Мы обзавелись электрической лампочкой Эдисона, паровой машиной Уатта, формулой Циолковского, двигателями внутреннего сгорания, елками из полиэтилена, пуховиками из синтетики, гирляндами из Китая, но праздники эти, самые затяжные в году, мы не только не сократили, но даже продлили!
Вот, к примеру, для нас они более или менее начинаются в третий четверг ноября, когда «пробуют молодое божоле», до которого нам нет никакого дела, и продолжаются до середины января, до «Старого Нового года», который теперь «на острие сатиры» у всех без исключения юмористов!..
В том смысле, что мы в отечестве нашем такие дураки, что даже новый год у нас старый!
Нет, не дураки мы.
Ну, потому что самое глухое, самое темное, самое холодное, самое безнадежное время в году!.. Ну, потому что ни Москва, ни Питер, ни Красноярск, ни Екатеринбург все еще по-прежнему и решительно никак не находятся на широте Лос-Анджелеса, что уж говорить про Майами! Ну, потому что солнца нет и не будет до февраля.
Ну, потому что нужно как-то утешать и развлекать себя – и своих детей, и своих собак! – и как-то дожидаться весны, и как-то скакать около елочки, и как-то кататься на саночках. И как-то пироги, что ли, печь, и как-то свечи, что ли, зажигать, отгоняя окружающий плотный холод и мрак.
Ей-богу, мне не жалко на эти праздники ухлопать месяц с лишним!
Ну, потому что – куда же его еще, этот месяц-то?! Ударно работать не получается, красиво прогуливаться тоже не выходит, отбыть в Куршевель никак невозможно, заняться самосовершенствованием нет сил.
Остается только… праздновать.
Изо всех сил. Во все лопатки. Заложив уши. Встопорщив хвосты!..
Мы встопорщиваем наши хвосты в несколько этапов.
Сначала мы наряжаем елочку около дома, и сам черт нам не брат, в том смысле, что хоть дождь с небес, хоть мороз тридцать градусов, мы все равно наряжаем и все равно счастливы!..
Потом мы достаем из гаража лыжи и… осматриваем их, как бы намереваясь немедленно двинуть «на лыжню». Двигаем редко, а вот осматриваем с удовольствием и радостью, как бы предвкушая «зимние забавы», которые эти самые лыжи и символизируют.
Потом мы с сестрицей покупаем свечи – несколько мешков – и расставляем их во всех углах наших квартир. Приходя друг к другу в гости – примерно по три раза на неделе, а как иначе, праздники же! – мы на них любуемся, на свечи-то. Красиво, ничего не скажешь!..
Потом мы притаскиваем елки в дом. У меня их, к примеру, три: одна в ванной, и всем очень там мешает, и стоят они до двадцать пятого января, то есть до Татьяниного дня. Надо заметить, что к этому самому дню выглядят они совсем неважно, но нас это нисколько не смущает.
Да, а еще рецепты!.. Декабрьско-январские рецепты дорогого стоят!.. Рождественская коврижка с изюмом и цукатами. Шоколадное печенье с ореховой крошкой. Салат оливье. Солянка мясная – ей, этой солянке, нужно отдать три часа, иначе ничего не выйдет!.. Гусь с яблоками. Гусь без яблок. Яблоки без гуся – красные, крепкие, зимние в огромной хрустальной вазе.
Созвоны с мамой, созвоны с сестрой. Что мы делаем в качестве «основного блюда»? Жарим индейку или запекаем буженину?.. Принципиальный вопрос!
Да, и «молодое божоле»!.. Куда же без него?!
Оно греется в кастрюльке, туда же добавляется корица, гвоздика, немного толченого коричневого сахара, дольки апельсина, кусочки яблока, и почему-то все это именуется «глинтвейн».
Оно отлично пьется все эти долгие-долгие, темные-темные, глухие-глухие дни, когда закат давно минул, а рассвета еще нужно дождаться.
Конец и начало мира.
Хорошо, что наши предки придумали нам праздники – да еще так много!..
Ничего, прорвемся.
С праздниками вас, ребята. Прошедшими, настоящими и будущими!
Системный подход
Моя подруга Бэлла Александровна – домашнее имя Белик – темпераментная грузинская красавица, все время о ком-нибудь переживает. Мираб, муж, над ней смеется, но она все равно переживает. Всерьез, от души, широко распахивая и без того огромные темные глазищи.
Вот, к примеру, несколько лет подряд переживала из-за нашего общего друга Димы.
Дима развелся с женой. К счастью, жена оказалась не «подлой и мерзкой», а вполне себе приличной женщиной. Диму отпустила на свободу легко, несмотря на то, что человек он небедный и успешный, и эксплуатировать его небедность и успешность можно было еще много лет. Но ей надоело его занудство – а он и правда занудный! К тому же домосед, и вообще некоторым образом «медведь, бурбон, монстр». Ему в воскресенье подавай с утра футбол, на обед гуся, а в баню веник и жбан пива! На тусовки не ходит, знаменитостей никого не знает, театральные премьеры не посещает.
Вот супруга, веселая и общительная, в конце концов от всего этого устала и отпустила Диму на свободу.
Дима на свободе очутился, с одной стороны, довольно рано – лет в сорок, а с другой стороны – уже поздно: все же за плечами остались пятнадцать лет брака, не слишком удачный сын в не слишком удачном переходном возрасте, а впереди уже вполне определенно маячил «кризис среднего возраста».
Дима, как истинный выпускник московского технического института, подумал-подумал и решил применить к своей новой жизни «системный подход». Не зря нас учили именно системному подходу!.. Дима решил, что начнет сначала, но не как большинство разведенных мужиков, которые начинают непременно с запоя, продолжающегося иногда годами, а заканчивают эту «новую» жизнь старой, то есть очухиваются, будучи мужем следующей жены и отцом следующего сына, который тоже обещает быть не очень удачным.
Врешь, не возьмешь, сказал себе Дима. У меня все будет по-другому.
Пить не стану. Убиваться не стану. Чувствовать себя лузером не хочу.
Во все тяжкие не кинусь, по рукам не пойду, загорелых силиконовых барышень оставлю загорелым метросексуальным юношам, сожрать себя вместе с бизнесом, счетом в банке и машинкой «Мерседес» не дам никому.
Буду осторожен, сдержан и наконец-то стану жить как хочу. Правда, до конца еще не понятно, как именно хочу…
– У тебя все будет как у всех, – сказала ему Катька, наша общая подруга, когда мы все уже изрядно подпили.
Время от времени мы устраиваемся именно таким образом – сдаем детей родителям, собаку отвозим на дачу, чтобы никто, боже сохрани, не стал свидетелем наших свинств, приглашаем «старых друзей», все еще довольно молодых, а дальше как пойдет. Иногда все вполне прекрасно уходят на своих ногах или уезжают на такси, но чаще остаются спать на диванах в причудливых позах.
У Катьки развод как раз вышел абсолютно неприличный, «бывший» забрал все, что смог, а чего не смог забрать, то перепортил – обои со стен ободрал, вырвал встроенный шкаф, а унитаз разбил. Я не шучу. Бывший Катькин муж, выезжая из их общей квартиры, разбил унитаз!..
