– Он мне не приятель. Сейчас свяжусь, Виталий Семёнович. Эрг, дай галактические координаты точки выхода, может, Копуну будет проще нас искать.
– Получите, Ваня-кун, – сказал Эрг голосом Ядогавы.
Иван сосредоточился на вызове «приятеля» – толкиновского Вестника.
К его удивлению, Копун откликнулся далеко не сразу по сравнению с прежними сеансами. В голову даже полезли сомнения, услышит ли он слабый ментальный зов человека, не понимающего, как можно поддерживать мгновенную связь на расстоянии в десятки тысяч световых лет. Но Копун всё же отозвался – через шесть минут:
«Землянин, благодарю за то, что вы прибыли к ядру. Я нахожусь примерно в трёх световых годах от вас, в направлении на центральную чёрную дыру балджа. Будьте осторожны, кроме этой дыры, вокруг большой вращается целый ансамбль чёрных дыр массой поменьше, не менее сорока экземпляров. Они практически не видны
[10], в отличие от центральной, так как давно съели ближайшие звёзды. Возле одной из звёзд класса О я обнаружил очаг жизни. В системе двенадцать планет, на спутнике четвёртой когда-то останавливались родичи моих создателей. Пытаюсь восстановить лагерь. Можем встретиться после того, как я обследую спутник».
«Буду рад встрече! – искренне сообщил Иван. – Мы с Лизой соскучились по общению! Но крейсер официально направлен к ядру не ради контакта с тобой, хотя и он подразумевался, а для погони за Шнайдером. Нимфанский Вестник, по расчётам учёных, должен был выскочить из «кротовой норы» в этом секторе. Ты его не засёк?»
«Контакты с нимфанским Вестником не вписаны в мою программу, я занимался другими делами».
«Осмотрись повнимательнее, твоя помощь в поисках «мурекса» с Куртом на борту была бы чрезвычайно полезна».
«Постараюсь помочь, но только после…» – Копун внезапно замолчал.
«Не слышу».
Вестник не ответил. Холодный сквознячок перестал течь через голову Ивана. Сердце сжалось. Он вдруг почувствовал такую тревогу, что не сдержался и заорал вслух:
– Копун! Ответь!
В голову проникла чёрная глухота, отрезавшая канал связи с Вестником.
– Иван, в чём дело? – послышался в наушниках рации голос Бугрова.
– Копун… замолчал… – выговорил Иван пересохшими губами.
5
Голова болела так, будто внутри пророс колючий кактус, шипы которого то и дело втыкались в структуры мозга и кололи, кололи, кололи…
– Доннерветтер! – вслух проговорил Курт, открывая глаза.
Нависший над ним решетчатый потолок навёл его на мысль, что он находится в тюремной камере.
– Где… я? – вяло спросил он, пытаясь отстроиться от головной боли.
– Вы в модуле управления, – послышался голос Сайгера, лишённый каких-либо интонаций.
– Каком модуле? – тупо осведомился Курт.
– На борту Вестника с планеты Нимфа.
– Это ты, Сайгер?
Компьютер промолчал.
Голова слегка прояснилась. Заработала память. В ушах ещё звучали голоса врагов – Вересова и Ломакина, отвечавших на его вопросы перед тем, как он лишился сознания. Они обманули его! Устроили засаду и нанесли удар! Но чем?!
– Что произошло?!
– Мы провалились в пространственную «трещину».
– Ты хочешь сказать, что по нам долбанули из сбросера?!
– Это произошло.
– Но лунный комплекс не функционирует!
– Удар был нанесён со спутника большой планеты.
– Юпитера!
– Который вы не пожелали осмотреть, когда мы прибыли в Солнечную систему, – закончил Сайгер.
– Я думал – не к спеху… и какой же ты после этого «победитель«?!
– Я исполнял ваши приказы.
– Дьявол! Хорошо, хоть нас не свернуло в чёрную дырку! Координаты выхода определил?
– Мы недалеко от ядра галактики Млечный Путь.
– Ни фига себе! Дай обзор.
Интерьер зала управления перед глазами расплылся туманной кисеёй, в этом облаке образовался тоннель в космическую пропасть, из края в край перечёркнутую сплошным звёздным сиянием. Зрелище было настолько фееричным, что затронуло даже чёрствую душу Шнайдера.
– Шейбе! – выругался он. – Вот где можно будет разгуляться! Наверняка и здесь сохранилось древнее оружие. Как ты думаешь?
– Я не думаю. Замечен опасный объект.
– Святой Водан! Далеко?
– Возле ближайшей белой звезды.
– Хорошее у тебя зрение, мой друг! Что это за объект?
– Предположительно «машина судного дня», с какой мы бились на Нимфе.
– Толкиновский Вестник?! – Курту стало жарко.
Сайгер промолчал.
– Вот так сюрприз! Как он здесь оказался?!
Сайгер снова не ответил.
– Впрочем, скорее мы сюда свалились, ему на хвост, – сообразил Курт. – Он нас видит?
– Боевая реакция отсутствует.
– Значит, не видит. Это славно. А там, где шныряет эта железяка, может находиться и наш лютый приятель Ломакин. Логично?
Сайгер молчал.
– Ладно, накинь пузырь невидимости, исправляй повреждения. Если он не обратит на нас внимания, мы сами его навестим. – Курт хищно ухмыльнулся. – Обнимем на радостях.
«Мурекс», к удивлению и радости его «владельца», оказался целым и невредимым. Потерей внешних защитных антенн можно было пренебречь, тем более что Сайгер без труда отпечатал их на своём 3D-принтере.
На подготовку к «радостной» встрече с противником ему понадобилось всего два часа, в течение которых нетерпение Курта росло и достигло апогея в тот самый момент, когда толкиновский «вселенолёт» (Курт люто ненавидел даже это шутливое название, данное Ломакиным) завис над спутником планеты у белой звезды, явно заинтересованный жизнью на его поверхности.
– Попался! – злорадно пробормотал оператор, потирая вспотевшие ладони. – Интересно, что ты там нашёл, если забыл об осторожности и не глядишь по сторонам? – У Курта невольно вырвался смешок. – Неужели сейф с баксами?
Американская киношная мечта и в нынешние времена выглядела как мешок с деньгами или драгоценными камнями, хотя мир давно отказался от доллара и вообще от наличных денег.
– Сайгер, скоро ты там закончишь? Возишься как беременный таракан!
– Я готов, – доложил Вестник.
– Тогда вперёд! Ныряем в невидимость, выходим над спутником и лупим по железяке твоего конкурента из всех стволов! У меня реакция похуже твоей, так что целься и стреляй без промедления.
