, мерцая, пробежали по его ставшей вдруг твердой поверхности, а затем шар рассыпался на миллионы бусинок, жутковатым ожерельем рассыпавшихся по линиям пентаграммы. Яркая вспышка – и вновь магический грохот. А потом вся конструкция, с любовью и тщанием выпестованная графом, загорелась так, что глазам стало нестерпимо. Огненный шар возник в центре пентаграммы, замерцал тысячью алых искр – и лопнул. А когда глаза вновь обрели способность видеть, Рагнар увидел перед собой демона.
В отличие от большинства его сородичей, виданных Рагнаром до того, нынешний представитель этого странного племени не был ни переменчивой элементалью, ни аморфной дрянью, ни чудовищем из детских сказок. Вместо этого – человек. Ну, почти человек, разве что хвост, длинный и тонкий, словно плеть, да небольшие рожки на голове. А так – вполне нормальное, ничем не выдающееся лицо, скорее приличествующее какому-то мелкому клерку. Одежда, опять же, необычная, но и ничем особо не выдающаяся. Костюм из черной ткани очень тонкой выделки, начищенные до блеска ботинки на ногах. Руки с тонкими, ухоженными пальцами, даже намека на когти нет. И папка в этих руках – большая, кожаная. Демон с интересом посмотрел на собравшихся, вздохнул и спросил:
– Ну и зачем вызывали?
– Найти кое-кого нужно, – поморщился граф. Кажется, подумал Рагнар, демон не совсем тот, которого он ожидал увидеть.
– А-а, и только-то… Вот ведь. Мой коллега, А-А-Хан, из Третьего круга, на часок отлучился, попросил его подменить – и тут вы. Однако же не везет мне. Ладно, работа есть работа. Цену знаете?
– Души вон тех, двоих.
– Знаете, это хорошо. Ладно, кого искать будем?
Отец вздохнул, протянул демону туфлю Эллен, которую он, оказывается, предусмотрительно прихватил из замка. Демон кивнул, провел рукой над ней, секунд пять, воздев глаза к небу, шевелил губами, потом словно бы из воздуха извлек карту, выполненную намного качественнее, чем это смогли бы сделать местные картографы. Небрежно чиркнул по ней ногтем, оставив жирный черный след.
– Вот здесь она. Только и всего, и нечего было зря напрягаться. Я еще нужен?
– Нет…
– Замечательно. Приятно было иметь с вами дело, – дежурно улыбнулся демон и, открыв портал, нырнул в него. Почти сразу же сияние пентаграммы исчезло, и в тот же миг затихли вопли жертв. Дело было сделано.
– Уф-ф, – тяжело выдохнул граф и тыльной стороной ладони вытер со лба обильно выступивший пот. От Рагнара не укрылось, что пальцы его мелко-мелко подрагивают. – А ведь вздумай он выйти, я бы его не удержал.
– То есть?
– Не на того я пентаграмму ставил… Впрочем, ладно, – маг взял карту, посмотрел на нее и хмыкнул: – Пожалуй, можно было догадаться…
– Что это было вообще? – шепотом спросила Рагнара Ирия. Некромант обернулся, успел заметить шевельнувшееся ухо Весты. Вполне человеческое, кстати, но куда более подвижное. Ну да, у оборотней хороший слух. Лучше, чем у людей. Пожалуй, девчонки споются – как минимум одна общая черта у них есть. Любопытство…
– Это был вызов Демона Пути. Его призывают, чтобы произвести поиск, на который не хватает сил у мага. Даран очень сильный маг, и он мог защититься… Да что там, он защитился от поисковых заклинаний. Найти его сами мы не смогли бы, но демон работает совсем иначе.
– А как?
– Не знаю. Вообще представления не имею – эти твари своими секретами делятся крайне неохотно. Иначе – это факт, все остальное – тайна, покрытая мраком. Главное, что обычными методами от них не спрятаться, остальное вторично.
– А почему граф сказал, что не удержал бы его?
– Потому что это не Демон Пути. Кто-то другой. Впрочем, работает он не хуже.
– Ну что, наговорились? – вмешался отец. – Если да, то открывай Дорогу к своему адмиралу. Корабли не нужны, а вот морская пехота, думаю, будет нам в самый раз.
– Можно еще вопрос? – Ирия так умильно захлопала глазками, что граф не выдержал, рассмеялся и махнул рукой:
– Ну, давай, спрашивай.
– А почему нельзя было сделать так сразу же?
– Во-первых, из-за опасности, что предадут. А во-вторых… Понимаешь, девочка, без человеческих жертв ничего сделать не получится. Цена такая. А жертвоприношения возможны только с разрешения короля. Можно было бы, конечно, плюнуть на это и сделать по-своему, но закон один на всех. Те государства, в которых об этом забывают, плохо кончают. И я, как дворянин, обязан это понимать. Все, удовлетворил я твое любопытство? Замечательно. А теперь давайте все же займемся делом.
Рагнар кивнул и принялся выстраивать Дорогу в Сандолорес. Уже шагнув на нее, он подумал, что отец, как бы логичен он ни был, кое-что упустил. Был как минимум еще один человек, знающий достаточно для того, чтобы провернуть всю это многоходовую интригу. Впрочем, молодой некромант почти сразу отогнал эту мысль. Паранойя эта профессиональная, обострившаяся после того, как пришлось воочию наблюдать преображение Люссака. И нечего возводить напраслину на человека.
Два часа спустя Рагнар, стоя на вершине заросшего мелким, всего-то чуть выше пояса, осинником холма, мрачно сказал:
– Вот уж не думал, что меня еще раз занесет в эти места.
– А что такое? – Ирия возилась с подзорной трубой, упрямо не желающей раскладываться, и потому вопрос задала, скорее, механически, не рассчитывая даже на ответ, но Рагнар все же пояснил:
– Здесь, вот на этом самом холме, я когда-то принял свой первый бой. Думал, это будет здорово, а получилось наоборот. Ничего, кроме усталости.
– Бывает. – Труба, наконец, со звонким щелчком раскрылась. – Ну, раз ты все здесь уже знаешь, то показывай.
Собственно, показывать-то было и нечего. Старый замок, в котором некогда держал оборону последний Светлый Властелин этого мира, давным-давно превратился в руины. Во время штурма, пробивая защитные заклинания, впаянные в стены на уровне каменной кладки, маги нарушили тонкую структуру, объединяющую огромную груду строительных материалов в считавшуюся неприступной цитадель. Некоторое время она еще стояла, мгновенно такие сооружения рушатся довольно редко, но уже через какой-то год стены и башни начали оседать. Сейчас же здесь и вовсе была неопрятная груда камней, в центре которой гнилым зубом высились останки донжона
[2]. Тень смерти все еще витала над этим местом и, смешавшись с аурой запустения, создавала малоприятную картину, магами видимую, а простыми людьми ощущаемую буквально кожей.
