– А насчет того, что бандой руководит какой-то гений – это ты, Ваня, брось… Нет среди них гениев! Просто они хотели ограбить Кауфмана, поняли, что у них ничего не выйдет, и вспомнили об «Алмазной горе»…
– Архитектора убили люди, которые до того заплатили ему за какую-то старую работу, – напомнил Опалин. – О Кауфмане мы узнали позже…
– Ваня, ну ты сам подумай: если бы у них правда был чертеж какого-то там потайного хода, почему они ждали столько времени? Почему убили Гриневскую только сейчас? Да глупости же! Ты просто книжек начитался…
Опалин не стал спорить.
Он находился в положении человека, который чует, что прав, но, кроме интуиции, у него не было никаких доказательств. А как говорил один из его муровских начальников, «интуицию к делу не пришьешь».
Когда они въехали в Ялту, Парамонов велел остановить машину на набережной, чтобы Опалин мог сойти, и сказал:
– Я сейчас соберу людей для обыска, а ты пока постарайся разузнать, что да как. Если вдруг кто-то из киношников бесследно исчез – сразу звони, хорошо?
И он укатил вместе с шофером, забыв сказать, по какому именно номеру Опалин должен был звонить.
Глава 24
Странные речи
Продать иль не продать? Вот в чем вопрос.
Из фильма «Кукла с миллионами» (1928)
– Разумеется, ввиду последних событий я запрошу инструкции из Москвы, – сказал Матвей Семенович. – Такое печальное происшествие… – Он откашлялся. – Разумеется, съемки придется остановить. Я вообще не удивлюсь, если производство свернут…
– Как это свернут? – взволнованно закричал Винтер, подскочив на постели. – Фильма почти готова!
– На две трети, – вставил Нольде, который находился в номере режиссера вместе с Борисом, его женой, Мельниковым и Володей Голлербахом.
Члены съемочной группы и уполномоченный кинофабрики проводили что-то вроде экстренного совещания.
– Минуточку, минуточку, – вмешался Кауфман, – всего несколько дней назад вы заверяли меня, что съемки в Ялте будут проходить как минимум до середины сентября, а затем вы возвращаетесь в Москву, где в павильонах работы на полтора месяца, а может быть, и больше. Я уж молчу о том, что вы лишились исполнительницы главной роли…
– Вы так говорите, как будто это я убил Нину Фердинандовну!
– Отнюдь, Борис Иванович! Но мы все сейчас в крайне сложном положении. На вашу фильму уже потрачено колоссальное количество денег, а что теперь? Хорошо, я верю вам, что осталось снять всего ничего. Но как вы обойдетесь без Гриневской?
Винтер обменялся взглядом с Мельниковым.
– А что тут думать? – сказал сценарист, пожав плечами. – Надо переписывать сценарий.
– Вот так просто? – с сомнением спросил Кауфман.
– Это будет вовсе не просто, – заметил Володя. – Придется думать, как оставить максимум снятого материала и при этом – как заменить сцены, в которых Гриневская уже не сможет участвовать.
– Перепишем их под Лёку, вот и все, – сказал Мельников. – Ее героиню воскресим, а героиню Гриневской убьем.
В комнате повисло ошеломленное молчание.
– Сцену гибели снимем издали с дублершей, чтобы не было видно лица, – добавил Нольде. – Да ту же Лёку можно снять.
– Вы не хотите выпить водички? – участливо спросила Тася у Матвея Семеновича, который с потерянным видом растирал рукой лоб. – Или чаю? У меня есть.
– Нет, благодарю, – очень вежливо ответил уполномоченный и посмотрел на нее так, словно она только что предложила ему яду.
– Линию Гриневской сократить, линию Лёки увеличить, – напирал Мельников, видя, что Борис колеблется. – Другого выхода я не вижу. Когда фильма выйдет, посвятить ее памяти Нины Фердинандовны. Мы уже слишком много отсняли, и отступать нельзя. Фильму надо заканчивать.
– Я считаю, это вполне разумно, – сказал Володя. – Тем более что у нас даже не одна фильма, а целых три. То, что произошло с Ниной Фердинандовной, ужасно, но… Мы все прекрасно знаем, что именно такие трагедии привлекают публику.
Матвей Семенович держал паузу. Он снял очки и принялся медленно их протирать.
Мысли уполномоченного были странны и печальны. Он думал о том, что жена наркома еще не похоронена, а ей уже нашли замену; о том, как Нине Фердинандовне все угождали при жизни и как быстро смирились с тем, что она исчезла. И еще он поймал себя на том, что стал малость побаиваться этих интеллигентных, творческих, увлеченных людей, которых заботило только одно – чтобы работа была закончена и фильм выпущен.
– Сколько времени вам нужно на переделку сценария? – спросил наконец Матвей Семенович, надевая очки.
– Три дня, – уверенно ответил Мельников.
– Больше, – вырвалось у Бориса.
– Нет. Заодно выбросим все лишнее и допишем эпизоды для Лёки. Придется изменить ее линию с Эндрю.
– Послушайте, а вы не хотите использовать кадры крушения? – неожиданно спросил Володя. – Помните, когда поезд сминает машину… По сценарию героиня Нины Фердинандовны спаслась, ну а если нет? Тогда и гибель ее объяснять не надо…
Завязалось оживленное обсуждение.
Все, кроме Кауфмана, выдвигали свои соображения, но большинство было согласно с тем, что смерть героини в аварии – отличная идея.
– Хорошо бы эти кадры переместить в конец второй серии, – сказал Нольде. – После такого третью серию зрители точно не пропустят…
– У нас в конце второй серии действие уже в Москве, – напомнил режиссер. – А приезд Гриневской в Москву мы не сняли…
– Ну и что? Она опоздала на поезд, например… или Тундер Тронк устроил очередные козни. Вообще что тут думать? Он у нас злодей, так пусть убивает без всяких причин…
Пока в номере Винтера шло совещание, на набережной недалеко от гостиницы «Россия» гример Пирожков в очередной раз описывал изнывающим от любопытства слушателям детали случившегося. Фотограф, Валя, парикмахер Фрезе, ассистент Светляков и другие присутствующие перебивали вопросами и выдвигали свои версии.
– Сдала бы клад государству, как полагается, и никто бы ее не тронул, – объявила Валя.
– Вот увидите, в газетах напишут, что ее белые убили, – усмехнулся Светляков.
– Вполне может быть, – сказал Беляев. – В газетах чего только не пишут!
– Ах, ну что вы говорите такое! – вырвалось у парикмахера.
Он оглянулся и увидел, что к ним подходит Опалин, засунув руки в карманы.
– А, Ваня! – воскликнул гример, заметив нового слушателя. – Вы уже слышали, что с Ниной Фердинандовной произошло?
– Так, слышал кое-что, но не поверил, – ответил Опалин, подпуская в голос сомнений, чтобы раззадорить собеседника. – Так это правда? Ее убили?
